Пока Груши ждал Наполеона в передней, а Ней — в Катр-Бра, Вандамм и Жерар ждали на месте сражения в Линьи. Им нелегко давались часы бездействия. Наполеон накануне покинул поле битвы, не поговорив с генералами, которым обязан был победой. Вандамм и Жерар сделали все, что было в их силах. Вандамм на левом фланге, Жерар в центре — провели серьезное сражение; час за часом борясь с численным преимуществом противника, они продемонстрировали исключительное мужество, воодушевлявшее их подчиненных и в конечном счете сделавшее возможной победу. В подобных обстоятельствах Наполеон часто присваивал своим усталым, но торжествующим генералам звание маршала непосредственно после одержанной победы, прямо на поле боя. Но на этот раз ни Вандамм, ни Жерар не получили и слова благодарности или поздравления. Наполеон просто уехал с поля, и наступило непонятное затишье.
На поле боя в Линьи солдаты еще стояли биваком, и говорят, что не только генералам, но и рядовым солдатам становилось не по себе; они также ощущали, что время уходит. Они не могли по-настоящему отдыхать на этом поле, где повсюду виднелись следы вчерашней бойни. Всем хотелось преследовать и уничтожить врага и двигаться к Брюсселю, солдаты задавались вопросом, почему пруссакам дают такую долгую передышку. Среди рядового и сержантского состава ходили слухи, что готовится предательство, а высшие офицеры открыто критиковали императора. «Наполеона, которого мы знали, больше нет, — сказал Вандамм, — вчерашний успех ни к чему не приведет». Жерар также квалифицировал отсрочку как «непостижимую и непоправимую».
Наконец между семью и восемью часами к бивакам пришли приказы Наполеон идет на смотр войск!
11. Бездействие Наполеона 17-го утром; Груши преследует пруссаков; отступление Веллингтона; французы наступают
Маршалу Груши, все еще ожидавшему приказов, около половины восьмого сообщили, что Наполеон поднялся и собирается посетить поле боя. Груши предлагалось его сопровождать. Однако еще какое-то время было убито, пока Наполеон завтракал и читал рапорт Нея, который ему только что принес генерал Флао, а также рапорт Пажоля, принесенный рано утром Груши.
Вскоре, изучив рапорт Нея и выслушав отчет Флао о событиях в Катр-Бра и просьбу сообщить новости и приказы, Наполеон дал подробные указания маршалу Сульту, который ответил Нею следующим образом:
«Господин маршал, мне стало известно от генерала Флао, который только что прибыл, что Вам неизвестен вчерашний результат. Полагаю, однако, что я известил Вас об одержанной императором победе. Прусская армия разбита. Генерал Пажоль преследует ее по дорогам на Намюр и Льеж. Мы уже захватили несколько тысяч пленных и тридцать пушек. Наши войска проявили себя хорошо: атака шести батальонов гвардии и эскадронов кавалерийской дивизии генерала Делора пробила вражескую линию обороны, вызвав тем самым величайшее смятение в его рядах и удержав наши позиции.
Император направляется к мельнице в Бри, неподалеку от большой дороги из Намюра в Катр-Бра, поэтому английская армия не сможет действовать на Вашем фронте; в случае, если подобное произойдет, император отправится прямо на них по дороге на Катр-Бра, в то время как Вам следует атаковать их своими дивизиями, которые сейчас необходимо собрать, и они будут тотчас уничтожены. Поэтому сообщите Его Величеству о точном расположении дивизий и обо всем, что происходит перед Вами.
Его Величество глубоко опечалило то, что вчера Вы не добились успеха; дивизии сражались в одиночку, и потому Вы понесли потери.
Если бы подразделения графов Рейля и д'Эрлона держались вместе, ни один атаковавший Вас английский солдат не смог бы уйти; если бы граф д'Эрлон выполнил приказ императора о передвижении к Сент-Аману, прусская армия была бы полностью уничтожена, и мы могли бы взять 30 000 пленных.
Корпуса генералов Вандамма и Жерара и Императорская гвардия все время держались вместе; для того, кто рискует отделяться, открывается возможность неудачи.
Император надеется и желает, чтобы Ваши семь дивизий пехоты были надлежащим образом собраны и построены, займите в целом территорию не меньше лье (лиги), чтобы быть под рукой в случае надобности.
Согласно замыслу Его Величества, Вам следует захватить позиции в Катр-Бра, согласно данному Вам приказу [т. е. приказу в письме Наполеона от предыдущего утра]. Однако, если это каким-либо маловероятным образом окажется невозможно сделать, немедленно сообщите об этом во всех подробностях, и император двинется к Вам, как я уже говорил. Если, напротив, там есть только арьергард, атакуйте их и займите позиции.
Настоящий день необходим для завершения этой операции и пополнения военного снаряжения, сбора отдельных солдат и подразделений. Дайте соответствующие указания и удостоверьтесь, что всем раненым оказывается необходимая помощь и они отосланы в тыл. Поступают жалобы, что полевые госпитали не выполняют свои обязанности. Знаменитый партизан Лутцов, будучи захвачен, сказал, что прусская армия погибла и что Блюхер во второй раз подверг опасности прусскую монархию.
Глава штаба,
герцог Далматский».
Это письмо плохо согласуется с наполеоновской легендой о том, что Ней в то утро погубил все дело своей медлительностью, сомнениями и игнорированием приказов, и неудивительно, что оно не подвигло его ни на какие впечатляющие действия. Что ему, в самом деле, было делать? Очевидно, он должен был атаковать Катр-Бра, если его удерживает только арьергард; в ином случае он должен был поставить в известность Наполеона и ждать подмоги из Линьи. Если Ней засомневался, то, возможно, причиной тому послужило это рассеянное бессвязное письмо, которое, казалось, было написано без определенной цели и не предполагало срочности.
Очевидно, что в то время, когда это письмо было послано, Наполеон полагал, что пруссаки без оглядки бегут в направлении Намюра и Льежа. Что касается армии Веллингтона, он, похоже, вовсе сбросил ее со счетов. Разумеется, она бежала еще скорее блюхеровской. Поэтому день стоит посвятить пополнению запасов, пока солдаты отдыхают на биваках.
Перед тем как покинуть Флёрюс и отправиться на поле битвы в Линьи, Наполеон послал в Катр-Бра разведывательную группу и приказал одной из пехотных дивизий Лобау присоединиться к Пажолю на дороге к Намюру.
Незадолго до девяти часов он сел в свой экипаж, который с треском выехал со двора, в то время как кавалькада элегантных штабных офицеров и других важных персон почтительно уступала ему дорогу. Маршалу Груши, который не мог приблизиться к Наполеону без приглашения, ничего не оставалось, кроме как присоединиться к ним. Экипаж покатил по дороге на Сент-Аман, но, заехав довольно далеко, он неожиданно качнулся и опасно опрокинулся в колею, одну из тех, что были проложены вчерашними военными передвижениями, и император покинул его, пересев на лошадь. Воспользовавшись остановкой, Груши отважился попросить у него указаний.
Наполеону это не понравилось. «Я вам прикажу, когда настанет время», сухо сказал он. Затем он продолжил досужий путь, разговаривая со своей свитой и игнорируя этого нахального маршала.
