– Ну и злые вы, – поморщилась Геля.
– Это мы-то злые? Да девица прекрасно устроилась – заграбастала деньги, живет припеваючи с мужем и сыновьями. А наш маркиз, словно изгой, колесил по миру да еще дал себе обещание никогда не жениться. Он же, глупенький, думал, что разрушил жизнь своей розы, и что она все эти годы страдала.
– Да, Генри такой. Он очень правильный, верный и преданный, – гордо проговорила Геля, а Катя на нее покосилась и хмыкнула.
Обед прошел в теплой и дружественной обстановке. Все присутствующие в столовой хранили молчание, и лишь Дженнифер без умолку рассказывала о сыновьях, о своем чудесном доме и городке, в котором она живет. А потом стала петь дифирамбы мужу. А Геля удивлялась такой неделикатности – неужели девица так и не поняла, что маркиз до сих пор не женат именно из-за нее. А если бы мужчина все еще был бы в нее влюблен? Эта Дженни ранила бы его рассказом о своей счастливой семейной жизни. Но, встретившись взглядом с лордом, Геля поняла, что он уже пережил свою драму и не обращает на гостью никакого внимания. Мужчина, не отрываясь, смотрел на Ангелину, и в его взгляде было столько страсти, что девушке стало неловко.
Обстановку разрядила пожилая маркиза, предложив Дженнифер пройти в соседнюю комнату и поболтать о личном. Но дамы не закрыли дверь и говорили так громко, что подруги и сэр Генри прекрасно слышали беседу. У Гели даже возникла мысль, что леди Вейн это затеяла специально.
– Я так вам благодарна за все, что вы для меня сделали. И за деньги, и за наряды. А серьги с кольцом до сих пор ношу с благоговением!
Дженни горячо благодарила маркизу, а та словно подливала масла в огонь.
– А вам с мужем хватает тех денег, что я каждый год присылаю? – Пожилая леди сделала паузу и добавила: – Деньги на благотворительность.
– Да, спасибо, – растекалась в благодарностях Дженнифер. – Я думала, выдадите меня замуж и забудете про обещания. А вы и деньги присылаете, и ткань на наряды, и с покупкой дома помогли. Я так рада, что приняла тогда ваше предложение. Мой муж такой чудесный…
Геля не в силах была слушать хвалебные речи. Она заметила, что лицо маркиза вновь сделалось непроницаемым.
– С вашего позволения, – проговорила Ангелина, а лакей услужливо отодвинул стул. – Катя, можно тебя на минуточку?
Подруги вышли в коридор, и Геля попросила:
– Ты не могла бы отвлечь маркиза, пока я сяду в экипаж?
– Не хочешь прощаться? – вздохнула Катя. – Понимаю. Ладно, скажу Вейну, что ты себя плохо чувствуешь и отдыхаешь в спальне.
Геля благодарно кивнула и попросила дворецкого зайти в ее комнату и вынести багаж. В холле девушка накинула на плечи манто и вышла на свежий воздух. Шляпку она надевать не стала. Бог с ним, с этикетом, пусть слуги думают, что хотят. Они и так считают, что русские гостьи со странностями. То ужинают и завтракают в неположенные часы, то громко смеются, то говорят на непонятном языке.
А спустя двадцать минут экипаж отъезжал от поместья Рэби-Касл в сторону Барнард-Касла.
Глава 7
11 марта 1887 года, дорога от поместья Рэби-Касл в сторону поместья Барнард-Касл
Экипаж, в котором находились подруги, ехал по широкой, но ухабистой дороге. Смеркалось, и лес в этой местности выглядел особенно мрачно. Даже щебетания птиц не было слышно – лишь стук копыт да колес.
– Генри весь извелся, спрашивая о тебе. Пришлось соврать, что ты поднялась к себе и заснула, вновь разболелась нога, – нарушила тишину Катя Стрэтмор.
– Кстати, как твоя нога? – c сочувствием спросила Анна.
– Да все нормально с ногой, а вот сердце… – рассеяно ответила Геля.
– А что с сердцем? Тоже болит? – поинтересовалась Аня.
– Разбито, – констатировала Катерина.
Геля лишь вздохнула в ответ. Разговор не клеился, девушки смотрели в окно. Вдруг повозка замедлила ход, лошади заржали, подруги напряглись.
– Разбойники? – вскрикнула Аня.
– Да откуда здесь разбойникам взяться? Хотя, кто их знает. Вот просила я Томаса снабдить меня оружием, – недовольно пробурчала Катя, копаясь в ридикюле. – Хорошо, хоть перцовый баллончик с собой вожу – привет из прошлой жизни. Кстати, Аня, когда вы с Аргайлом в следующий раз соберетесь в Барни двадцать первого века, купите мне еще газовых баллончиков.
– Обязательно, – кивнула Аня, выглядывая в окно.
Вдруг она улыбнулась и перевела взгляд на Гелю.
– Что там? – спросила Ангелина.
Но подруга не успела ответить. Дверь экипажа распахнулась, и Гелю буквально сгребли в охапку и подняли на руки. Она даже не смогла возмутиться – властные губы закрыли ей рот. Девушка ответила на поцелуй, потому что узнала «разбойника». Ее пересадили в двуколку, которая через несколько секунд стремительно удалялась от экипажа и подруг.
– Прости меня, Энжел, – проговорил маркиз, не глядя на девушку. – Я вел себя как дурак. Встретив такое сокровище, я должен был сразу же тебя похитить: увезти в свое поместье, закрыть на все замки и не отпускать.
– Я так понимаю, что сейчас ты именно этим и занимаешься. Похищением. И куда мы едем? – возмутилась Геля.
– Увидишь, – загадочно ответил лорд Вейн.
– Но в повозке остались все мои вещи, – вспомнила Ангелина.
– Там, где мы остановимся, они тебе не понадобятся, – усмехнулся мужчина.
Больше ей не удалось добиться от маркиза ни слова.
Геля обнаружила, что они свернули на узкую дорожку, и среди густых зарослей деревьев показался сказочный дом. Такие рисуют на обложках книг: приземистый, из светлого камня, с черепичной крышей и каменной трубой, да еще и с деревянными ставнями.
Вейн привязал лошадь к дереву, поднял Ангелину на руки и внес в дом.
– Я разожгу камин, а ты располагайся, – проговорил сэр Генри, поставив свою ношу на пол.
Пока мужчина занимался разведением огня в камине, Геля огляделась по сторонам и обнаружила всего одну комнату, в которой царил полумрак. Здесь было несколько окон, каменные стены и грубый деревянный пол, а под потолком – деревянные балки. В глубине комнаты стояла широкая кровать, покрытая шкурами. Рядом – простой стол и два стула. Напротив камина находилось кресло. Было очевидно, что маркиз привез девушку в отдаленный коттедж на окраине поместья. Туда, где он предпочитал бывать в тишине и одиночестве.
Мужчина подошел к Геле, но не касался, лишь смотрел, выжидая. Ангелина спрашивала себя – зачем маркиз привел ее в этот дом? Только лишь потому, что ранее она дала понять, как сильно желает его? Или потому, что сегодня был разрушен его многолетний миф, и Вейн наконец-то увидел реальную Дженни: тридцатилетнюю женщину из плоти и крови, а не образ, который он все эти годы хранил в памяти, идеализируя и поклоняясь. Интересно, почему мать Генри не пригласила дочь садовника погостить в поместье раньше? Вероятно, женщина боялась, что былые чувства вновь вспыхнут, и сын наделает глупостей. Как бы там ни было, Геля не хотела быть утешительным призом. Она призналась себе, что мечтает о большем.
