Камера заметалась, когда все вбежали в огромную комнату, заполненную ржавыми трубами, механизмами, бочками и ящиками.
– ПОЛ! ПОЛ!
Камера посмотрела вниз. Эми завизжала.
Кто-то или что-то извивалось по полу комнаты. В свете фонарика появились ищущие руки. Лицо. Тварь на полу потянулась к ноге Джоша, и он ее отшвырнул. Люди закричали. Джош закричал.
– ДОННИ! ВОЗЬМИ…
– ЭЙ! НЕТ!
Скрежет ботинок по полу, выдохи и крики. Запрыгал свет фонарика. Камера заметалась, что-то схватило парня с фонариком и отбросило его назад. Свет прыгнул на заднюю стену комнаты…
Зомби. От стены до стены. Шаркающие, обмазанные в грязи, движущиеся вперед.
– ОНИ ВЫХОДЯТ ИЗ СТЕН. ОНИ ВЫХОДЯТ ИЗ ГРЕБАНЫХ СТЕН!
Парень с фонариком вернулся на экран, его автомат заревел. Сначала Эми услышала выстрелы через ноутбук, и спустя полсекунды эхо донесло их из здания. Только сейчас она с ужасом до конца осознала, что все это происходит внутри здания, находящегося прямо перед ней, в точности за наглухо закрытыми дверями. Очевидно, то же самое пришло в голову и Фредо, который мгновенно сел за руль и пристегнулся.
Видеоокно стало черным. Свет фонарика погас. Крики.
– МИИИЛЛССС!
– БОЖЕ НАЗАД!
– РОН ИСЧЕЗ. ОНИ ВЗЯЛИ РОНА. УХОДИМ!
Все больше шуршания и толчеи вокруг камеры. В конце концов появился свет. Он шел от фонаря, находившегося в коридоре, там, где они оставили – на полу перед сочащейся дверью. Изображение тряслось, Джош выбежал наружу.
Камера опять повернулась к двери «ХОЗБЛ». Никто не последовал за Джошем. Изображение застыло, слышался звук тяжелого дыхания Джо-ша, шептавшего:
– О-боже-о-боже-о-боже…
Из-за двери донеслись крики. Потом выстрелы. Изображение опять прыгнуло. В камеру смотрел Джош, смотрел в дуло своего дробовика. Он выглядел мальчиком лет десяти. Пот покрывал его волосы и лоб, по щекам текли слезы, из губ бежала кровь.
– Мама, папа, Хейли, – сказал он в камеру. – Я люблю вас. Весь остальной мир. Меня зовут Джошуа Натаниэль Кокс. Я был свидетелем первых выстрелов в З-Войне. Эми, уезжай. Сейчас. Мы собираемся сдержать их так долго, как сможем, но мы не сможем остановить их. Они собираются сесть вам на хвост.
Что-то тяжело ударилось в дверь. Джош закрыл глаза и сглотнул. Поле зрения ламеры качнулось обратно, изображение нырнуло вперед, быстро, Джош кинулся в бой. Он остановился только для того, чтобы подобрать фонарь, потом ударил ногой дверь «ХОЗБЛ» и бросил фонарь в массу колотящих конечностей.
Летящий фонарь осветил абсолютный хаос. Тела лежали на телах. Из дул ружей вырывались полосы огня. Комнату наполнял оружейный дым.
Из толчеи появилась, шатаясь, большая, покрытая кровью женщина-зомби со спутанными волосами, которые делали ее похожей на Медузу-Горгону. Камера и дуло ружья нашли центр цели и высвободили адское пламя, которое разорвало грудь зомби. Она издала нечеловеческий крик и упала, огонь охватил ее рваную одежду.
Камера двинулась налево. Темнокожий зомби пытался вырвать ружье у члена отряда. Джош опять высвободил Дыхание Дракона, отрезав у цели плечо. Зомби отшатнулся назад, и Джош опять выстрелил, и опять. Каждый выстрел зажигал смертельную римскую свечу. Джош кричал, боевым криком. Рядом с ним появился Донни и открыл огонь из вьетнамской винтовки. Бок о бок они вошли в комнату.
– ДЖОШ! ЭТО Я! НЕ СТРЕЛЯЙ!
