Брегарис нервно дернул щекой.
— Попробую угадать! — снова крикнула Белка. — Как насчет двенадцати камней бездны?
Тирриниэль неверяще прошептал:
— Нет… Он не мог…
— Выходит, мог, — вполголоса отозвалась Гончая. — Я прямо чую, как от него тянет силой. И огнем вашим заодно. К тому же мне оч-чень не нравится ожерелье на его шее. Сам глянь: по-моему, это они.
— Ого, — усмехнулся хранитель, на мгновение коснувшись груди, где поблескивала длинная нить из крупных, искусно ограненных алмазов. — Кажется, у тебя побольше ума, чем я считал, Бел. А владыка позабыл, что в сокровищницу есть доступ не только у него, но и у некоторых хранителей. В частности, у меня. Так что пусть он не мечтает воспользоваться «Огнем жизни» — камни этого не допустят, а мои люди при первой же попытке к сопротивлению превратят вас в решето.
Владыка Л’аэртэ стремительно побледнел, неожиданно осознав, насколько сильно ошибался в своем хранителе. Требуется немало времени, чтобы подчинить и обуздать силу двенадцати камней бездны. Лет пятьдесят-шестьдесят, а то и все сто, пока древний артефакт, созданный еще во времена Изиара, признает нового хозяина. Тиль в свое время не рискнул с ним связываться, а Брегарис, похоже, не погнушался.
Хранитель, вдоволь насладившись своим триумфом, отвернулся от повелителя и снова обратился к Белке:
— Ты ведь чуешь их, верно?
— Вонь я твою чую, отрыжка дохлого ползуна! А еще чую, что от сыночка твоего несет, словно из выгребной ямы, в которой неделю назад утопилась пьяная крыса!
— Фу, как грубо, — холодно отозвался эльф, и бровью не шевельнув.
— Чего ты хочешь? Раз до сих пор еще выпендриваешься, значит, чего-то тебе от нас все-таки нужно, — прищурилась Гончая. — Хотел бы убить Тиля, давно бы справился: пока у тебя камни, он без источника бессилен. Так чего ж ты хочешь?
Брегарис снова соизволил многозначительно улыбнуться.
— Немного: мне нужна ты, Гончая.
— Надеюсь, не для себя лично? А то я ужасно расстроюсь от мысли, что ко мне все время тянет какую-то гадость! То Изиар засматривался, то Талларен, то Иттираэль…
— Лорда Торриэля не забудь, — ядовито посоветовал Берралис.
— Тебя не спросили, пенек озабоченный! Так зачем тебе я, Брегарис? Уж не для этого ли ушастого болвана присматриваешь? Тогда прости, но он мерзкий и страшный. Я такими не интересуюсь. И вообще не люблю эльфов. Особенно темных.
— Нам нужен образец, — неласково сообщил один из молчаливо взирающих на ее кривляния эльфов. — Высокий лорд опрометчиво уничтожил все записи об изменении. Поэтому нам нужен единственный образец — ты. Только в этом случае мы согласны оставить жизнь твоим спутникам, иначе вы все умрете.
— А как же я? Вдруг вы меня пораните?
— Ничего, — нехорошо улыбнулся Берралис, поравнявшись с отцом. — Мы постараемся не уродовать твою дивную кожу. Правда, руны подчинения утрачивают силу после смерти носителя, так что в некотором роде нам предпочтительнее видеть тебя в мертвом виде, чем в живом. Но поскольку риск все-таки есть, то мы даем тебе шанс.
— Как заманчиво… — неопределенно протянула Белка, мысленно просчитывая варианты. — Ладно, мне надо подумать.
— Думай, — зловеще процедил хранитель. — Но не слишком долго. Мы и так потратили много времени, чтобы вас найти.
— А Тиль? Его вы прибьете?
— Если он наденет браслеты из аконита, то будет жить. Но, разумеется, о своем прежнем положении может не мечтать. И магии, само собой, его тоже лишат, заблокировав дар.
