– Вопрос в том, когда это случится, – недовольно обронила Надежда.
– Ты говорила с дизайнером?
– Теперь он ждет английские кресла и французский электропривод.
– Зачем Филиппу электропривод?
– Для новомодных рулонных штор.
– Откуда они взялись? – Разозлившись, Ираида Самсоновна пообещала: – Сейчас я ему покажу!
Скорым шагом она отправилась в мужскую гостиную. Однако, выйдя в фойе, вернулась, чтобы сказать: – Лев приехал…
В гостиную вошел Лев Астраханский, бросил на пол дорожную сумку и с ходу обнял Надежду.
– Ну, что ж ты так долго? – спросила она, уткнувшись в его плечо.
– Пришлось задержаться.
– Идем ко мне в кабинет.
Надежда потащила его к лестнице, но ее окликнул охранник:
– Надежда Алексеевна, тут к вам пришли…
Из фойе показались пятеро мужчин, среди которых был Вадим Воронович. Заметив Надежду, он сказал:
– Это она!
Вперед вышел невысокий худой человек:
– Надежда Раух? Хозяйка ателье?
Навстречу ему выступил Астраханский:
– В чем дело?
Худой вытащил и показал удостоверение:
– Следователь Осташевский. – Он смерил Астраханского взглядом. – Вы кто такой?
Лев тоже достал удостоверение и, развернув, сунул ему в лицо:
– Следователь прокуратуры Лев Астраханский.
Немного замешкавшись, Осташевский сообщил:
– Я здесь по делу.
Лев ответил:
– Я тоже.
– Мне нужно поговорить с Надеждой Алексеевной.
– По какому вопросу?
– Расследую уголовное дело.
– Статья?
– Сто пятая.
– Убийство? – Лев оглянулся и с удивлением взглянул на Надежду. Не заметив в ее лице никакой тревоги, спросил у Осташевского:
– Ошибки быть не может?
Следователь покачал головой:
– Вчера здесь был убит Шимаханский Антон Геннадьевич, предприниматель, тысяча девятьсот пятьдесят восьмого года рождения.
В гостиную вошла Ираида Самсоновна и заявила безапелляционным решительным голосом:
– Шимаханский вышел из ателье живым и здоровым. Назад, полумертвым, его притащил этот господин, – она указала на Вороновича.
– Позвольте нам самим во всем разобраться. – Осташевский вытащил из внутреннего кармана бумагу и продемонстрировал ее Ираиде Самсоновне: – Ордер на обыск. Прошу не препятствовать.
Надежда переглянулась с матерью, потом с Астраханским. Убедившись, что другого выхода нет, она проронила:
– Ну, что же… Обыскивайте.
Глава 3
Осталось выяснить – кто
Прошло два часа с тех пор, как Осташевский приступил к допросу Виктории. Ни Надежда, ни Астраханский не знали, о чем идет речь в кабинете на втором этаже. Они оставались на первом.
Ираида Самсоновна ушла с полицейскими осматривать мужскую гостиную. Рабочих пришлось отпустить, и завершение ремонта вновь отодвинулось, по крайней мере, еще на один день.
Надежда оставалась спокойной во многом из-за того, что рядом был Лев. Он же, напротив, нервничал, расхаживал по гостиной и звонил своему другу, следователю Протопопову, но тот не брал трубку.
Усевшись на диван рядом с Надеждой, Астраханский молча уставился на картину, висевшую в простенке между окнами. Он вдруг спросил:
– Тебе не кажется это странным?
– Что? – Задав этот вопрос, Надежда ожидала комментариев по поводу смерти Шимаханского.
– Она в бальном платье, а за ее спиной – заснеженный парк.
Помолчав, Надежда уточнила:
– Ты про портрет?
– Девушка в декольте, с голыми руками – в зимнем парке. Тебе не кажется это странным?
– Послушай, Лев, мне сейчас не до этого.
– Ларец в ее руках, – Астраханский поднялся с дивана и подошел к картине. – Он же тяжелый, это видно – из дерева, с металлической оковкой. Наверняка что-то лежит внутри. Странная картина. У подготовленного человека вызывает много вопросов.
На втором этаже послышались голоса, на лестнице появились Осташевский и администратор Виктория. Они спустились в гостиную, Виктория открыла створку антикварного шкафа и обернулась к следователю:
– Можете убедиться.
Он заглянул в шкаф и проронил:
– В самом деле – их пять.
К ним подошла Надежда.
– Объясните, в чем дело.
– Вчера вечером я принесла Шимаханскому в примерочную чашечку кофе. После примерки пошла туда, чтобы забрать чашку, но на подоконнике стояло одно блюдце. Меня, конечно, это задело. Ираида Самсоновна только что купила Кузнецовские чайные пары, и уже – некомплект.
– Не думаю, что чашку взял Шимаханский, – усомнилась Надежда.
– Тогда куда она делась? – спросила Виктория.
– Поговорите с Анастасом Зеноновичем, возможно, ее разбили.
– Он сказал, что в его присутствии чашки не бились.
– И что это значит? – Надежда перевела взгляд на Осташевского.
– Я полагал, что вы мне объясните, – срезонировал он.
Астраханский взял Надежду за локоть и придвинул к себе.
– Дальнейшее общение с вами Надежда Алексеевна продолжит в присутствии адвоката.
– Адвокат? – Осташевский демонстративно покрутился на месте: – Его здесь нет. Должен вас огорчить: Надежде Алексеевне придется сейчас пройти со мной в кабинет, поскольку я намереваюсь ее допросить.
– Я пойду с ней, – решительно заявил Астраханский, но Осташевский возразил:
– Вы не адвокат.
– Я – следователь.
– Я – тоже, и ваша помощь мне не нужна. – Осташевский стал подниматься по лестнице. – Идемте со мной, Надежда Алексеевна.
Надежда посмотрела на Льва. Он кивнул и тихо сказал:
– Только «да» или «нет». Ничего лишнего.
Войдя в кабинет, Надежда села в свое кресло, однако Осташевский попросил ее пересесть, поскольку на столе уже лежала его папка.
Надежда пересела на стул. Следователь устроился в кресле и положил перед собой бланк протокола:
– Фамилия, имя, отчество?
– Раух Надежда Алексеевна.
– Год рождения?
– Вечно одно и то же… – обронила она.
– Да вы, я вижу, человек опытный?
– Мне случалось давать показания.