Камера показала парня с фонариком, шаркающего по сплетению лежащих на полу дымящихся тел. Он присоединился к ним обоим, и все трое превратили комнату в стрелковый тир.
– ГДЕ МИЛЛС? – крикнул Джош.
– ОНИ ЕГО ВЗЯЛИ! ОНИ ВЗЯЛИ ВСЕХ, КРОМЕ НАС.
– Я ВСЕ! КОНЧИЛИСЬ ПАТРОНЫ!
– НАЗАД! – заорал Джош.
Камера опустилась к фонарю, лежащему на полу. Дуло в самом низу изображения опять заревело, и фонарь превратился в огненный шар.
Окно на мгновение стало белым, потом наступила полная темнота. Звуки битвы растаяли, слышалось только трио торопливых шагов и тяжелое дыхание. Остатки отряда выскочили в зал.
– ЭМИ! ФРЕДО! ВЫ МЕНЯ СЛЫШИТЕ? ГОТОВЬТЕСЬ К НЕМЕДЛЕННОЙ ЭВАКУАЦИИ!
Двумя часами ранее…
– Твою же мать! – воскликнул ТиДжей при виде Молли с окровавленным куском мяса в зубах. – Отойдите от нее! Назад!
– Успокойся, – сказал я. – Не думаю, что она вырвала позвоночник у живого человека.
– Откуда ты знаешь?
– Смотри, на ее морде и лапах нет крови. Мне кажется, что она нашла его. Так что давай узнаем, чей это позвоночник.
Хоуп уже шла через холл мимо мертвых лифтов. И на ходу смотрела на пол.
Кровь. Размазанная кровавая дорожка там, где Молли волокла добычу. ТиДжей подошел к Хоуп, положил руку ей на плечо и взял на себя исследование. Я заставил Молли бросить позвоночник и схватил ее ошейник. И волок ее за собой вслед за ТиДжеем, словно мы были командой Скуби-Ду. Мы спустились на два этажа и оказались у двери в подвал, на которой было написано: «ВХОД ТОЛЬКО ДЛЯ ПЕРСОНАЛА». За ней находился темный коридор – ни окон ни света. Не говоря ни слова, Хоуп вынула фонарик, включила его и передала ТиДжею.
Кровавая дорожка закончилась на полпути в вестибюль, наверно на том месте, где кусок позвоночника стал слишком тяжел для Молли, чтобы нести его в зубах. Здесь в коридор выходило три двери: туалет для сотрудников, комната отдыха и дверь, на которой было написано: «КОТЕЛЬНАЯ».
Туалет оказался чистым. Ну, не очень чистым, но трупов в нем не было. В комнате отдыха при свете свечи спокойно ели несколько человек. Мы вернулись в вестибюль и уставились на дверь в котельную.
ТиДжей сказал, что он пойдет первым, так как фонарик есть только у него, и я решил, что это хороший план. Он оперся плечом о дверь, держа фонарик как пистолет, но затем повернулся ко мне и спросил:
– Ты идешь, человек-паук?
Вероятно, я был в каком-то смысле расширением ТиДжея, хотя он и не упоминал, что вызвался идти от имени нас обоих.
Хоуп с Молли остались позади нас в коридоре. ТиДжей толчком распахнул дверь и тут же осветил один угол, потом другой. Точки засады, насколько я понимаю. Но никого не было. Справа от нас стояла массивная мертвая машина, пара огромных железных бочонков лежала на боку, из них выходили шланги, настолько толстые, что в них мог бы пролезть енот. Котел. ТиДжей подошел к ним, заглянул за цилиндры, осветил бетонный пол. Ничего. Потом свет нашел на противоположной стене комнаты еще одну металлическую дверь, по краям которой шелушилась краска и виднелись пятна ржавчины, и я понял, что мы еще не закончили.
Дверь была приоткрыта, и собака вполне могла проскользнуть через щель. На полу виднелись кровавые пятна. ТиДжей направился к щели, а я спросил себя, почему мы не позвали Оуэна с его револьвером. Что мы будем делать, если какой-нибудь зомби с пауком внутри прыгнет на нас со стены? Умрем, чтобы послужить предупреждением остальным? Какова наша роль в этой пьесе?
