Так и сделал. И похромал, поковылял, пополз. Сил и времени это заняло… не стоит и говорить.
На низкую сопку я забрался. Тяжко было низину проходить. Все ветви на моём пути, кустарники, лианы норовили обязательно попасть под ноги и как раз приложиться именно по самой ране. Но прошёл, шипя сквозь стиснутые зубы. Подниматься было гораздо легче, уже проверенным способом, на четвереньках. Колени, правда, заболели, но это мелочь по сравнению с тем, что было внизу. Вырезал себе палку для подпорки, но вверх с ней не смог идти, мешала. Но не выбросил, тащил с собой, пригодится. Как и самострел. Без оружия никуда, в каком бы состоянии ты ни был.
Сидел на вершине и отдыхал, подставив лицо солёному ветерку, остывая после тяжёлого перехода. А впереди спуск, что труднее. Слева, похоже, должна быть вода. Бинокль бы сюда. Видно маленькое устье втекающего в море ручья, но откуда он течёт, уже не вижу. Придётся спускаться к берегу. Кстати, отметил, что берег пустой, ферм не вижу. Потом буду думать. Ну что, вниз?
До вечера спуститься не успел, пришлось ночевать в кустах, у подножия, забравшись глубже, почти в самую середину. Это так, для самоуспокоения. Умом понимаю, что очередная какая-нибудь подобная тварь меня из этих кустов на раз выковырнет, но всё равно забрался, пусть хоть помучается, доставая. Да и устал, уже не до страха было.
Раны разболелись, дёргали, но спал крепко, измученный организм требовал отдыха. Энергия почти полностью восстановилась, поэтому на ночь выставил сигналку, всё спокойнее.
Утром проснулся от холода. За ночь замёрз до дрожи. Это не в сопках ночевать. Восход солнца встретил с нетерпением, свернувшись калачиком и стуча зубами. И заковылял дальше, через боль и слабость.
По песку идти было бы одно удовольствие, если бы не раны. Плотный, слежавшийся, крупнозернистый, он почти не сыпался под ногами. Несколько мешала полосатая остролистая трава, но удавалось обходить эти режущие островки. К воде не подходил, опасался, сил отбиваться от кого-нибудь никаких не было. Доковылял, но бросаться к воде не стал, вбитые с детства навыки заставили сначала осмотреться, убедиться в полной безопасности и только потом зачерпнуть ладонью воду. Лизнул, вода сразу же впиталась во рту, даже не успев проскочить в горло. Ничего, можно пить. Ещё раз зачерпнул, опустился на колени, припал к воде. Выпрямился, огляделся, неприятное чувство незащищённости в этот момент отступило. Молчит моя сигналка, но она и в прошлый раз молчала. Впрочем, вру. Это я дурак, прошляпил.
Наполнил свою тару, флягу сразу же прицепил на место, а бутыль понесу в руках. Умылся, промыл осторожно нос, отплевался. Надо отойти подальше от моря, мало ли кто кровь в текущей воде почует?
Подхватил самострел, примостил на плечо, потопал вверх по течению, постоянно озираясь.
Стекающий с сопки на берег небольшой ручей выбил в песке углубление, получился водопадик с чашей. Вокруг никого. Осторожно разделся, положил рядом самострел, пусть под рукой будет, начал отмываться, а потом и полностью залез в холодную воду, промыл свои отросшие волосы. Раньше я их ножом обрезал, а тут не до них было в последнее время, вот и отросла грива. Обрезать, что ли? Нет, потом, позже. Прополоскал комбинезон, оттёр песком и травой засохшую кровь. Пятна остались, но уже не так страшно будет. Посидел на бережку, отмачивая раненую ногу. Хорошо бы в морскую воду залезть, она лечит, но страшно. И место незнакомое, да и вообще, осмотреться надо для начала. Нет, это уже второе будет, или даже третье. А самое главное сейчас, это еду найти, второе – вещи свои забрать и шкуру с твари снять. И вернуться сюда, отлёживаться. Или другое место присмотреть, удобное и надёжное. Повязка моя отмокла, шипя от боли осторожно отодрал её, осмотрел рану, воспаления нет, пока нет, это хорошо. На мне всё как на собаке заживает. Были, говорят, такие звери и где-то наверняка ещё есть, рассказывали люди. А на острове их давно извели или сожрали, как и кошек.
