Обоим маршалам — и Нею, и Рейлю — нелегко было уходить от основных сил армии и от собиравшихся пруссаков; но, прочитав указания Наполеона, Ней решился им последовать и выслал своим генералам соответствующие распоряжения.
Маршал Груши утром взял Флёрюс, поскольку пруссаки очистили его несколькими часами раньше, но ему не удалось выполнить приказ Наполеона, потому что путь на Сомбрефф ему преградили подразделения Цитена. Поэтому сражение должно было состояться не доходя до Сомбреффа, и он решил подождать прибытия Жерара, который еще переводил свои войска на другой берег реки в Шатле.
В 9.30, когда Наполеон собирался отъехать из Шарлеруа во Флёрюс, подоспел гонец из Франа, чтобы сообщить, что к Катр-Бра подходят силы противника. Император продиктовал записку Нею, приказывая ему уничтожить эти войска, и добавил: «Блюхер еще вчера был в Намюре, вряд ли он смог бы привести кого-либо в Катр-Бра. Так что Вас никто не побеспокоит, кроме тех, кто идет из Брюсселя».
Таким образом Наполеон отмел в сторону армию Веллингтона и приказал подразделениям Лобау занять позиции перед Шарлеруа, а затем отбыл во Флёрюс. В то время как он скакал верхом по пыльной дороге, герцог Веллингтон прибыл в Катр-Бра. Повсюду было тихо, и, дав войскам смотр вместе с принцем Оранским, герцог отправился верхом по дороге на Намюр, чтобы узнать, как поживает Блюхер.
Блюхер с раннего утра находился в Бри; время от времени он взбирался наверх по ветряной мельнице, откуда ему открывался прекрасный вид на округу и на французские войска вокруг Флёрюса. Ему было о чем волноваться, так как пока лишь его усталый 1-й корпус полностью собрался для сражения, и, насколько ему было известно, вся французская армия готова была ударить по нему в любой момент.
Второй корпус, хотя его полки успешно прибывали позади Сомбреффа, был готов действовать не раньше полудня, а 3-й корпус находился позади него. Что касается 4-го, то о нем уже было известно, что он не сможет попасть в Сомбрефф в тот же день, но вечером будет собран в Ханну, примерно в двадцати пяти милях отсюда. У него по-прежнему не было новостей от Веллингтона, и теперь он попросил сэра Генри Хардинга, английского атташе, съездить в Катр-Бра в надежде найти его. Сэр Генри Хардинг отправился по дороге на Намюр, на которой вскоре повстречал герцога со своим отрядом.
Это был жаркий день, и императорский эскорт маршировал под палящим зноем в облаке пыли. Прибыв во Флёрюс в одиннадцать часов, Наполеон был встречен бурными овациями солдат, но удивлен присутствием Груши, который, по его предположениям, уже давно должен был ехать в Сомбрефф. Ему с трудом смогли объяснить, что происходит, поскольку поначалу он отказывался верить в увеличение числа пруссаков. Затем он произвел инспекцию. Мельница была в мгновение ока превращена в его наблюдательный пункт, куда он взобрался, прихватив с собой местного землемера, случайно оказавшегося под рукой.
Перед ним расстилалось поле грядущей битвы. Просторная волнообразная равнина шла под уклон к долине, через которую вился широкий поток Линьи; дальше стояли деревушки Бри и Линьи, последняя располагалась по обе стороны ручья. Местность была усеяна деревушками и селами, которые можно было различить по шпилям церквей и окружавшим лесам и садам; золотые пшеничные и кукурузные поля простирались сколько хватало глаз, в небе не было ни облачка. На северо-востоке лежали Сомбрефф и Жанблу, и, перекрывая туда дорогу, стояли четыре дивизии корпуса Цитена. Наполеону они были видны не полностью; они окружали деревни Бри, Сент-Аман и Линьи, находясь также и между ними. Основные части корпуса были стянуты к возвышенности рядом с фермой и ветряной мельницей Бюсси между Линьи и Бри; это была та самая мельница, которую использовал Блюхер. В полдень Наполеон еще не мог видеть корпусов Пирха I и Тильманна, так как они по большей части расположились за Сомбреффом. На дальнем конце равнину ограничивал стройный ряд вязов, прикрывая дорогу на Намюр, по которой сейчас ехал Веллингтон.
