По телу дрожь пробежала, искра силы разгорелась в животе. Я слышала, как тихо и спокойно дышит демон. Как человек. Сейчас, как человек. Давно ответил сам себе на этот вопрос и повторил для меня:
– Потому что люблю.
Это сон. Безумие. Настоящее подлинное сумасшествие.
– Демоны не могут любить.
– Теперь я не совсем демон. «Пустой» забрал часть моей сущности. То, что успел вытянуть, пока убивал. Но я вернулся герцогом Ада и привел тебя. Вместе с тем, что чувствую. Моя любовь ущербна. Не похожа на то, о чем рассказывают люди. Но я знаю точно, без тебя мне не нужен город Дис, Флегетон и девять кругов Ада. Без тебя я пустой. По-настоящему. Ты заполнила собой мою сущность. Подарила частицу души. Пока мы вместе, я живой.
Он целовал мои руки, касался губами кончиков пальцев. Искра горела, Флегетон нес красные воды за окном, но я чувствовала совсем другое тепло. Оно окутывало нас, накатывало волнами и обнимало со всех сторон. Слова лгут, тела – всего лишь оболочки. То, что связывало нас, было выше фиолетового неба и глубже огненной реки.
– Ты был мертв, а я не жила без тебя. Каждый день впустую, каждый поступок зря. Сон с открытыми глазами. Я люблю тебя, Данталион, герцог Ада. И хочу всегда быть рядом.
Он обрушился на меня лавиной. Я утонула в поцелуе с привкусом и ароматом граната. Цеплялась за плечи Данта и боялась отпустить. Мое проклятие, моя награда. Мое воплощенное безумие и крылья за спиной. Мне казалось, мы летим по комнате, так легко демон поднял меня на руки и понес обратно в кровать.
– Подожди, – простонала я, уткнувшись лбом в его плечо. – Нам нельзя. Белая магия…
– Ее больше нет. Осталась у Селесты Дюбуа. В ее теле. Тебе не о чем беспокоиться, Стебелек. Мы оба – демоны. И нам можно все, что захотим.
Дант положил меня на взбитые пеной простыни. Коснулся губами обнаженной шеи, и мир перестал существовать. Тень закрыла окна, белая сорочка полетела на пол. Я запуталась пальцами в крючках камзола и не запомнила, как демон остался без одежды. Поцелуи стали бесстыдными, объятия жаркими. Воспоминания о прошлых ошибках сгорали мотыльками в пламени. Больше нет, и никогда не будет других мужчин. Только мой Данталион.
– Не бойся, – прошептал он, заставив обнять себя ногами. – Вся боль от страха. Верь мне, Стебелек.
Последний барьер не давал расслабиться. Я вздрогнула, почувствовав твердую мужскую плоть между ног. Все демоны такие? Его слишком много. Я не выдержу. Не смогу принять!
– Любимая, драгоценная, тише. Я не причиню вреда. Верь мне, – выдохнул Дант и снова поцеловал. Жадно, томительно, долго. Искра разгоралась во мне, тело отзывалось на ласку. Я уже сама обнимала демона, хотела стать ближе. И застонала, когда это случилось.
Боль вспыхнула и тут же погасла, сердце застучало с новой силой. Мы падали в бездну и не могли остановиться. Все выше и выше, до скрученных простыней в кулаках, до музыки из тихих слов и нашего дыхания. Любимая. Любимый. Жизнь пульсировала в нас. Одна на двоих. Я закричала, впиваясь пальцами в плечи Данта, когда вспышка чуть не утянула во тьму. И очнулась на его груди мокрая и обессиленная.
– Пусть так будет всегда. Прошу.
– Конечно, – улыбнулся он и убрал пряди волос с моей спины. – Обещаю.
***
Мы лежали в кровати, пока есть не захотелось. В городе нет утра или ночи. Вечные сумерки. А к небу без облаков еще нужно привыкнуть.
– Равнины Ада бесплодны, – тихо рассказывал Дант. – Здесь нет дождей и пыльных бурь. Ты научишься чувствовать время иначе. Перестанешь ждать весну и полюбишь тишину и постоянство. Оно успокаивает.
– Да, это полезно, – согласилась я и вспомнила, какими тяжелыми оказалась последние дни в Брамене. Вряд ли Ад сможет их превзойти. Я понимала, что с высшим демоном увижу его совсем другим. В золоте, мраморе и с ароматом дорогого вина.
Еду нам принесли слуги. Дант отказался от половины блюд, но человеческая половина моей сущности требовала привычных ритуалов. Я вдохнула аромат жареного мяса со специями и чуть не захлебнулась слюной.
– Ешь, – ласково сказал демон, откинувшись на спинку кресла и покручивая бокал в руках. – Ад хорош тем, что здесь не обязательно отказываться от удовольствия.
– От чревоугодия, например. Главное, не спрашивать, из чего все приготовлено?
– Почему же? – рассмеялся демон. – Здесь курица, свинина, овощи и фрукты, к которым ты привыкла в Брамене. Я специально приказал не тащить сегодня на стол экзотику. Да и не любитель я мороженного из грудного молока женщин и тухлого мяса акулы.
У меня чуть аппетит не пропал, и я немедленно подняла глаза в потолок, чтобы отвлечься. Кроме еды оставалась еще сотня глобальных проблем и важных мелочей.
– Я не понимаю, почему я вообще ем, если у меня нет тела?
– Это сложно объяснить, – нахмурился демон. – Даже нам открыты не все загадки мироздания. Например, я только сейчас окончательно убедился, что белая магия привязана к физическому телу ведьмы, а демоническая сущность исключительно к духу. В теле Селесты побывали три разные души, и каждая получала в наследство от рода Дюбуа его магию. Но с порченой кровью вышло сложнее. Настоящая Селеста умерла младенцем и унесла с собой частицу силы Ада. Та, кто пришел ей на смену, оказалась чиста. Но Изабэль так тщательно скрывала тайну проклятого ребенка, что не стала проверять. Ее не смутило, что сила Ада никак не проявляется. И даже ведьмы Ковена не чувствуют в ее дочери демона.
– Аморет! – вспомнила я свой первый день в семье Дюбуа. – Она впервые почувствовала демона именно во мне.
– Правильно, – кивнул Дант. – Потому что на зов Изабэль снова пришла душа с силой Ада внутри. Твоя. Ведьма просила невозможного, заклинание не воскрешает. Но сила и умение Изабэль выросли. Из Края усопших выдернули ту, что похожа на ее дочь сильнее предыдущей души. Но все же другую. Вашего общего демонического отца зовут герцог Салюс. Ему ты обязана склонностью управлять людьми и тем, что можешь жить не только в Брамене, но и в Аду. Вы с настоящей Селестой сестры. Если это можно так назвать.
С ума сойти. Я схватила бокал с вином и залпом выпила половину. Туман в голове не прояснился, руки все еще дрожали.
– Когда ты узнал?
– Все вместе уже после того, как ты ушла от меня к Туссэну, – с прохладой в голосе ответил демон.
Черт! И он молчал. Не признавался мне и ни разу не упрекнул, но забыть не смог. Я чувствовала его ревность, даже если он пытался ее скрыть. Я ушла к другому. К инквизитору. К прихвостню Темного колдуна.
– Прости, – хрипло ответила я и допила вино. – Я психанула до истерики. Твое «выходи замуж за Туссэна» звучало совсем не как «я люблю тебя».
– Я знаю, – поморщился демон. – Я совершил ошибку и до сих пор жалею, что сказал тебе те слова. Но и ты не должна была… – он запнулся и пригладил волосы ладонью. – Прости. Я виноват. В первую очередь.
