– Нет, слово много значит. Вот в той истории с пиратами… – У Веры в глазах полыхнули море и пиратские страсти.
– Фиг с ними, с пиратами! Давай ближе к делу. Ты отмечать будешь? – решительно развернула разговор Лариса.
– Говорят, что сорок лет не отмечают. Примета плохая.
– Так мы и не будем отмечать. Просто посидим. Для полной конспирации перед темными силами можно даже без подарков.
– Ларчик, ну куда я без тебя? Вечно просишь девчонок, чтобы не заморачивались с подарками, а тут действительно можно на сорок лет все списать, чтобы не напрягать никого. Знаешь, в жизни и без мужиков есть своя прелесть, дружба например.
* * *
Дружба с Ларисой началась давно, когда у Веры не было ни денег, ни работы. Был такой период, сразу после института. И Лариса честно подставила плечо под Верины проблемы. Она шефствовала над ней, заботилась, опекала – к их обоюдному удовольствию. Но расклад в этой игре был однозначный: Вера – умненькая дуреха с несложившейся личной жизнью, а Лара – воплощение житейской мудрости и незамысловатой правды жизни.
На день рождения Вера пригласила, кроме Ларисы, Наталью Иосифовну и Марину. Это был ее золотой треугольник, несгораемый запас жизненных сил. Наталья Иосифовна была старше на двадцать лет. По жизни она активно брала на себя роль рулевого, но в присутствии Ларисы капитулировала. Двух маршалов на их компанию было многовато, поэтому Наталья Иосифовна добровольно разжаловала себя в рядовые. К тому же возраст поселил в ней сомнения, что ее советы нужны и важны для Веры. Она подозревала себя в несовременности и отмалчивалась на мужскую тему. С Натальей Иосифовной Вера чувствовала себя молодой, что приятно само по себе. Их обычные разговоры о книгах, фильмах и гладиолусах сплетали прочную ткань взаимной привязанности.
Марина была младше Веры на многие годы. Но считать разницу Вере не хотелось. Цифра получалась угрожающей. Дружба держалась на Маринином одиночестве в кругу сверстников. Она была не по годам зрелой – акселераткой изнутри. Маринина дружба страшно льстила Вере, как будто скашивала десяток ее лет. Но это «как будто» было непреодолимо. Иногда Вера ловила в беседах с Мариной горькие нотки своего возраста. Марина рассказывала ей о настоящем, а Вера частенько начинала со слов «у меня, помню, тоже было». И в этом ощущалась болезненная разница их возраста.
«Какая строгая геометрия, – иногда думала Вера. – Одна подруга – ровесница, другая мне в дочки годится, третья – в матери». Но конструкция была странной только с виду. Внутри было уютно и душевно. Вера любила эта троицу и не сомневалась во взаимности.
На этот раз все пришли вместе, наверное, встретились, чтобы цветы купить. Это были яркие розы, которые, понятное дело, выбрала Лариса. Цветы любви, так сказать. Тонкий намек в толстом целлофане. Точнее, толстый намек в тонком обличье. Вера заметила, что в квартиру они заходили гуськом строго по возрасту, доверив вручение цветов самой старшей из подруг. Настроение было приподнятое, потому что в этом составе они встречались только у Веры. Она была связным этого сообщества, как сердцевина снежинки, лучи которой пересекались только в центре.
– Девочки, ну зачем тратились? Я бы и так вас покормила, – начала с порога снижать градус пафоса Верочка. Она знала, что Лариса, вдохновленная моментом, создает опасность долгих и пышных тостов.
– Ты других корми. Меня свекровь как на убой кормит. Я могу неделю про еду не вспоминать. Ой, девочки, не знаю, повезло ли с мужем, но со свекровью – точно, – начала рекламную акцию Лариска. Она вообще любила похвастаться, но делала это так явно и простосердечно, что никого этим не раздражала.
– Верочка, а ты, я смотрю, похудела, – начала строить лесенку комплимента Наталья Иосифовна. Дескать, Вере худоба идет. Но не успела довести мысль до логического финала, как возбужденная обществом Лариса перехватила инициативу:
– И я о том же. Похудела конкретно. Ну ничего, вот выйдет замуж, похорошеет. Если, конечно, со свекровью повезет.
– Я не то имела в виду, ей и так хорошо, – стала оправдываться старшая подруга.
– Чего ей хорошо-то? Ей сегодня, на минуточку, сорок исполняется. А ни ребенка, ни котенка. Девочки, надо что-то делать.
– Лариса, не надо так говорить, – понизив голос, попросила Наталья Иосифовна.
– А чего молчать? – пошла в атаку Лариса, понимая, что перегнула палку. Но отступать было поздно, да и вообще отступать было не в ее характере.
– Дело в том, Ларисочка, что хороших мужчин всегда не хватало, – начала строить новую лесенку доводов Наталья Иосифовна, но сегодня был не ее день.
– Каких хороших? Тут просто нужен муж. А плохой он будет или хороший, это вскрытие покажет, – не унималась Лариска.
– Девочки, давайте к столу. Кажется, пока я была на кухне, вы меня опять замуж выдали. За кого? – изо всех сил изображала веселость Верочка, но чувствовала, что предел близок, она сейчас заплачет и на этом все закончится. Действительно, сорок лет отмечать не стоило.
– Значит, так, – вступила Марина.
С этих слов она обычно начинала поворачивать жизнь, как коммунисты направляли сибирские реки на орошение среднеазиатских полей. Правда, большевики только желали, а Марина делала. Ее положение в этой компании было особенное. На правах молодого поколения она несла новое знание о жизни – пугающе простое, но всегда конструктивное и позитивное.
– Если нужен любой, то нет проблем. Сейчас Интернет это решает, – спокойно выдала она.
– В смысле? Это же опасно. Наша Вера – находка для афериста, мечта мошенника, можно сказать, – опять не удовлетворилась Лариса. Она вообще ревниво относилась ко всем предложениям, если они исходили не от нее. А тем более если речь шла о Вере. Как в гареме, ей хотелось установить старшинство: есть главная подруга, она, а есть множество остальных.
– И как совершенно чужого человека в свою жизнь впускать? – неожиданно поддержала ее Наталья Иосифовна.
– Любой сначала чужой, – разумно ответила Марина. – А мошенники за богатыми охотятся. Вера к ним не принадлежит. Или я чего-то не знаю? Так что с этой стороны опасность нам не грозит.
Вера округлила глаза. Нет, не от моментального и беспардонного зачисления себя в небогатые, а от скорости перехода от слов к делу. Марина уже вытаскивала ноутбук, который всегда был при ней. Как справка у лиц кавказской национальности. Вера подозревала, что на ночь техника кладется под подушку. Но чтоб на день рождения не забыть – это сильно. Вот она – разница поколений.
– Но сначала выпьем, – попыталась приобщиться к руководству проектом Лариса. – Если что, на алкогольное опьянение все спишем.
Подняли бокалы. Марина пила, бойко щелкая по клавиатуре.
– Анкету я заполнила. Фотку потом сама добавишь. Возраст? Рост? Какой будущий муж нужен? – деловито спрашивала Марина, стуча по клавишам.
Вере было неловко, особенно перед Натальей Иосифовной. Она понимала, насколько абсурдной кажется ситуация человеку пенсионного возраста.
