– Я знаю, чего хочешь ты. Тебе нужна финансовая поддержка. Почему еще ты так поступила? Ты также хочешь, чтобы у твоего ребенка было то, чего у тебя никогда не было.
Как Николай успел все это понять? Неужели он настолько жесток, что решит манипулировать ею, осознавая, насколько она уязвима?
– Мое предложение пожениться – именно то, чего ты и хотела, – продолжил Николай, и Эмма не могла не признать, что это правда. – Даже если ты всерьез и не рассчитывала на это, свадьба – вот главная причина, по которой ты здесь, да?
– Что? – Эмма не могла поверить услышанному.
Неужели все это происходит на самом деле?
– Сегодняшняя ночь – это часть твоего большого плана? – Николай уже не мог остановиться.
Как прекрасная ночь могла превратиться в такой кошмар?
– Ты правда так думаешь?
– Ты не дала мне никаких оснований думать иначе! – рявкнул Николай, отбросил простыню и встал с кровати, чтобы надеть джинсы, не обращая внимания на ее наготу.
Он опять убегал от нее. Как тогда.
– Николай! – Она произнесла его имя более резко, чем хотела. – Не уходи снова.
Стоя у двери спальни, он пристально посмотрел на нее:
– Что именно ты хочешь узнать, Эмма? И вообще, а кто, собственно, задает мне вопросы – женщина, на которой я собираюсь жениться, та, что носит моего ребенка, или журналистка, которая хочет заполучить кусок пожирнее для своей статьи?
Эмма вздрогнула от его свирепого тона, но его реакция только доказывала ей, что он скрывает правду.
– Николай, вопрос задаю я, твоя невеста, потому что для меня это важно. Если мы не разберемся с этим, чем бы оно ни было, ты останешься эмоционально закрыт. Из-за этого ты очень холоден. Ты хочешь, чтобы наш ребенок рос в такой семье?
– Что тебе нужно? История моей жизни?
– Ты рассказал мне то, что посчитал нужным, но все изменилось. У нас скоро будет ребенок. Если нам суждено пожениться, я хочу, чтобы у нас все было хорошо. Нельзя, чтобы у нашего ребенка потом появились комплексы.
– Что ты об этом знаешь, Эмма? – Его голос смягчился.
– Гораздо больше, чем ты мог подумать.
Ее собственное детство было несчастным. Они с сестрой переезжали из одного приемного дома в другой. Родной отец отверг ее. Николай не должен знать, какая мать была у Эммы. Если бы он узнал, то мог бы подумать, что она не подходит на роль матери его ребенка.
А Эмма не могла рисковать тем, что у нее отнимут ребенка – так же, как отняли ее и Джесс.
– Ты действительно так думаешь?
– Расскажи мне все, Николай. Я уже знаю кое-что из твоей истории, но теперь, когда я являюсь твоей невестой, я хочу услышать больше.
Николай не знал, с чего начать. Он злился и на себя, и на Эмму. Она знает основные факты, так зачем ей больше? Он посмотрел ей в глаза и понял – то, что он пытался скрыть от нее, больше не имеет значения. Эмма в курсе половины истории, и он был уверен: это лишь вопрос времени, когда вскроются все грязные детали.
Лучше он сам ей все расскажет.
Но он еще не мог перестать сопротивляться.
– Почему тебе важно это знать?
Почему, черт возьми, он собирается это сделать? Это слишком глубоко, слишком эмоционально, а он никогда не проявлял эмоций. Николай давно научился скрывать страх, гнев и даже любовь. Каждый раз, спасая свою мать от побоев отца, Николай действовал спокойно и без эмоций. Не имело значения, вытирал ли он свой кровоточащий нос или просто стоял между родителями, он был лишен каких-либо эмоций.
– Ты сказал во Владимире, что твои родители были вынуждены пожениться, – вернула его Эмма к началу рассказа.
– Да, но только потому, что мать была беременна.
Николай заметил, как лицо Эммы побледнело, ему немедленно захотелось поцеловать ее, прижать к себе и забыть прошлое в ее объятиях. Его одержимость ею была каким-то безумием.
К счастью, здравый смысл одержал верх.
Теперь то, чего он так боялся, происходило с ним. Эмоции требовали свободы, и он ненавидел себя за это. Что она подумает о нем, если узнает правду?
Николай посмотрел на Эмму и понял – ей нужно знать, кто он.
– Он изнасиловал ее.
Наконец произнес это вслух. Он был нежеланным последствием изнасилования, которое сломало жизнь его матери, заставив ее вступить в брак.
– Изнасиловал? – Ее голос был не громче дуновения ветра.
Но Николаю этого было уже недостаточно. Он хотел рассказать ей все.
– Мой отец был другом семьи и сделал моей матери предложение. Он хотел породниться с ее семьей, получить имя и богатство.
Эмма ничего не сказала, но подвинулась чуть ближе к Николаю. Ему захотелось обнять ее, чтобы его порок и ее добродетель слились в одно.
– Она отказала ему?
Николай стиснул зубы. Он словно снова погрузился в этот кошмар. Его нежная и любящая мать стала жертвой жестокого мужчины только из-за него. Сейчас Николаю хотелось выговориться. Он боялся, что эта история попадет в статью, но теперь ему надо было выложить Эмме все до мельчайших подробностей.
– Да, отказала. И поэтому он напал на нее и изнасиловал.
– Не понимаю. Почему она вышла за него замуж после этого?
– Этого я никогда не мог понять. Когда мне было десять, мы с мамой уехали из России. Я не хотел возвращаться обратно и делал все возможное, чтобы вписаться в новую семью, чтобы угодить отчиму.
– Но зачем она связала жизнь с твоим отцом после того, что он с ней сделал?
– Возможно, это был единственный выход. Она была из благородной, известной семьи и не хотела, чтобы в обществе разгорелся скандал.
Эмма подвинулась к Николаю и обняла его:
– Прости, что из-за меня тебе пришлось вернуться туда.
– Наверное, мне все же стоило встретиться с бабушкой, когда у меня была такая возможность. Интересно, поняла ли она, что он натворил? Его внезапная смерть стала нашим освобождением.
– Но это не значит, что у нас будет так же.
Конечно, Эмма осознает, что с таким прошлым он не подходит на роль идеального отца, но она предоставляет ему этот шанс.
– Откуда ты знаешь? Мы женимся только ради ребенка.
– Но наш ребенок не был зачат в насилии.
– Но он не был зачат и в любви.
Николай озвучил жестокую правду, от которой Эмма в очередной раз почувствовала себя уязвленной.
– Да, ты прав.
– Я больше никогда не хочу возвращаться к этой теме.
– Хорошо, я тебя понимаю.
Как она могла понять его? Николай хотел расспросить Эмму про ее детство, но он не мог больше выносить огромного количества противоречивых чувств, разбушевавшихся внутри его. Ему нужно было личное пространство, немного времени для себя.
