– Вы профессор Евсеев?
– Да… А вы, собственно, кто?
– Сергиенко Петр Петрович. Из Петрозаводска.
– Очень приятно. Чем обязан?
– Дело в том, что я пишу кандидатскую.
– Похвально. А тема, позвольте полюбопытствовать?
– «Трансформация религиозных течений Ближнего Востока под влиянием экспансии современных глобалистских тенденций на Евразийском континенте».
– Хм… Интересная тема. А вы не боитесь, что не справитесь со столь обширной тематикой?
– Уже.
– Что уже?
– Уже не справился, поэтому приехал к вам.
– А чем я, собственно?..
– Всем. Вы ведь признанный знаток в данной области и могли бы…
– Но я не имею времени и возможности…
– Вы не беспокойтесь, я не стеснен в средствах и готов оплатить ваши консультации.
– Но…
– Сто долларов в час.
– Сколько?!
– Извините, двести… Двести долларов в час. Наличными. Сразу после занятий.
– Ну, хорошо… Раз такая интересная тема. Давайте попробуем.
И… Сунниты. Алавиты. Шииты. Шииты-исмаилиты. Друзы. Яковиты. Марониты. Несториане. Халдеи. Езиды…
Мама дорогая…
И все что-то исповедуют, что-то отличное от других, и как-то друг с другом взаимодействуют, или воюют или, напротив, дружат против тех, первых, вступая во временные союзы, отвергая и принимая, но не все, а лишь часть, истолковывая по-своему и борясь за чистоту… И во всем этом нужно разобраться и понять, как среди всего этого национального и религиозного многообразия найти того, кого следует найти. И как при том себя не потерять.
– Погодите, погодите, профессор. Не всё сразу. Можно с начала?
– Если с самого начала, это от Потопа. От Вавилонской башни, которая, аккурат, в тех местах стояла.
– А если позже?
– Если позже – то ничего не понять. Это ведь не средняя полоса России с ее, с гулькин нос, историей. Это Восток. И притом – Ближний!
– Ну, хорошо, давайте плясать от башни.
И… Гассаниды. Данишмендиды. Артукиды. Чобаногуллары. Касары…
Ё-мое… Сотни дат, тысячи имен. Народы, роды, племена, династии, которые перемешивались как в миксере, завоевывали один другого, вырезали подчистую соседей, включая младенцев и собак, заключали династические браки, травили своих отцов и братьев, сожительствовали с собственными матерями, наполняли рвы кровью врагов и друзей тоже, строили интриги и города, изобретали новые ремесла и виды казней, завоевывали чужие территории, теряя свои… И при этом всегда – убивали, убивали, убивали, цементируя империи кровью воинов и слезами матерей. Боже мой!
– Это просто какой-то фильм ужасов!
– А вот тут вы не правы. Да, Древний мир знал сотни видов казней и пыток. Но двадцатый век превзошел все прочие по числу жертв. Увы, наши цивилизованные предки оказались большими варварами, чем древние племена. Первая мировая война – десять миллионов, Вторая – пятьдесят миллионов… А в семнадцатом веке, к примеру, суммарно погибло всего лишь три миллиона…
– Всё, профессор, перекур.
– Но мы только начали.
И… Таджеддиногуллары. Дилмачогуллары. Атталиды…
А кто-то считает, что подготовка спецоперации – это если учиться глотки бесшумно резать, стрелять в кувырке, ножи метать без промаха… А это – «во второй половине тринадцатого века, во времена правления Унташ-Напираша…» Скулы от скуки сводит. Но без этого никак, потому как даже фронтовые разведчики, прежде чем брюхом через нейтралку переползать, по неделе от окуляров биноклей не отлипали, изучая передний край противника, чтобы каждую вороночку, каждый овражек, по которым можно тихим сапом… Чтобы пулеметные гнезда и НП, и когда кушают, и куда до ветру ходят и всякого часового чуть не в лицо и время их смены до минут, и много чего еще другого. А иначе как – попрешь дуриком и всё – амбец, или на мины напорешься, или в чужой окоп на головы врагу свалишься, сам «языком» станешь… Вот и смотрели, до синих чертиков в глазах.
Овражек. Колючка. Пулеметное гнездо. Полевая кухня, вернее, дым от нее… Ну что, всё, профессор?
Нет, не всё.
И…
* * *
– Хочу изучать Коран.
– Похвально, юноша, похвально.
Хотя какой, к черту, юноша, когда седина в бороду. Но, правда, у учителя борода аж до пояса!
– Зачем же вам сии знания?
Да кто ж его знает… Но, собираясь в чужой монастырь, не плохо бы знать его устав. Примерно, как армейский. А то мало ли чего…
– На самом деле меня привлекает исламская культура, мне кажется, за ней будущее, потому что христианство хиреет, догматы размываются…
– Да, вы правы. Европейская цивилизация идет к своему закату, в то время как Восток обретает вторую молодость. Скажите, что вы знаете о Коране?
– Не много. Знаю, что он есть.
– Вам предстоит огромная работа.
– Вы не беспокойтесь, оплачу ваши услуги. Хорошо оплачу.
Двести долларов в час. Нет, пожалуй, триста…
– Не денег ради, но чтобы наставить на путь истинный, угодный Аллаху… Ибо человек, знающий Коран, умеющий толковать его, пользуется особым уважением на Востоке, особенно те, кто знает часть священной книги наизусть…
Уважение – это хорошо. Уважаемый человек на Востоке – это лучше, чем неуважаемый.
– Хорошо, я выучу.
– В подлиннике?
– А что, можно в переводе?
– Можно. Допускается изучение Корана в смысловых переводах на разные языки. Но если хотя бы часть в подлиннике…
– Я попробую. За две недели.
– За сколько?!
– За две.
– Но это невозможно. В Коране, да будет вам известно, шесть тысяч аятов, то есть стихов, триста тысяч букв…
– Сколько?
– Триста тысяч!
Н-да…
– А если вычленить самые главные суры?
– Всё равно вы не сможете. Люди тратят полжизни, чтобы выучить и понять…
– Я постараюсь…
Потому что тогда, в Учебке, и не такие тексты наизусть зубрить заставляли. Любые, хоть «Анну Каренину», хоть Гёте в оригинале, хоть Устав морской пехоты США. Не ради знаний, ради тренировки памяти.
– Отсюда и досюда, от сейчас и до завтрашнего вечера. Время пошло!
– Но это же…
– Кто сказал?
– Я.
– А ты, персонально, еще вот этот кусок. И не дай тебе боже… потому, что засуну, по самые по… нащупаю, вырву, порву и обратно запихаю, но через другое! Вопросы есть?
