– Я откажусь от услуг свадебного организатора. У нас будет такая свадьба, какую хочешь ты.
– Правда? – недоверчиво спросила она. Глаза ее сияли.
– Я пошлю свой самолет за твоими братьями, чтобы они присутствовали на свадьбе. И мы не обязаны проводить церемонию в церкви – мне не важны детали. Просто давай поженимся прежде, чем наш ребенок появится на свет.
– Тогда, может, устроим свадьбу прямо здесь?
– Здесь?
– У меня будет нормальный букет вместо кактуса, торт вместо мыла и вкусная еда, которая понравится гостям! – возбужденно тараторила Бэлль.
– Бэлль, – низко рассмеялся Сантьяго, взяв ее лицо в ладони. – Забудь, что я говорил, ты никогда не впишешься в это общество. – Она обиженно отвернулась, но Сантьяго поднял ее подбородок. – Ты рождена, чтобы выделяться. Ты была самой красивой женщиной на этом празднике, никто не мог с тобой сравниться. Я не мог оторвать от тебя глаз весь вечер.
– Правда? – Ее щеки покраснели.
– Только одно не так. Это платье. – Он провел рукой по черной ткани. – И это сводит меня с ума.
– И что с ним не так? – обеспокоенно спросила Бэлль.
– Оно все еще на тебе. – Он наклонился и поцеловал ее в губы.
Глава 7
Секс для Сантьяго всегда был простым, легким и приятным занятием. Кратковременное удовольствие, которое быстро забывается. Но секс с Бэлль отличался от всего, что он раньше испытывал. Это был экстаз, огонь, наркотик, от которого он не мог отказаться. Но, как и с любым наркотиком, он стал страдать от нежелательных побочных эффектов.
Страстные ночи, которые Сантьяго проводил с Бэлль в своем особняке, начали влиять и на то, что происходило при свете дня. Он ни в чем не мог ей отказать. Во-первых, он отказался от свадебного организатора, хотя благодаря ее идеям у них могла быть свадьба года. Бэлль же хотела скромный, закрытый праздник для самых близких людей. Но и это еще не все.
Сантьяго обнаружил, что постоянно думает о ней в то время, когда должен быть сосредоточенным на делах своей компании. Да, он подписал контракт с канадцами, но другие сделки начали разваливаться. Он отвлекался, был нетерпеливым, и это негативно сказывалось на делах. На совещаниях ему было скучно, хотя он сам созывал их.
Сейчас, после подписания контракта на приобретение голландской компании по производству пищевых добавок, он вместо радости ощущал лишь раздражение. Ему плевать на витамины и протеиновые коктейли! Он хотел быть дома, с Бэлль.
Все становилось только хуже. Ночами, в объятиях Бэлль, он начинал чувствовать то, что поклялся никогда и ни к кому больше не испытывать. Нечто большее, чем просто желание.
Сантьяго с удивлением понял, что ему действительно важно ее мнение. Она стала ему по-настоящему небезразлична. При дневном свете от этой мысли у Сантьяго пробегал озноб по спине: он не мог позволить себе быть уязвимым. Через несколько недель он женится на Бэлль, а вскоре после этого у них родится ребенок. Он мог бы оправдываться тем, что заключает брак ради будущего своей дочери, но все дело было в самой Бэлль.
Он хотел сделать ее счастливой. С Бэлль все было по-другому. Он не мог рисковать, влюбившись в нее. Не может же он быть таким дураком, в самом деле! Или может?
По мере того как приближался день свадьбы, Сантьяго становился все более напряженным. Каждый день, проведенный с Бэлль, каждая ночь лишь усиливали возникшую между ними связь. Свадьба, на которой он когда-то настаивал, теперь казалась ему бомбой с замедленным действием. И она готова была взорваться в любой момент и все разрушить.
Ему хотелось бежать, но он не мог этого сделать. Он дал слово не только Бэлль, но и своей дочери, которая скоро появится на свет.
Бэлль проснулась перед самым рассветом в день свадьбы. Счастливая улыбка вспыхнула на ее лице, когда она открыла глаза. Это предзнаменование. Сегодня, в день своей свадьбы, Бэлль впервые проснулась не одна: рядом с ней на кровати спал Сантьяго. Счастливо вздохнув, она прислушалась к его мерному дыханию.
После всех страхов и сомнений, сегодня вечером она выходит замуж. Как раз вовремя, ведь примерно через три недели она должна родить. Живот Бэлль стал таким огромным, что она уже с трудом влезала в простое, но все же очень изысканное свадебное платье. Уже этим вечером в саду на крыше особняка она официально станет миссис Сантьяго Веласкес.
Прошедший месяц в Нью-Йорке был полон неожиданных радостей, например изменение этого дома. Семь этажей, лифт, сад на крыше – все подверглось переменам. Особняк стал для нее настоящим домом – теплым и уютным. Бэлль смягчила холодный, современный дизайн, заменив угловатую мебель мягкими диванами, на которых было так приятно свернуться калачиком.
К сожалению, ее гардероб по-прежнему был полон модных, но колючих и неудобных платьев и туфель на огромных шпильках. Но было в этом и кое-что хорошее. Как бы Бэлль ни уставала от светских мероприятий, ей вдруг стало нравиться возвращаться в этот дом.
После непростого начала она сдружилась с прислугой – поварихой Диной Грин и молоденькой горничной Анной. Бэлль много помогала им, потому что ей действительно нравилось заниматься домом. Три женщины слаженно работали вместе над подготовкой свадебной церемонии. Это будет скромный праздник в окружении родственников и ближайших друзей. На крыше будет накрыт стол к ужину, затем будут танцы под музыку, исполняемую джазовым трио, а к полуночи все закончится.
Планирование мероприятия оказалось не слишком сложным, поскольку Бэлль не была особо придирчивой невестой. Она быстро поняла, что проживание в особняке в Верхнем Ист-Сайде, машина с водителем и неограниченный бюджет – это совсем иной опыт проживания в Нью-Йорке, нежели у нее был раньше.
Ее сердце сладко трепетало, когда Сантьяго возвращался домой вечерами, и они ужинали вдвоем за массивным столом. Он много времени проводил на работе и часто задерживался в офисе допоздна, но по выходным он всегда водил Бэлль в маленькие уютные кафе, которые ей очень нравились, или в шикарные дорогие рестораны, которые нравились ей не слишком сильно.
В один из вечеров он пригласил ее на знаменитый Бродвейский мюзикл. Места у них были в первом ряду, а Бэлль прекрасно знала, что их практически невозможно достать. В тот вечер, сидя рядом с Сантьяго в темном зрительном зале, она вдруг с удивлением осознала, что уже не хочет выступать на сцене и быть актрисой. Ей нравилось быть там, где она есть, – рядом с Сантьяго. Бэлль посмотрела на него, и он, почувствовав ее взгляд, сжал ее ладонь. А через мгновение резко отпустил ее.
Это было странно. Минуту назад она ощущала такую близость, когда они вместе рассмеялись над одной и той же шуткой, но в следующую минуту он отстранялся от нее. Бэлль все чаще замечала в нем это.
Может быть, у него неприятности на работе? Или нервничает из-за приближающейся даты родов? Бэлль едва могла дождаться той минуты, когда возьмет на руки новорожденную дочь. Она уже успела обустроить очаровательную детскую комнату с бледно-розовыми стенами, хрустальной люстрой, резной белоснежной кроваткой и креслом-качалкой. И огромным плюшевым белым медведем в углу комнаты.
