Он отложил вилку в сторону и решил закончить этот односторонний разговор.
– Тильда.
Она замолчала на полуслове, а потом спохватилась:
– Ой, я слишком много говорю.
– Наоборот. Ты говоришь недостаточно, – поправил ее Уоррен. – О правильных вещах. Почему ты сказала мне, какого цвета твое белье? Я просто хочу, чтобы между нами не было никаких недоразумений. Ты хотела свести меня с ума или приглашала посмотреть его? Потому что я не хочу расстраивать тебя, но я также не хочу пропустить сигнал.
Тильда растерянно заморгала.
– Я ничего такого не планировала…
– Конечно нет, черт подери.
Он подавил раздражение, которое, несомненно, возникло из-за сексуальной неудовлетворенности. Но от того, что он определил его источник, легче не становилось. Уоррен мог успокоиться, только проведя длительное совещание, устроившись между ног своей жены. И в данный момент он не мог сказать, какого рода была бы его деятельность, но понимал, что они застряли на пути к чему-то и им нужен какой-то толчок, чтобы двигаться или вперед или отступать назад.
– Уоррен, я… – Тильда взволнованно потерла виски. – Я тоже ничего не понимаю. Мне нравится флиртовать с тобой. И я все время думаю о том, чтобы позволить тебе увидеть мое нижнее белье.
– Правда? – встрепенулся Уоррен. – Ты бы хотела, чтобы я случайно заглянул к тебе, когда ты переодеваешься? Это можно устроить.
Он бы отменил все свои дела на целую неделю. Все, чего он ждал, это чтобы ему дали зеленый свет.
Тильда робко улыбнулась в ответ.
– Может быть, не совсем это. Но мне нужно… что-нибудь, чтобы сдвинуться с мертвой точки. Только я не знаю, что предпринять.
Получается, она испытывала ту же неудовлетворенность, что и он. Что еще важнее, Тильда не просила его умерить свой пыл, наоборот, она говорила что-то вроде «приди и возьми меня». Но последнее не сработало, а только вернуло их к тому, с чего они начинали – осторожничали друг с другом.
Это убивало его.
И не только потому, что он искренне желал помочь Тильде справиться с ее проблемами. Его жена медленно выбиралась из своей скорлупы, и женщина, в которую она превращалась, могла свести с ума любого мужчину.
– Расскажи, что происходит в твоих фантазиях, когда я вижу твое белье, – попросил он.
Она настороженно посмотрела на него, и Уоррен сдержался, чтобы не чертыхнуться, потому что им предстояло сделать кое-что новенькое. К тому же его разбирало любопытство, что она скажет в ответ.
– Я бы не назвала это фантазией…
– А я бы назвал. – Он считал себя экспертом в подобных делах. – Когда ты думаешь об этом, твое воображение рисует определенные картинки. Что ты видишь? Что в них происходит? Можешь не стесняться. Я не судья твоим фантазиям, а всего лишь бедолага, которого ты дразнишь.
Тильда покраснела так густо, что ему отчаянно захотелось узнать, о чем же она мечтала.
– Тильда, расскажи, – прошептал он, напрочь забыв об ужине. – Со мной ты в полной безопасности.
– Я представляю, как вхожу в твою комнату. На мне мой халат. – С каждым словом ее голос становился все увереннее. – Ты лежишь на кровати. И смотришь на меня. Я снимаю халат и забираюсь…
– Ого. Ты слишком торопишься. – Он поднял руку, придя в возбуждение от картинок, которые нарисовало его собственное воображение. – Я не поспеваю за тобой.
– Что? Ты теперь тоже фантазируешь? – Она прошептала и оглянулась, как будто кто-то мог подслушивать их в этой огромной столовой, способной вместить баскетбольную команду или его эрекцию, но только не все вместе, а по отдельности.
Черт подери. Он чуть с ума не сошел, представив, как она взбирается на что угодно в белье, которое едва прикрывало ее тело.
– Можешь не сомневаться. – У него пересохло в горле, когда он представил, как Тильда забирается на него и садится сверху, широко раздвинув ноги. И тут его снова осенило. Это она входит в комнату, она снимает халат, она залезает на кровать, и она сверху.
Все оказалось предельно простым. Как он мог не понимать, что Тильда нуждалась в том, чтобы управлять процессом?
Единственным оправданием можно было посчитать то, что кровь бросалась ему в голову каждый раз, когда она оказывалась рядом с ним.
– Вот что мы сделаем, – просипел Уоррен. Черт, он потратил столько времени впустую. – Ты пойдешь к себе, наденешь самое откровенное нижнее белье, потом набросишь свой халатик и придешь ко мне. А я буду ждать тебя в своей кровати.
Боже правый. Она на самом деле собиралась превратить свои фантазии в реальность.
Но только не в этом белье черного цвета, которое совсем не оставляло места воображению. Оно было слишком… вульгарным.
Тильда открыла комод, достала комплект ярко-желтого цвета и посмотрелась в зеркало. Нет. Слишком… желтый.
Она примерила еще пять комплектов и остановилась на кукольном белье розового цвета. Единственный комплект в ее гардеробе, который она могла бы надеть для мужчины, абсолютно непрактичный и совсем не такой, как те, что она носила каждый день и считала, что надевает их для себя.
Бюстгальтер почти не прикрывал ее грудь, оголяя соски, а стринги были такими крошечными, что их почти не было видно. Если бы мужчина увидел ее в таком белье, он сразу же понял бы, что она вырядилась так для него.
И тут Тильда засомневалась.
В конце концов, она работала на Уоррена. И переводить их отношения из деловых в личные было бы не очень разумно.
Тильда стянула с себя розовый комплект, бросила его в комод и прислонилась к ящику, чтобы не открывать его. Она боялась, потому что ее ждало слишком рискованное предприятие со множеством подводных камней.
Правда… Уоррен был также ее мужем. Пусть не настоящим, но у них складывались не только рабочие отношения. Он нравился ей. И Тильда не видела ничего дурного в том, что ее тянуло к нему.
К тому же он не просил ее делать что-то слишком сложное. Просто давал ей возможность воплотить в реальность свои фантазии. И Уоррен пообещал ей, что, если она в любой момент пожелает остановиться, он не будет возражать.
Только Тильда не хотела прятаться под своим халатиком, она страстно жаждала исследовать на практике те вещи, которые чувствовала, когда Уоррен бросал на нее голодные взгляды. Она хотела секса во всей его красе, с бессчетным количеством оргазмов, с мужчиной, который мог обуздывать свои порывы страсти, и свободой делать все, что ей пожелается, не боясь услышать оскорбления в свой адрес.
Может, случится именно это. Тильда открыла ящик комода. Потом снова закрыла его.
Может, случится что-нибудь другое. Возможно, Уоррена шокирует поза, в которой она представляла их обоих, и он ужаснется, услышав от нее непристойности, или, в лучшем случае, смутится, что она не была настолько деловой женщиной, какой хотела казаться.
