– Уходим! – развернулся и отшагнул в сторону, пропуская меня вперёд. Из кустов вынырнули ещё несколько человек, быстрым шагом, непрестанно осматриваясь, пошли к выходу. За ними пришла и моя очередь, меня просто приподняли над землёй и быстро понесли к дороге. Позади протестующе запищала девушка, но тут же притихла.
Не успели мы выскочить за ворота, как точно напротив нас затормозил большой чёрный паровик, качнулся мягко, распахнул боковые широкие двери, в которые меня и приняли такие же молчаливые ребята.
Усадили на твёрдую скамью, пристегнули, рядом умостили притихшую Настю, правда, без наручников, расселись сами. Впрочем, стоило только девушке оказаться внутри паровика, как она тут же начала возмущаться. По-моему, зря, никого её крики не задели, а вот моим ушам досталось.
В передней стенке отъехала в сторону небольшая заслонка, показалось лицо нашего пленителя.
– Успокойтесь, Муромцева, что вы визжите, словно вас резать собрались? Скоро увидите своего отца, с ним и останетесь… заговорщики.
У меня от сердца отлегло. Значит, убивать не будут. И это не те люди, что за мной всё это время охотятся.
– А я? – сам собой вырвался вопрос.
– А что вы? Вы с нами. К вам у нас много вопросов. И пока мы не получим правдивые ответы, вы побудете у нас, – и закрыл заслонку.
И сразу же тронулся с места паровик, покатился, раскачиваясь на неровностях дороги, и с каждым таким раскачиванием в запястья больно врезались туго затянутые браслеты. Так что к моменту остановки я уже готов был от боли выть.
– Что это с ним? – обратил внимание на мою перекошенную от боли физиономию старший этой группы. – Вы его что, обработали там?
– Ты что, командир? Пальцем никто не тронул! Пацан же ещё!
– Ну так вытаскивайте их оттуда.
Не удержался, вскрикнул, когда меня вынесли из паровика.
– Это кто ему так браслеты застегнул? Кто у нас такой умный?
– Командир, сам же говорил, что парень в магии силён, поэтому с ним без подавителей нельзя. Вот я и постарался, чтобы у браслетов полный контакт с телом был.
– Понятно.
Посмотрел на моё скривившееся лицо, вздохнул:
– Дай слово, что магией не воспользуешься, тогда чуть браслеты ослабим.
Я только кивнул.
– Ослабьте ему подавители. А ты смотри, если что заметим, то сильно пожалеешь.
Я чуть не взвыл, когда за спиной начали шевелить стянувшее запястья железо, а потом сразу, резко, наступило облегчение, браслеты ослабли, отступила режущая боль.
– Легче? Тогда вперёд! Девушку отведите к отцу, а парня – в допросную.
Меня опять подхватили под руки и понесли, я только и успел что осмотреться по сторонам.
Это что, дворец? Всё здание целиком не увидел, только кусок ближайшей стены с широкими окнами и двери, к которым меня тащили. Я хоть и был здесь только один раз, когда меня в лабораторию привозил Георгий, но узнать дворец по этим фрагментам сумел. Ну, всё! Сейчас с меня спросят по-полной. Недаром заговорщиком назвали. И убитых приплетут. Кого будет интересовать, что я только защищался? Убил? Убил… Погоди, а кто тогда, получается, в лечебницу ко мне приходил? Паровик, в котором тела увезли – точно такой же, что и этот, оружие и одежда и у тех, и у этих одинаковые? Кого я там убил? Что-то мне нехорошо стало. А нечего было с автоматами наизготовку ко мне врываться! Стоп! А доктора тогда почему застрелили? Нет, это явно две разные стороны. А если нет? Что тут с убийцами делают?
От постоянно сыпавшихся на меня один за другим многочисленных вопросов у меня быстро заболела голова. Да ещё душно до невозможности. Такое ощущение, что сижу я в этой коробке уже вечность. В конце концов, не выдержал, уронил голову на стол, закрыл глаза.
