Он погладил низ ее живота. Катерина часто задышала, когда пальцы Томаса нежно коснулись ее лона.
– Такая нежная здесь, – с придыханием произнес граф, чуть приоткрывая увлажнившиеся «лепестки».
Катя еще больше смутилась, когда заметила внимательный изучающий взгляд любовника, мужчина медленно ласкал средоточие ее женственности.
– Хочу попробовать твой цветок на вкус, – прошептал граф, склоняясь и целуя впадинку пупка.
Катерина не успела осознать его слова, лишь почувствовала теплое дыхание между бедрами, и волнение переплелось с желанием. Девушка прикрыла веки, ее пальцы подрагивали, сжимая мужские плечи. Тело вибрировало от откровенных прикосновений. Граф коснулся губами сокровенной плоти: он действовал медленно, словно смаковал десерт, а Катерина изнывала под напором откровенных ласк. Наконец ее тело пронзила сладостная дрожь, и Катя выкрикнула: «Да!» Сэр Томас лег рядом и прижал девушку к себе.
– Ты прекрасна, любовь моя.
– Это ты прекрасен. – Катерина поцеловала возлюбленного в шею, скользнула языком по мочке уха.
Она вспомнила, что он так и не получил долгожданной разрядки. Катя опустила руку, касаясь мужского достоинства. Она провела ладонью по возбужденной плоти и сильнее прижалась к мужу, предлагая ему свое тело. Свое сердце она уже отдала. Не в силах больше терпеть, граф подмял под себя жену, развел шире ее колени и плавно вошел в желанное лоно. Катя льнула к мужу всем телом, повторяя его движения. Все в этом мужчине было для нее неожиданным: аристократ, ученый, женоненавистник оказался страстным и чутким любовником. А сэр Томас думал о том, что все в этой женщине было для него удивительным. Незнакомка, которую он принял за авантюристку и шпионку, оказалась трогательной и в то же время такой чувственной. Стиснув руками девичьи бедра, граф совершил последний рывок, и любовники одновременно вскрикнули. Стрэтмор не сдерживался, не заботился о том, что Кэтрин может зачать от него. Он понял, что не отпустит эту женщину. Он привяжет ее к себе любым возможным способом – будет долго восстанавливать волновую машину перехода во времени, станет дни и ночи напролет любить и ласкать ее прекрасное тело и как можно быстрее позаботится о наследнике.
После близости Катерина прижималась к своему графу и улыбалась, уткнувшись в его шею. Ее охватила тихая радость, она млела от пережитых ласк, а сердце трепетало. Было понятно без слов, что чувствует к ней этот суровый мужчина, даривший откровенные ласки.
– Мой безумный граф, – прошептала Катя.
И услышала в ответ:
– Моя прекрасная графиня. Мечта, ставшая реальностью.
Они не заметили, как заснули, а разбудил их настойчивый стук в дверь и голос матери.
– Томас, мальчик мой. Прости, что тревожу. Никто из слуг не решался тебе напомнить, но через полчаса праздничный ужин. Мы ждем вас в столовой, дети мои.
Катя лениво потянулась, а граф с жадностью посмотрел на аппетитную девичью грудь и с сожалением произнес:
– Мы должны спуститься к ужину, дорогая. Мать не оставит нас в покое.
Катерина кивнула, соглашаясь с мужем. Странно было признаваться себе в том, что ей нравилась роль жены графа Стрэтмора. Катя вновь вспомнила, что через неделю заканчивается отпуск, но она не имела ни малейшего понятия, как ей вернуться в свое время.
Граф словно прочитал ее мысли и крепко обнял возлюбленную:
– Я тебя не отпущу, Кэтрин. Ты моя жена. И машину чинить не буду.
Катя довольно улыбнулась, но тут же нахмурилась:
– Я тоже тебя не отпущу. И не надейся. Но мне нужно передать весточку подругам и отцу. Они переживают за меня, особенно Аня. Разведет там еще активность, полицию на уши поставит.
Катерина не была уверена, понял ли граф про полицию, но общий смысл он уловил. Погладив бедро своей недавно обретенной жены, Томас хитро прищурился:
– Возможно, письмо мы могли бы переправить. Какой-нибудь путник заглянет в заброшенную часовню и догадается отнести послание на почтамт. У вас же там есть почтамты? Но аппарат пропустит лишь мелкий предмет. Крупногабаритный, боюсь не пройдет. Здесь нужно время для настройки…
И граф властно сжал ягодицы жены, придвигая Катю ближе к себе и впиваясь страстным поцелуем в ее припухшие губы. Именно в этот момент влюбленные вновь услышали настойчивый стук в дверь и голос графини-матери:
– Дети мои, ужин через двадцать минут. Через две минуты я пришлю к Кэтрин горничную. Советую тебе, Томас, одеться.
Катя и граф одновременно простонали, оторвавшись друг от друга. Оба понимали, что графиня стоит под дверью, словно сторожевой пес.
Глава 9
Ночь с 31 декабря 1886 года на 1 января 1887 года, поместье Барнард-Касл
– Кэтрин, а как у вас отмечают Новый год? – поинтересовалась графиня-мать за праздничным новогодним ужином.
Уже пробило одиннадцать вечера, им подали десерт, а до этого они отведали индейку с каштанами и жареным картофелем под соусом, тушеную брюссельскую капусту и мясной пирог, а также сыр и круглые овсяные лепешки. Разговор за столом поддерживала лишь пожилая графиня. Томас не сводил голодного взгляда с жены, хотя аппетит у него был отменный. А герцог Аргайл отчего-то растерял все свое красноречие. Он почти не притронулся к блюдам, пил пунш и ошарашенно смотрел на Катю, словно та прилетела с другой планеты.
Вопрос леди Элизабет застал Катерину врасплох. Она знала, что в девятнадцатом веке с особым трепетом относились к Рождеству, а Новый год был больше символическим праздником. Не могла же Катя сказать графине, что это в современной России мало кто отмечает Рождество, а Новый год является основным торжеством. Почувствовав ее замешательство, на помощь пришел граф:
– Думаю, что так же, как и у нас. Основной праздник – это Рождество.
– Не скажи, Томас, – графиня-мать покачала головой. – Вот в Шотландии, на родине твоего покойного отца, очень даже принято с размахом отмечать приход Нового года…
Графиня еще что-то говорила, а Катя вдруг поняла, почему ее Томас совершенно не похож на бесцветных англичан. Конечно же, у него отец шотландец. Катя бросила украдкой взгляд на герцога – темноволосого, с тонкими чертами лица и чувственным изгибом губ. Этот мужчина привлекал какой-то мрачной, демонической красотой. Интересно, какая у него родословная? Наверняка испанские пираты затесались. Перехватив пристальный взгляд девушки, герцог Аргайл вопросительно приподнял бровь, а Катя очаровательно улыбнулась.
– А еще у нас принято класть подарки под елку, – вступила она в беседу.
– И у нас тоже, моя дорогая. И сейчас для них самое время. Предлагаю пройти в библиотеку, – проговорил граф, откладывая в сторону салфетку.
Все согласились, так как уже закончили с десертом – молочным пудингом и традиционным песочным пирогом с миндалем, орехами и марципановыми фигурками. Аргайл предложил руку графине, и они проследовали за графом и его супругой в просторную библиотеку.
