Ей показалось, что в ее легких закончился воздух. Она открыла рот, но не могла произнести ни слова. Тильда попыталась оттолкнуть Уоррена, но понимала, что у нее нет никаких шансов, если только он сам не отпустит ее.
Он замер, а потом резко отстранился, испытующе посмотрев ей в глаза. Затем Уоррен чертыхнулся и, сев, нервно провел рукой по волосам.
– Я опять потерял голову, – закрыв глаза, пробормотал он. – Пожалуйста, прости меня. Мне следовало следить за твоей реакцией.
Как же ей хотелось избавиться от этого непрекращающегося кошмара.
– Уоррен, не извиняйся. – Тильда потянулась к нему и, обхватив его лицо ладонями, повернула к себе, чтобы посмотреть ему в глаза. – Это я все порчу.
Она не могла вынести мысль о том, что он винил себя в том, что происходило с ней. И ее злило то, что она не могла справиться с приступами паники. Откуда возникало это чувство, что ей что-то угрожает? Если бы Тильда знала ответ на этот вопрос, она бы давно решила эту проблему.
– Может, нам нужно какое-то… кодовое слово или что-то в этом роде? – осторожно спросил Уоррен. – Или я окончательно все испортил?
– Ничего ты не испортил. Ты проявляешь невероятное терпение по отношению ко мне, и я чувствую себя какой-то трусихой. Но факты остаются фактами – у меня есть некоторые проблемы. И тебе не следует питать надежды на то, что этот брак может стать чем-то большим, чем способ удержать меня в Америке.
Уоррен медленно потянулся к ней и застегнул ее блузку.
– А кто сказал, что я питаю какие-то надежды? Я просто хочу, чтобы ты чувствовала себя в безопасности, выражая свою чувственность. Ты на самом деле совсем не такая, какой притворяешься. И мне хочется, чтобы рядом со мной ты не стеснялась быть самой собой.
Надо же. Тильда растерянно заморгала. С одной стороны, у нее отлегло от сердца, что Уоррен не страдал от безответной любви к ней. Он понял, что в данный момент Тильда была не в состоянии выстраивать какие-либо отношения, потому что уделял ее эмоциональным вспышкам больше внимания, чем она сама.
Но в то же время Тильда испытывала какую-то горечь из-за того, что Уоррен не упал к ее ногам, слагая сонеты о том, что только ее любовь может исцелить его разбитое сердце. Как глупо с ее стороны. Она ведь не ждала таких признаний. Просто Тильда подумала, что этот пикник был своеобразным романтическим жестом. Хотя, с другой стороны, все получилось даже лучше. Вместо первоклассного любовного зелья, которое все равно не сработало бы, ей дарили безопасность.
Тильда все еще разбиралась со своими проблемами, и Уоррен позволил ей не винить себя, если у нее ничего не получится, потому что он не вкладывал в их отношения чувства.
– Это был замечательный обед. Мне очень понравилось, – торжественно заявила Тильда, вызвав его улыбку, и посчитала, что этот пикник принес ей сплошные выгоды.
Хотя ее не покидало чувство пустоты внутри, там, где всего пару минут назад она ощущала тепло, исходившее от тела Уоррена.
Глава 7
После случившегося на пикнике Уоррен не мог прийти в себя целых два дня. Это свидание закончилось на абсолютно правильной ноте, без взаимного давления. Тильда узнала, что рядом с ним она может делать все, что ей вздумается. Носить соблазнительное белье. Распускать волосы. А Уоррен прошел тест, доказав, что сможет сдержаться, если она того пожелает. Правда, у него сложилось ощущение, что он будет проходить это испытание не один раз. Но Уоррен не возражал, потому что Тильду нельзя было торопить.
Тогда почему он не находил себе места?
Может, потому, что не знал, каким будет его следующий шаг. Он привык держаться на расстоянии и спасаться работой, если не мог справиться со своими эмоциями. Но теперь источник его неудовлетворенности постоянно находился рядом с ним.
Чем больше времени он проводил с Тильдой, тем больше она поражала его. Она блестяще, словно австралийский ниндзя, разбиралась со всеми препятствиями, встающими на ее пути, и решала каждую поставленную перед ней задачу. Его изумляло то, с каким энтузиазмом она бралась за работу, но ведь именно по этой причине Уоррен боролся за то, чтобы она осталась в Америке.
Он нуждался в Тильде. Или скорее его компания нуждалась в ней. Что постепенно стало одним и тем же. И к концу недели Уоррен начал задаваться вопросом, не было ли так с самого начала.
В пятницу утром Тильда вышла из своей спальни с собранными волосами, но несколько прядок свободно ниспадали по обеим сторонам ее лица. Она оставила их незаправленными специально, что вызвало у него улыбку. Уоррен никак не ожидал, что их утренние встречи в холле так быстро войдут у него в привычку. Но ему нравилось ездить вместе с Тильдой на работу, потом возвращаться домой и каждый вечер ужинать на террасе.
– Это самая сексуальная прическа, которую я видел у тебя, – прошептал он и медленно поднял руку, чтобы Тильда поняла, что он собирается коснуться ее. И только тогда он провел пальцем по линии ее подбородка и чуть развернул ее лицо в сторону, чтобы оценить ее локоны. – Мне нравится, когда ты экспериментируешь, придумывая способы, как свести меня с ума.
– Ты считаешь, что я соблазняю тебя? – кокетливо улыбнулась Тильда. – В таком случае ты не захочешь узнать, какого цвета на мне белье?
Он застонал, вызвав у нее приступ смеха, и подумал о том, что она в который раз делала попытки пофлиртовать с ним. Ну что ж, он сам создал этого монстра, который пытал его своими чарами.
– Ты ошибаешься. Я очень даже хочу узнать.
Тогда Тильда прильнула к нему, что было еще одним шажочком вперед и его наградой за то, что осторожничал с ней.
– Светло-голубой шелк.
– Мой любимый, – прошептал он и пристально посмотрел ей в глаза.
Если бы на ее месте была другая женщина, он воспользовался бы этим моментом для поцелуя, но он уже два раза испортил все тем, что слишком торопился. К тому же у светло-голубого цвета могло быть множество оттенков, и Уоррену пришлось бы нелегко, чтобы сдержаться и не расстегнуть несколько пуговиц во время поцелуя, чтобы увидеть все собственными глазами. Что наверняка было не очень хорошей идеей.
Они балансировали на тонкой грани «тяни-толкай», но, когда Уоррен убрал руку от лица Тильды и сделал шаг назад, он понял, что поступил правильно. Скрыв разочарование, он повел ее к машине и на работе целый день только и делал, что представлял Тильду раскинувшейся на его столе в своем нижнем белье из светло-голубого шелка.
Сказать, что этот день был потрачен впустую, значит ничего не сказать. Тильда делала всю работу за двоих, а он глазел на ее грудь, спрятанную под блузкой.
Клиническое безумие было бы благом в данном случае.
За ужином, когда Тильда пересказывала Уоррену какую-то статью, прочитанную в газете, она энергично размахивала руками, от чего воротник ее рубашки все время съезжал из стороны в сторону. Но сколько бы ни смотрел туда Уоррен, там не показалось ничего интересного.