Тишина. Хорошо-то как. Потянуло сквозняком, что-то железное брякнулось на стол передо мной, одуряющий запах хлеба и мяса ворвался в мозг, я захлебнулся слюной. Открыл глаза, уставился на полную миску с кашей и торчащей в ней ложкой, здоровенный кусман чёрного хлеба, чай в железной кружке.
Руки повисли безвольно. Браслеты расстегнули? Не успел обрадоваться, как их снова застегнули, но уже спереди.
– Ешь!
Руки сами потянулись к еде, смолотил всё в один присест, выхлебал сладкий чай.
– Продолжим!
И снова руки за спину, снова посыпались те же самые вопросы. И опять никто не отвечал на мои, которые я пытался задать в редких паузах. Что с Георгием? Где я? В чьи руки попал? Что это государство, я понял сразу, иначе меня бы давно прикончили. Но подтверждения своим мыслям хочется.
Опять потянуло сквозняком со спины, хоть возможность появилась свежего воздуха вдохнуть.
– Довольно! В камеру его!
Хоть что-то новое, осмотрюсь. Может, получу какие-то ответы на свои вопросы. Не тут-то было. Отвели меня в соседнее помещение за стеной, захлопнули тяжёлую дверь. Сволочи, хоть бы браслеты сняли. Плечи и локти ломит так, что слёзы наворачиваются.
Скрежетнул засов, помещение наполнилось прежними молчаливыми ребятами. Браслеты сняли! Но я рано радовался, теперь мне руки сковали перед собой и так же молча ушли. Хорошо ещё, что затягивать сильно не стали. Но уже легче, можно прилечь.
Сил не осталось, до энергии не дотянуться, магией не воспользоваться, даже себя не подлечить. Это что, так подавители действуют? Глаза сами собой закрылись, и навалился тяжёлый беспокойный сон.
Разбудил скрежет засова – завтрак. Сделал свои делишки в углу за низенькой перегородкой, смолотил скудную сегодня еду, не успел задуматься, как опять скрежетнул замок и меня перевели в ту же комнату. Опять?!
Нет, на этот раз вопросами на изводили, вчерашний мой мучитель долго читал какие-то бумаги, что-то писал. Наконец, отложил толстую папку в сторону, поднял на меня снулые рыбьи глаза:
– Боярина Опрятина хочешь увидеть?
Раз он Георгия боярином назвал, значит, всё хорошо? Или это ничего не значит? Вопросы промелькнули в голове, пока я согласно кивал.
– Если дашь слово, что не воспользуешься своей магией, то мы с тебя снимем браслеты…
Опять кивнул, что говорить-то.
– Хорошо. Тогда вот тут свою подпись поставь, – и папку открывает на последней странице, пальцем показывает.
Потянулся за карандашом, а глазами в строчки всматриваюсь. Предупреждение о запрете на использование магии. Можно подписывать.
– Подписывай! Молодец! Снимите с него подавители. А ты смотри, если что, ребята не промахнутся.
За весь вчерашний день за всеми этими вопросами я так и не понял, в чём моя вина? И как-то спрашивать не было желания. Рано или поздно всё равно скажут.
Взяли меня в плотную коробочку, повели длинными переходами, поднялись на второй этаж, остановились перед белыми двустворчатыми дверями. Потянуло характерным запахом лечебницы. Понятно, куда мы пришли. Всё у них тут в одном здании. Снулый нажал на коричневую кнопочку, и мы замерли. Прошлёпали шаги, двери открылись. Мы в прежнем порядке прошли внутрь, вызвав робкий протест медсестрички, на который, впрочем, никто не обратил никакого внимания. Остановились перед одной из палат в длинном коридоре с одинаковыми закрытыми дверями, снулый постучал, заглянул и махнул мне рукой, напоследок ещё раз попросив не делать глупости.