Белка удовлетворенно кивнула и обернулась к взбешенным спутникам, которые в ответ уставились на нее так, словно собирались прямо здесь разорвать на куски. Внимательно их оглядела, а потом вполголоса спросила:
— Ну что, братцы-кролики? Как вам перспектива?
Владыка Л’аэртэ побелел от ярости. При этом глаза у него запылали так страшно, что пришедшие в себя братья опасливо попятились.
— Тиль, держи себя в руках, или я тресну тебя по башке. Лан, что скажешь? Стоит нам рискнуть моей шкурой?
— Нет, — мрачно ответил молодой маг, посверкивая такими же алыми, как у Тиля, глазами.
— Решительно и твердо, — усмехнулась Белка. — Картис?
— Нет.
— Очень умно. А главное, солидарно. Тиль?
Владыка зло выдохнул и скрипнул зубами.
— Ясно — нет, — ничуть не расстроилась Гончая, которая, кажется, перестала беспокоиться о чем бы то ни было и снова натянула вроде бы неуместную среди такого напряжения личину Белика. — Стрегон? Терг? Лакр… Раз уж вы вляпались вместе с нами, то тоже имеете право голоса.
Стрегон, покосившись на готовых к стрельбе эльфов, поджал губы.
— Какие у нас варианты?
— Первый разумный вопрос, — спокойно кивнула Белка. — Но вот вариантов у нас как раз немного. Первый: мы гордо говорим: «Нет», — затем отчаянно сопротивляемся и гарантированно помираем, потому что ушастые, как ты знаешь, стреляют быстро, а от такой тучи стрел даже мне будет сложно увернуться. В итоге вон те кролики получают себе мое тело, голову Тиля и ваши теплые трупы. Они при этом жутко довольны, мы с вами оказываемся на том свете, Лана и Картиса в лучшем случае убьют, а в худшем — вернут обратно в Темный лес, где предоставят в качестве веского аргумента нынешнему «владыке», чтобы он осознал, что это — полный провал, после чего красиво уступил свое место во-о-он тому хмырю с недовольной рожей. Второй вариант — мы, опять же, гордо говорим: «Нет», — но вместо активного сопротивления сразу кидаемся бежать… и бежим куда глаза глядят, потому что кордон я открыть не успею. Но, стараясь выжать из ситуации по максимуму пользы, Тиль с Ланом пытаются прикрыть нас магией, вы с парнями прикидываетесь живыми щитами, я помчусь впереди с гордо поднятой головой, а кто-нибудь самый невезучий будет до упора прикрывать наш отход своей широкой… кхм… спиной. Исход тот же, потому что после первого же магического удара за нас возьмутся здешние зверушки. Остановить их я не смогу. Более того: вы связаны заказом, а значит, вряд ли бросите Тиля. Лан и Картис из-за клятвы верности точно не уйдут. Ну а одному мне уходить несолидно. Так что Брегарис с сыночком, у которых есть отличная защита от огня, живы и веселы, а мы наверняка помрем. Вариант третий: я все-таки пытаюсь открыть проход в кордоне, несмотря на стрелы и высокий процент неудачи; вы старательно прикрываете меня и друг друга. Потом (если у меня получится и мы все еще будем живы) пытаетесь бежать, изредка вскрикивая от удачных попаданий в голову, ноги и всякие другие места. А кто-нибудь особенно смелый останется в качестве «мальчика для битья». Исход печальный: скорее всего, мы свалимся примерно на втором шаге, попадем в плен или сдохнем на месте, потому что пленные им, судя по всему, не нужны. Тиля, разумеется, обезглавят, меня тихонько удавят, а люди с Ланом и Картисом… Ну, оставим этот вопрос на откуп больной фантазии победителей. Вариант четвертый: я соглашаюсь на все их условия, бросаю оружие и не сопротивляюсь, пока меня хорошенько вяжут. Вас, как только все будут уверены, что мне не сбежать, быстренько нашпиговывают стрелами, а потом для верности рубят в капусту, чтобы уже не воскресли. Я при этом, естественно, кричу, что так нечестно, потом рву оковы и пытаюсь отомстить, но они не теряют времени, и все заканчивается, как в предыдущих вариантах…
