– Сюда, мадемуазель, – мягко направил он меня к аллее парка и мы с солнечной улицы нырнули под тень деревьев.
Город хоть и был средневековым, но до скамеек власти додумались. Они мало напоминали изящные кованные в моем родном городе, скорее уж плиты из склепа, положенные на поребрики, но сидеть можно. Далеко мы с демоном не пошли. Устроились напротив возвышающегося над деревьями собора, и герцог достал из кармана курительную трубку.
Жизель стояла в стороне, видимо, твердо решив не мешать, пока месье ведет себя хорошо. Я периодически забывала о молчаливой служанке, а потом вздрагивала, когда она внезапно появлялась перед глазами. Бедная, вот зачем она за нами таскается постоянно? Положено, знаю, но сколько времени на это уходит? Не работа, а кошмар. Никакой личной жизни.
Может, её замуж отдать? За кучера, например, я видела, как они друг на друга смотрят. А пока отец будет подыскивать мне новую шпионку и ширму для соблюдения приличий, я успею отдохнуть.
– Вы не замерзнете, сидя на голом камне? – спросил демон, доставая из кисета щепоть табака.
Он пах совершенно по-особенному. Чем-то пряным и свежим одновременно. И герцог с трубкой в руках уже не выглядел нонсенсом. Я вспомнила своего преподавателя из института. Заместителя декана. Очень интеллигентный мужчина в костюме-тройке и пенсне на носу. Он курил не сигареты, не папиросы и даже не модные по тем временам сигариллы, а трубку. Поднимался по лестнице на последний пролет, открывал форточку и долго курил у окна, задумчиво глядя на город. А герцог смотрел на меня. Так же долго и задумчиво.
– Не замерзну. Плащ теплый, не переживайте, мессир.
– Смертное тело не вечно и подвержено болезням. А вы относитесь к нему легкомысленно.
Вроде бы нотацию прочитал, но так спокойно, что я не обиделась.
– То, чем вы собираетесь заниматься, для здоровья гораздо вреднее.
– Темные об этом не рассказывали, – покачал головой демон и продолжил набивать трубку. – Но думаю, что моему смертному телу угрожает гораздо больше опасностей, чем дым от трав из чужого мира. Есть то, что убивает нас мгновенно и не ждет долгие годы.
«Все там будем», – хотела сказать я, но осеклась.
Герцог бессмертен, а потому не все ли равно, чем он наполняет легкие? Нелепая была идея заикнуться о вреде курения. Еще бы картинки ему показала с наших пачек сигарет. Пародонтоз, гангрена, преждевременное старение. Да он рассмеялся бы мне в лицо и показал куда более ужасные. Те, что видит каждый день в Аду. Я вздохнула, чувствуя, как краснею.
– Можно и дальше жечь тимьян, но он быстро выветривается, – начал объяснять демон и щелкнул пальцами над трубкой. На кончике указательного появился крошечный огонек. Красиво, черт! И практично. Не нужно носить с собой зажигалку. – К тому же те, кто в курсе, зачем это нужно, обязательно меня заметят.
– Поэтому вы купили у контрабандиста вместо тимьяна табак и собираетесь накуриться впрок?
– Совершенно верно. Так магия Темных пропитает меня, и я буду дольше видеть их слуг, – улыбнулся Данталион и коснулся огнем верхнего края табака.
Он вспыхнул и почернел, а герцог вытянул из трубки первую порцию дыма. Запах стал совершенно экзотичным. Мне упорно казалось, что я сижу на лугу в высокотравье, и над головой собирается гроза. Озон и полевые цветы. Облако дыма метнулось вверх и непостижимым образом разделилось на тонкие струйки. Ветер дул в другую сторону, я отчетливо видела по ветвям деревьев, но дым полетел строго к собору.
– Как тогда в склепе, – сказала я, показывая пальцем. – Это значит, что где-то там магия Темных?
– Снова верно, – одобрительно кивнул демон и достал из кисета палочку с кованым наконечником. Им он аккуратно примял табак в трубке и продолжил её раскуривать, разговаривая со мной в перерывах между затяжками. – Вы наблюдательны, мадемуазель Дюбуа. А я не зря привел вас к собору. Смотрите.
Ветер трепал облако дыма, но оно все равно устремлялось к огромному витражному окну в центре фасада, будто там магнит стоял. Дым, который по законам физики и логики должен был рассеиваться, наоборот собирался в тугие нити и закручивался спиралью.
– Там место силы, – объяснил герцог, ткнув мундштуком трубки в витражное окно, – сердце собора. Будь вы добропорядочной горожанкой, а не белой ведьмой, ходили бы туда на службу и впитывали чуждую вашему миру магию. Да, мадемуазель, Темные тесно связаны с религией. Они её придумали. Зачем? Вы лучше меня знаете ответ на этот вопрос.
Селеста знала, но я могу догадаться.
– Контроль. Монополия на мысли, чувства и желания огромного количества людей. Паства – неиссякаемый источник денег, власти и фанатиков, готовых растерзать любого, на кого укажут жрецы. Преступников, людей другой веры, распутных женщин, ведьм. Инквизицию тоже придумали Темные?
– Конечно, – кивнул демон, и в его глазах мелькнула тень восхищения, – вы не нужны им вместе с Белой магией, старыми богами и умением колдовать. Первых ведьм, кто встретился с Темными, истребили почти всех, а потом нашлась та, что решила договориться. Ведьмы притворялись, что их нет. Прятались от людей, скрывая Белую магию в обмен на жизнь и право колдовать. А Темные спокойно насаждали религию. Инквизиция следит за тем, как ведьмы исполняют древний договор. Там давно нет Темных воплоти. Даже слуг очень мало. Выросло несколько поколений людей, считающих ведьм великим злом. Мне всегда это казалось забавным. Исконных жительниц мира с защитной и созидательной магией объявили врагами, а поработивших их захватчиков – спасителями.
Я сидела, уставившись в одну точку. Дым от трубки герцога обвивал меня, а потом улетал к собору. Я чувствовала, что с Темными что-то не так. Пророки, целители, художники, музыканты, но темные. Почему? Не вязался образ белых и пушистых интеллигентов с этим словом. Я не успела спросить у Изабэль, а теперь нужно срочно открывать глаза. Вот прям немедленно. Что ж я в таком шоке была после перерождения?
– Стоп, – выпалила я, резко развернувшись к демону, – мама много странного рассказывала про Темных, но одно я помню совершенно отчетливо. Она разделяла их с Инквизицией. Да, точно. Говорила, что Демоны защищают нас от колдунов, а от демонов Святая Инквизиция.
– И что вас смущает? – удивился герцог, окутывая нас дымом. – Жрецы в соборах скрывают правду от людей, рассказывая, что есть только демоны и добрые боги Темных, а ведьмы – такие же порождения Ада, как мы. Так они прячут третью сторону и упрощают понимание. Людям удобно делить нас на плохих и хороших. С их точки зрения Темные – хорошие, демоны и ведьмы – плохие. Доблестные инквизиторы активно борются и с теми, и с другими, невольно защищая ведьм от слуг Ада. Зато от собственных колдунов они вас защищать даже не собираются. Оттого и получается треугольник вместо двустороннего противостояния.
Демон сделал паузу, чтобы примять табак в трубке, а я жалела, что под рукой нет конспекта. Нужно записывать и рисовать схемы, иначе я ничего не запомню. Накрутили-то, накрутили за несколько веков грызни и дележки мира!
