– Нет, carino. – Легкая улыбка тронула чувственные губы. – Собственно, я хочу бросить тебе спасательный круг.
Она насторожилась.
– Спасательный круг?
– Тот, что поможет спасти твой центр.
Рауль наблюдал за сменой эмоций на ее лице.
– Теперь ты хочешь помочь мне?
Открыв для нее дверцу машины, он позволил себе еще одну улыбку.
– Садись, обсудим.
– Скажи, куда ехать, и мы встретимся там. Я тоже на машине.
Ого! Она теперь на машине!
– Если тебе нужна помощь, советую все же сесть. Это единственно возможный вариант. Уеду я, а вместе со мной предложение о помощи.
Он сел в машину, застегнул ремень безопасности. Чарли заставила себя действовать. Плюхнувшись на переднее сиденье, с треском захлопнула дверь.
Рауль поморщился, однако отметил про себя ее черный дизайнерский костюм и волосы, свободно падающие на плечи. И, что удивительно, полное отсутствие косметики. Обычно она так тщательно делала макияж, что на лице не было заметно ни малейшего несовершенства. По крайней мере, после того, как ей был открыт доступ к его банковскому счету и, соответственно, магазинам высшего класса. Только первые дни их знакомства ее лицо было таким же свежим, как сегодня.
Рауль ощутил тонкий ванильный аромат, у него сжался живот. Этот аромат преследует его уже три дня с тех пор, как Чарли появилась на вечеринке.
Она посмотрела на него настороженно и смущенно.
Он почувствовал удовлетворение.
Именно то, что нужно.
Чарли заговорила высоким гортанным голосом еще из тех, добрачных, времен.
– Значит, все же решил мне помочь?
– А зачем тогда я, по-твоему, приехал?
В субботу вечером у него было только одно желание, заставить ее самостоятельно расхлебывать эту кашу.
Она ушла от него. Охотница за состоянием, сделавшая из него дурачка. Она ничего не заслуживает.
После вечеринки он отвез Джессику домой и вернулся к себе. Как и всегда с тех пор, как ушла Чарли. Полночи лежал без сна, вспоминая жену. Изгибы ее тела, мягкость кожи, свежий ванильный аромат. И впервые за два года проснулось его либидо.
Один короткий злой разговор, и тело вернулось к жизни.
Он снова и снова в мельчайших деталях проигрывал их разговор. И все время перед его глазами стояла Чарли, та, прежняя. И та, которой стала потом. И та, которую он увидел сегодня вечером.
Несмотря на воскресный день и ранний час, Рауль использовал все свои контакты, включая владельца здания, чтобы узнать о финансовых рисках предприятия, о котором она говорила.
Выяснилось, что у Чарли достаточно средств, чтобы оплатить половину суммы. Куда делись остальные деньги, ему не хотелось думать сейчас.
В финансовом мире ее имя известно достаточно. Ни один инвестор не рискнет вложить деньги в ее проект. Как, впрочем, и банк, в котором открыт ее счет, не дал бы ей ссуду без гарантии мужа.
Вероятно, она испробовала все средства, и только он может спасти проект. Ну что ж, ей придется хорошо заплатить за это.
– Ты собираешься дать мне взаймы?
– Нет, не взаймы.
Рауль молча смотрел на нее, давая время осознать, что только он может сделать ее мечту реальностью.
– Ты это серьезно?
– Да.
– Наверняка тут какая-то ловушка.
– Ничего в жизни не дается просто так, carino. – Он почувствовал, как она напряглась. Ничего, пройдет. К концу дня у нее будут совсем другие эмоции рядом с ним. К тому времени, когда зайдет солнце, она окажется в его постели.
Целибат – не его решение. Но только сегодня ночью, лежа без сна и думая о ней, он понял, почему у него никого нет.
Зачем другая женщина, когда жена по-прежнему у него в крови.
Чарли не просто явилась незваной на вечеринку, а пробралась ему под кожу. Существует один способ избавиться от нее раз и навсегда.
– Что это за ловушка?
– Мы поговорим об этом, когда приедем.
– Куда? В Барселону?
– Si. И там за обедом обсудим детали нашей сделки. А пока могу сказать, если согласишься на мои условия, здание, о котором ты так мечтаешь, считай, у тебя в кармане.
Чарли прикусила губы и сжала кулаки. Хорошо, что ногти не такие, как раньше, когда она жила с Раулем, иначе бы причинила себе ощутимую боль. Хотя сейчас боль была не такой сильной, этого оказалось достаточно, чтобы заглушить начинающуюся панику.
– Тогда скажи, почему ты изменил решение?
– Не торопись. Мы все обсудим, когда доберемся домой.
Уступать не хотелось, но Чарли заставила себя мыслить разумно. Сейчас его отношение к ней улучшилось. Во всяком случае, по сравнению с тем нескрываемым отвращением в субботний вечер в отеле. Он здесь и, если верить его словам, собирается помочь. В данный момент только это имеет значение. Об остальном можно позаботиться позже. Спор – не решение проблемы. В конце концов, ради детей можно и пострадать.
Сознание расценило это как страдание, зато тело, оказавшись рядом с ним в ограниченном пространстве салона, казалось, имело на этот счет свое мнение. До боли знакомая пытка: легкие сдавило, пульс участился, кожа натянулась.
Она медленно выдохнула и незаметно скосила глаза на Рауля. Рукава его рубашки были закатаны, загорелая левая рука лежала на открытом окне. В отличие от людей его круга он предпочитал сам сидеть за рулем, за исключением тех случаев, когда бывал на вечеринках. В его день рождения, который они впервые отмечали вместе, она подарила ему день езды по гоночному треку. Он слишком хорошо воспитан и не сказал, что ездил по этому треку миллион раз, и даже обрадовался подарку.
Как же они были счастливы тогда.
Подавив вздох, Чарли перевела взгляд на дорогу.
Через несколько минут они прибыли на вертолетную площадку. Пилот запустил мотор, и через четверть часа они прилетели в Барселону.
Чарли с изумлением смотрела на новый дом Рауля.
– Когда ты сюда переехал?
– Год назад.
По контрасту со старой виллой на берегу реки в секторе частного землевладения эта вилла располагалась в эксклюзивном предместье Авенидо-Тибидабо. Трехэтажного здания с кремовыми стенами и башенками под терракотовой крышей было почти не видно из-за высоких пальм, высаженных вдоль кованой ограды.
Интуиция подсказывала, что именно здесь скрывается ловушка. Но какая? Неопределенность действовала на нервы. Неопределенность – общество Рауля. Ее смущало, что даже сейчас, по прошествии времени, тело по-прежнему реагирует на него.
