– Ладно тебе, Флай, расслабься. Мы же решили заключить перемирие!
– Перемирие? – изумился Шило.
– Угу. Временное. В конце концов, мы все в одной лодке, ребята, не так ли? – я уселся, деловито разлил хелль по высоким кружкам. – Мы все ловцы и делаем одно очень большое и грязное, ну, то есть, важное дело! Да, выпьем за это!
– За что? – у Здоровяка отвисла челюсть. Нет, все-таки его папаша точно орк. А как выглядит мамаша, даже боюсь себе представить.
– За объединение!
– Чего?
– Не чего, а кого, – поправил я. – Меня с вами. Или вас со мной. Впрочем, те же яйца, только сбоку… хм… Выпьем!
– Э-э-э?
Округлили глаза ловцы. И вытаращили их еще больше, когда Харт скривился, но поднес кружку к губам.
– Флай, ты чего? – громким шепотом спросил Шило.
– Ничего, – буркнул Харт. – Пейте.
– Вот-вот, – я похлопал Харта по спине. Тот наградил меня убийственным взглядом. Я приподнял бровь.
– Перемирие, – с видом великомученика выдавил Харт. И сделал еще один глоток хелля.
– Не-е, ну раз ты говоришь пить, значит, пить! – первым отмер Здоровяк, сгреб кружку огромной ручищей. Вот нравится мне этот парень! С мозгами беда, конечно, зато покладистый. Жаль будет, если придется его прирезать.
А то, что кого-то точно придется, я не сомневался. Пока на лицах всех троих читались лишь правильные и ожидаемые реакции – удивление, легкая растерянность, облегчение. Никто не упал в обморок при виде живого Харта и невредимого меня, а жаль, я так надеялся. Ну что ж, тогда придется пить. И наблюдать.
Первую кружку выпили в молчании и с такими лицами, что окружающие притихли, хозяин таверны сделал постное лицо, а подавальщицы попытались изобразить монашек. Видимо, решили, что мы кого-то хороним, не иначе как любимого друга и напарника. Хоронить мы, конечно, будем, но позже.
Менестрель затянул что-то заунывное, кося на нас глазом, компания лесорубов в углу стянули с голов шапки и приуныли.
– Эх, а мы еще на свою работу жалуемся, – покачал головой здоровенный детина с краю лавки. – Вон у ловцов горе так горе…
– Угу, точно, сейчас завою, – протянул я. Харт наступил мне под столом на ногу. Я, и правда, чуть не взвыл, у меня там мозоль после хождения по кладбищу. – По второй?
Вторая пошла веселее, к тому же подавальщицы принесли блюдо жаренных на огне свиных ребрышек и горячие лепешки. Я кинул менестрелю монету, и тот оживился, сменил мотив на более бодрый.
Третья кружка влилась незаметно. Шило захмелел быстрее всех и радостно поглядывал по сторонам, смущаясь от откровенных взглядов служанок. Те почуяли наживу и вовсю крутились у нашего стола, смахивали крошки и подливали хелль, каждый раз наклоняясь все ниже. Харт на это морщился, так что на ногу пришлось наступить уже ему. Ловец наградил меня еще одним злым взглядом, но улыбку выдавил.
Между тем, ловцы заметно оживились (то есть напились), Шило уже без стеснения и с интересом заглядывал в вырез подавальщицы, Здоровяк гоготал на всю таверну над моими шутками. Грязь улыбался и грыз крылышки, возле него успела образоваться целая гора костей.
– Лекс, а я тебе рассказывал, как попал в Бастион? – спросил Шило. Мне его история была мало интересна, но я кивнул. Ловцу лишь это и нужно было, он склонился ко мне, доверительно заглядывая в глаза. – Я же из совсем маленького городка, знаешь? – начал он. – У него даже название такое – Малевка. Ну, маленький, понял?
– Угу.
– Я один из всей Малевки попал в Бастион! – Ник выпятил грудь и обвел присутствующих горделивым взглядом. – Один! Потому что у меня магия проснулась! Отец как это понял, так сразу меня в Бастион и повез, все волновался, что не примут… представляешь?
– Угу.
Здоровяк уже усадил на колени хихикающую девчонку и угощал ее хеллем. Грязь ел, Харт злился. Я снова его пнул, чтобы не забывал улыбаться.
– Знаешь, когда ты на мне как на лошади проехался, я тебя убить хотел, – так же доверительно сообщил Ник.
– Да ладно?
– Да, – погрустнел Шило. – А сейчас смотрю и думаю, а ты ничего… Для темного, раз… разумеется.
Я хмыкнул. Кажется, у нашего умника началась стадия «мир прекрасен, и все люди – братья».
Здоровяк поднялся.
– Простите, друзья, я вынужден удалиться! – слегка запинаясь, пробормотал он. Подавальщица висела на его руке. Я пнул Харта – так у нас все подозреваемые разбегутся.
– По последней? – Флай поднял свою кружку. – А девушка пока припудрит носик.
Здоровяк мигнул, но ухмыльнулся и сел.
Глиняные кружки снова сошлись в центре стола, стукнулись, расплескивая хмельной напиток.
– Кстати, – начал Харт. – Все хотел сказать, что очень ценю вашу компанию. Раньше как-то не доводилось.
– Флай! И мы тебя! – захмелевший и взъерошенный Ник полез обниматься, Харт отпихнул его от себя и продолжил.
– Да, я вас очень ценю. Вы все отличная команда и не раз спасали мою шкуру.
– Как и ты – нашу, – прогудел Здоровяк.
– За это стоит снова выпить. До дна! – встрял я.
– Погоди минутку, – Флай достал из своего мешка фляжку, щедро влил настойку в свою кружку.
– Лекарство, – пояснил Харт.
– Гадость, – пробубнил Здоровяк. Я же сжал под столом стилет. Неужели все-таки этот добряк – потомок орка? Жаль… – Недолюбливаю я лекарства, – закончил он.
– Это просто ягодный сок, – нашелся Флай.
– Ну ладно, – Здоровяк поднял кружку.
Шило поднес свою, глядя на нас влюбленными глазами. Грязь пожал плечами, улыбаясь.
– За нас, – провозгласил Харт. Кружки сошлись на середине стола, глухо стукнулись, хелль расплескался и смешался. Улыбаясь, мы дружно поднесли их ко рту, сделали глоток. И уже через миг я был на ногах, через два – стоял за спиной, приставив клинок к горлу того, кого называли Грязь. И имечко-то в тему оказалось…
– Ловец Кофр, что же ты не пьешь, гаденыш? – ласково проговорил я. Харт подошел с другой стороны, надавил парню на плечи, заставив сесть.
– Флай? Что происходит? – Грязь оскалился, Здоровяк и Ник пока ничего не понимали, но тоже вскочили.
– Кажется, наш друг не желает разделить с нами выпивку, – я слегка надавил на клинок, выпуская первые капли крови. – Очень невежливо.
– Выпей,– хмуро сказал Харт. – Просто выпей этот поганый хелль.
– Я… не буду… – прохрипел Грязь.
– Пей!
– Нет!
– Что происходит? – Шило переводил изумленный взгляд с меня на Харта.
– Вы задержаны, ловец Кофр. За попытку отравить меня и убить ловца Раута, – голосом Харта можно было заморозить империю. И положил ладони на плечи ловца. Тот дернулся и застыл, словно Флай его обездвижил. Я взял на заметку, не знал, что Харт так умеет. – Неси его в комнату, Здоровяк, – мрачно протянул Флай. – Живо, мы и так привлекли слишком много внимания.