Герцог Веллингтон, о котором Наполеон думал, что он еще далеко, беседовал с сэром Генри Хардингом в сопровождении барона Мюффлинга, герцога Брауншвейгского, графа Дёрнберга и нескольких адъютантов. Приближаясь к Бри, он опытным взглядом разметил ландшафт и спросил, как располагаются пруссаки.
«В колонну, не цепью, — ответил сэр Генри. — Блюхер говорит, что прусские солдаты не будут стоять цепью».
«Тогда их будет поливать артиллерия, и их чертовски потреплет», заметил герцог.
Наполеон хотел было атаковать немедленно, но, узнав, что корпус Жерара еще не прибыл, он решил их подождать. Даже полагая, что перед ним стоит лишь корпус Цитена, он понял, заметив продление прусской линии обороны до Ваньеле, что Блюхер рассчитывает на помощь Веллингтона и что, по всей вероятности, приближается остальная часть прусской армии.
Полдня было потеряно. Гвардейская пехота, сопровождавшая Наполеона из Флёрюса, была построена перед Линьи на ржаном поле, где не было ни клочка тени. Неподвижный воздух был густым и тяжелым, их слепило палящее солнце, пока они ожидали своей очереди вступить в бой. Другие были на ногах с самой зари. Не раньше часа пополудни первые колонны корпуса Жерара стали прибывать.
Задержка 4-го корпуса была очень некстати. После того, как накануне днем им приказали изменить направление, они с трудом пробивались по узким тропинкам и бездорожью, и до наступления ночи лишь одна дивизия успела перейти через мост в Шатле. Если бы переправу удалось осуществить на закате, 4-й корпус к утру уже был бы вполне готов к близкому сражению. (Можно было предполагать, что рано утром 16-го Жерар мог бы исполнить приказ идти к Ламбюсару; но по неясным причинам он этого не сделал, а ждал в Шатле дальнейших указаний. Эти приказы, сообщавшие ему о том, что он состоит под началом Груши и должен идти к Сомбреффу, дошли до него только к 9.30 утра.)
Между часом и двумя дня Наполеон расставил свои войска и прошелся вдоль строя с несколькими штабными офицерами. Согласно Уссею, Веллингтон и Блюхер наблюдали за ним. Если так, то тогда герцог в первый и последний раз видел своего великого противника, если только окуляр его трубы не поймал его мельком два дня спустя на поле Ватерлоо. Как бы то ни было, Веллингтон сейчас забрался на ветряную мельницу Бюсси вместе с Блюхером, приказывая своим войскам наступать и атаковать французов слева, если его самого не атакуют в Катр-Бра. Наконец герцог покинул Линьи, без сомнения, неохотно, поскольку не каждый день ему доводилось рассматривать Наполеона, а Блюхер расставил своих пешек в боевом порядке.
Возвращаясь в Катр-Бра, герцог услышал пушечные выстрелы. Ней атаковал перекресток.
Получив от Нея подтверждение, что приказы Наполеона следует исполнить, Рейль построил свои войска перед Катр-Бра вместе с дивизиями Фуа, Башлю и Жерома Бонапарта. Ней начал атаку около двух часов дня. Перекресток еще удерживался одной дивизией Перпонше, и он не предвидел особых трудностей в его взятии. Ему неоткуда было знать ситуацию в целом; и, поскольку Наполеон, имевший под рукой все самые важные сведения, приказал ему в ту ночь идти на Брюссель и доверительно сообщил, что ему нечего бояться того, что мог бы направить сюда Веллингтон, у него не было повода предполагать какие-либо трудности. Дивизия Башлю предприняла первую атаку, и какое-то время казалось, что перекресток скоро будет захвачен. Ферма Пиромон была захвачена, и голландско-бельгийские подразделения медленно отошли. Генерал Фуа занял ферму Жемьонкур, и к трем часам дивизия Жерома атаковала ферму Пьерпон, чьи защитники были вынуждены отступить в лес Боссю. Именно тогда прибыл герцог Веллингтон. Он понял, что положение критическое. Защита Катр-Бра разваливалась на глазах.
