Старший из двоих откинулся в своем кресле. Сходство Эдмонда с отцом всегда поражало Джареда. Дядьке уже исполнилось сорок семь, у него были темно-голубые глаза и волосы песочно-каштанового цвета без единого намека на седину. И ростом он был в шесть футов.
– Я собираюсь взять отпуск, дядюшка, – мягко начал Джаред. – Мне показалось, что тебя нужно поставить об этом в известность.
– Подумаешь, новость! – равнодушно откликнулся тот. – Ты каждый год в самые жаркие месяцы уезжаешь на побережье. Прямо как твой отец. Хотя я тебя не осуждаю. Если бы у меня там была своя земля, я делал бы то же самое. В июне и июле здесь невыносимо жарко.
– Пожалуйста, навести там Малию, если мучаешься здесь от жары. Правда, меня там не будет. Я отправляюсь на материк.
Эдмонд заинтересовался.
– В Штаты? Ну, это другое дело. Забавно, хотя помнится, когда ты отморозил там костяшки пальцев по пути в колледж, то поклялся, что в жизни туда не вернешься.
Вспомнив те зимы, Джаред поморщился. Он так и не смог привыкнуть к морозам.
– Там тоже наступит лето, так что все будет не так уж и плохо.
– Я и сам туда собирался, – задумчиво сказал Эдмонд. – Господи, за пятнадцать лет я лишь один раз выбрался отсюда, и то это была поездка на большой остров, чтобы проинспектировать недвижимость, предложенную в качестве обеспечения. Если бы мне удалось найти помощника, который взял бы на себя часть обязанностей, я бы тоже устроил себе отпуск. Но это, кажется, невозможно. Колби, мой нынешний подручный, на грани увольнения.
Джареду совсем не хотелось обсуждать проблемы компании. Если бы дядюшка только знал, насколько трудно с ним работать, тогда бы ему стало понятно, почему он уволил так много помощников.
– Вообще-то я еду не ради удовольствия, дядюшка. Я уже какое-то время размышляю над тем, чтобы немного вложиться в предприятие на материке. У них там есть что предложить в сфере инвестиций. Железо, строевой лес и сталь, а также банки и верфи, которые, помимо всего прочего, куда крупнее, чем здесь у нас.
– Но ты ведь не сможешь отсюда контролировать свои деньги, – заметил Эдмонд.
– Это правда, – согласился Джаред. – Но этого и не потребуется, если вложить деньги в уже существующую фирму. Я буду просто сидеть здесь и подсчитывать прибыли.
При упоминании о прибылях голубые глаза Эдмонда загорелись.
– Откуда в Штатах планируешь начать?
– С Восточного побережья – с Нью-Йорка или Бостона.
– Хороший выбор, – задумчиво согласился Эдмонд, побарабанив пальцами по столу. – А сколько собираешься взять с собой в поездку?
Джаред помолчал, прежде чем ответить.
– Пятьсот тысяч.
Чуть не поперхнувшись, Эдмонд выпрямился в кресле.
– Парень, ты что! Это же почти вся наличность, которая имеется у тебя в распоряжении.
– Я знаю. – Джаред легкомысленно улыбнулся.
– Может, обойдешься половиной этого?
– Я не собираюсь терять деньги, дядюшка, – уверенно заявил Джаред. – Я собираюсь их делать.
– И все равно…
Джаред поднял руку.
– Если ты считаешь неразумным поступком вложить всю мою наличность, которую я с лихвой верну за год, почему бы тебе самому не инвестировать немного? Скажем… сто тысяч? Они будут в безопасности, потому что я дам на них свои гарантии.
Эдмонд решился моментально.
– Так как ты обеспечиваешь гарантии, я дам тебе половину. Но ты оставишь мне такое же количество для покрытия.
– Согласен. – Джаред мысленно усмехнулся.
На это он даже не рассчитывал. Теперь если вдруг Джаред потеряет все деньги в запланированном им предприятии, он не потерпит крах. А впереди у него еще будет целый год или даже больше, чтобы расплатиться с дядькой. Джаред понимал, что Эдмонд помогает ему из жадности, но ведь все равно помогает! Если бы еще он знал, в каком деле он оказывает помощь!
– Когда тебе потребуется наличность?
– Мой корабль отходит через пять дней, в воскресенье.
– Так скоро?
– Все мои дела в порядке, дядюшка. Единственное, что еще нужно сделать, – быстренько сгонять на Сансет-бич и попрощаться с Малией, – озорно усмехнулся Джаред. – Вы ведь присмотрите за ней, пока меня не будет?
Эдмонд слегка удивился.
– Она же останется не одна, а со всеми этими вашими старыми родственниками. Вряд ли я ей понадоблюсь.
– Ну, вы же знаете, что ей нравится проводить зиму в городе. На северном побережье в это время года бывает слишком много штормов.
Эдмонд заволновался.
– Послушай, Джаред. Шторма не приходят раньше октября или ноября. Сколько ты собираешься оставаться на материке?
– Честно говоря, не знаю. Три месяца, четыре… Заранее ведь не скажешь. Возможно, полгода. Вы же не хотите, чтобы я действовал наспех? Потребуется время, чтобы сделать инвестиции, а потом нужно убедиться, что нашим деньгам ничего не угрожает.
Эдмонд вздохнул. Джаред прекрасно понимал, что ему не хочется брать на себя ответственность за Малию. Временами его младшую сестренку получалось выносить лишь с большим трудом, а сейчас, когда ей вот-вот исполнится восемнадцать, за ней был нужен глаз да глаз.
Джаред усмехнулся про себя. Он никогда бы не доверил сестру заботам Эдмонда, но его веселила мысль о том, что дядька будет думать, что отвечает за юную девушку. Разумеется, все заботы и защита Малии лягут на Леонаку Наихе. Только зачем давать дядьке возможность соскочить с крючка, сообщив ему о том, как будут обстоять дела в действительности?
Джаред с удовольствием отметил появившееся на лице Эдмонда выражение испуга.
Глава 3
Нанеки Капуакеле услышала стук подъезжающего по Беретания-стрит экипажа и подбежала к окну, чтобы посмотреть, кто там. Полдень миновал совсем недавно, для возвращения домой Джареда было еще рано. Однако это оказался он. Джаред вылез из коляски и двинулся к дому по обсаженной цветами дорожке.
Как он напоминал Нанеки ее покойного мужа Пени! Такой же высокий, похожий на молодого бога, двигающийся величаво, подобно воинам древности. Пени Капуакеле был бы великим вождем, живи он в древние времена. Он мог бы стать правой рукой короля Камахамаха, помогая тому объединять острова.
Пени умер. Ушел навсегда. А Джаред был живой. И такой, как Пени – гордый, надменный, полный сил. Не важно, что он не чистокровный гаваец, каким был Пени, и что в нем текла только небольшая доля гавайской крови. Она сама была хапа-хаоле – наполовину белая, наполовину гавайка. Но сердце у Джареда было гавайское, и сила его – тоже. И он принадлежал ей, заняв место потерянного ею Пени.
Нанеки провела рукой по густым черным волосам, расправила розовую с белыми цветами муумуу
[2]. Ей захотелось, чтобы сейчас на ней был надет простой саронг, чтобы он облегал ее бедра и подчеркивал длину изящных ног. Только такую одежду она носила, когда жила с Малией за городом. Но здесь, в городе, Джаред не мог позволить ей одеваться настолько откровенно, потому что в его дом на Беретания-стрит приходило множество посетителей.
