Анна села и, почувствовав её движение, следом сел Виктор.
– Всё хорошо? – спросил он.
Анна нахмурила брови, но кивнула. Затем повела плечами, разминая затёкшую спину.
– Вы что-то говорили про кролика? – спросила она, через плечо покосившись на Виктора.
В лесу она чувствовала себя ещё более неуютно, чем в крепости, но показывать этого лишний раз не собиралась.
Виктор, однако, всё видел и так. Он усмехнулся и чуть обнял Анну за плечи, прижавшись при этом щекой к её щеке.
– А что мне за это будет?
Анна сверкнула глазами.
– За это я вас не убью.
Раньше, чем Виктор успел ответить, Анна резко повернулась и легко поцеловала его.
Виктор хмыкнул.
– На кролика, пожалуй, хватит. Но обед будет стоить дороже.
Виктор убрал руки и, поднявшись, вышел из шатра.
– Долго мы будем тут бродить? – спросила Анна, когда кролик уже дымился на вертеле, и они сидели перед костром.
– Дня три, – ответил Виктор. – Полагаю, столько понадобится людям Генриха, чтобы…
Договорить он не успел. С пронзительным свистом ровно посередине между беглецами пронеслась стрела и вонзилась в дерево.
Виктор вскочил и потянулся за оружием, но Анна окликнула его. Поднявшись, она встала рядом и продемонстрировала Виктору клочок бумаги.
– Письмо, – сообщила она, – полагаю, оно для вас, но я готова зачитать его вслух.
– Читайте, – Виктор всё ещё стоял, придерживая рукой эфес и вглядываясь в чащу, так же как и все его люди.
Анна развернула листок и начала читать – негромко, так чтобы слышали только они двое:
– «Герцог, это письмо для вас. Нам известен ваш замысел, и если вы будете медлить, он также станет известен королю. У нас ваша…» – Анна запнулась и покосилась на Виктора.
Виктор сжал зубы и процедил:
– Читайте!
– «У нас ваша племянница… – продолжила Анна и снова замолкла, осторожно поглядывая на Виктора, но, так и не дождавшись реакции, стала читать дальше. Она не заметила, как Виктор кивнул своим людям, и двое стоявших по бокам стремительно исчезли среди густых деревьев. – Вам придётся выбирать, кого вы хотите видеть рядом с собой: живую Мишель Корнуольскую или… или фаворитку короля».
Анна замолкла и трясущимися пальцами протянула письмо Виктору, но тот продолжал стоять неподвижно, будто бы и не слышал окончания письма.
– Герцог… – позвала Анна. – Я этого не хотела. Возможно, вам следует…
Виктор резко повернул голову и сверкнул глазами.
– Не вам решать, что мне следует делать, баронесса.
– Но…
– Я не торгуюсь. И любому, кто идёт против меня, это следует знать.
Анна промолчала, решив не упоминать, что герцог первым выступил против короля.
Виктор отвернулся, а в следующую секунду из чащи послышались крики и лязг металла, а ещё через некоторое время из гущи деревьев показались двое гвардейцев, тащивших под руки стрелка, одетого в форму королевского полка.
Юношу вывели на поляну, где располагались шатры, и толкнули на колени к ногам Виктора.
– Говори, – приказал герцог.
Стрелок явно был напуган, попадаться он не планировал, как и встречаться с противником лицом к лицу. Однако, чтобы заставить его говорить, гвардейцам пришлось нанести пленнику пару ударов.
– Мне нечего сказать! – выдохнул он, пытаясь прикрыть вывернутыми руками рёбра. – Всё в письме. Я просто… просто солдат.
– Сколько их и кто командует полком?
Пленник назвал численность и имена, которые Анне ничего не сказали, зато Виктор покивал и, закончив допрос, приказал одному гвардейцу привязать стрелка к дереву и оставить здесь, а остальным – собирать снаряжение и приготовиться выступать.
Он отошёл в сторону, не сказав Анне ни слова, но та, поколебавшись, нагнала его и спросила:
– Что вы будете делать?
Виктор был мрачен и говорить явно не хотел.
– Посмотрим, – было единственным, что он ответил. – Седлайте коня.
Анне не оставалось ничего другого, кроме как выполнить приказ.
Обратный путь оказался куда короче, чем дорога в чащу, и уже за полдень путники увидели маячившие впереди стены крепости, а ещё через некоторое время встретили первый патруль.
После короткого сражения трое королевских солдат также оказались на коленях со связанными руками, но этих Виктор допрашивать не стал.
– Передайте капитану, – сказал он только, – что я жду его вместе с Мишель сегодня на закате в гавани.
Солдат отпустили, а Виктор приказал сворачивать, и, спустя полчаса, отряд устроил привал.
Анна продолжала молчать всю дорогу, так как и Виктор не пытался с ней заговорить Теперь же герцог повернулся к Анне и, внимательно всмотревшись в её лицо, спросил:
– Ты скучаешь по дворцу?
Анна осторожно пожала плечами. Потом внезапно для самой себя поймала руку Виктора и крепко сжала.
– Я не хочу вас терять…
Виктор отвернулся и некоторое время молчал.
– Возможно, я буду угрожать тебе оружием… – сказал он наконец. – Это ничего не значит. Я на самом деле полюбил тебя, Анна. Это странное чувство, и раньше я не верил, что так может быть. Но всё, что я написал тебе – правда. Просто… помни это. Что бы ни произошло.
Анна кивнула и, осторожно обняв Виктора за талию, положила щёку ему на плечо.
– Герцог… – позвала он тихонько и, не дожидаясь, пока Виктор обернётся, приблизила губы к его уху и прошептала, – я тоже вас люблю.
***
За тем, как трое наездников въезжают в песчаную лагуну с тремя небольшими причалами, следили с холма.
Виктор дождался, пока всадники остановятся, а солнце нижним краем коснётся морской глади и, кивнув самому себе, подал знак гвардейцам.
– Это может быть засада, – сказала Анна, взбираясь в седло. Вниз они ехали вдвоём.
Виктор только поморщился. Делиться соображениями он не хотел.
Они спустились с холма по извилистой поросшей травой тропке и въехали в узкий перешеек между возвышенностями, окружавшими лагуну со всех сторон.
Только когда всадники оказались в пределах видимости, Анна узнала и имя, и лицо капитана – его звали Мартин Милн, но имя это Анна слышала от короля лишь пару раз, а вот лицо видела часто и только сейчас поняла, что все её встречи с Милном, скорее всего, были не случайны.
Вторым из всадников была Мишель. Она сидела, ссутулившись, хмурая и злая, и была единственной, у кого не было оружия.