Как смог, обработал раны, замотал новыми бинтами. Полотенце перевернул другой стороной и завязал узел на груди. Можно тихонько посидеть, полежать на боку, пока комбинезон подсохнет.
Солнышко пригревало, к боли притерпелся и, наконец, нашёл такое положение, при котором она почти не беспокоила. Всмотрелся в ручей, заметил на дне палочки больших ручейников. Можно набрать, попробовать с берега рыбу половить. Снасти-то у меня всегда с собой. Хотя нет, не буду этого делать. Хоть кровью от меня сейчас и не пахнет, но кто его знает, может, запах ран почуют? Или увидят? Потерплю, всего-то второй день голодовки, даже полезно. Да и не привыкать. Перевернул комбез, потрогал рукой. Горячий. Ещё чуть-чуть и можно надевать. Пора возвращаться, за оставленные без присмотра вещи заволновался. После нападения как-то всё равно стало, что будет с остальным барахлом, а вот огнестрел потерять очень не хочется. Привести бы его в порядок…
Раскалённая одёжка обожгла кожу, опоясался ремнём, повесил ножны и флягу, обулся, подхватил самострел. Вперёд.
После отдыха и омовения идти стало тяжелее. Короткий отдых расслабил. Но постепенно втянулся, уже увереннее зашагал, опираясь на палку и всё больше загружая больную ногу. Со стороны, наверное, интересно посмотреть как я ковыляю, горблюсь, подпрыгиваю на одной ноге. А мне лишь бы идти вперёд.
Обратная дорога показалась и оказалась короче. Может потому, что была уже знакома, а может, потому, что торопился к брошенным без присмотра вещам.
Успел. Никто мой рюкзак не утянул. Подняться наверх, за шкурами? Или шкурой? Не хочется, устал сильно. А надо, вдруг пригодится. Да что я сомневаюсь! Конечно, пригодится. Только за сведения об этих тварях можно с фермерами общий язык найти, а если мой рассказ к тому же будет снятым трофеем подкреплён, то, может, удастся за него и денег получить. По крайней мере, уж перевозку-то можно будет им оплатить. Надеюсь.
Собрался с силами и полез наверх, хочешь не хочешь, а надо шкуру снимать.
Глава 5
Стою на берегу небольшой аккуратной бухты, окружённой сбегающими к морю сопками, по щиколотку в горячем сером песке, словно на распутье – ровно посередине пляжа. Куда идти, влево или вправо? Слева в получасе ходьбы скалы и справа. Что за ними – не видно. И как-то больше тянет в левую сторону, там и склон спускается густыми кронами деревьев почти к самым волнам, и камни вроде бы ниже, чем справа, пройти будет легче. Туда и поковыляю.
На полпути начало немилосердно дёргать ногу, перебрал я с нагрузкой. Шкуру снял только с одной туши, наскоро, целым куском, больше сил не хватило. Была мысль отрезать кусок мяса, да побоялся. Непонятный зверь, неизвестный, лучше его не есть. И хорошо, что не взял, сейчас бы переживал. Дотерплю до камней, там чем-нибудь разживусь. К вечеру кое-как доковылял до мыса, нога уже почти не слушалась, повязка пропиталась кровью, и рану здорово дёргало. И мухи достали. Но дошёл.
Отсиделся под скалой, отдышался – пришёл в себя, осмотрелся. Не ошибся я, в нужную сторону пошёл, хорошее место. Никого вокруг. Выбрал подходящий закуток между валунами с глубокой ямой, осторожно разделся. Тут же, рядышком, пристроил самострел, соскользнул в прозрачную тёплую воду.
