– Значит, вы теперь моя невестка, да? – улыбнулся Рейф.
Она улыбнулась в ответ и расслабилась, приготовившись к фотосессии. Тем не менее она с облегчением вздохнула, когда фотограф объявил, что пока достаточно и все могут вернуться к гостям. Эммилин немедленно направилась к Софи.
– А, виновница торжества, – приветствовала ее подруга, передавая Эммилин свой наполовину выпитый фужер с шампанским.
– Даже не напоминай. – Эммилин сделала пару глотков, чувствуя, как прохладный напиток приятно освежает пересохшее горло.
– Мария только что ознакомила меня с дальнейшим сценарием.
– Что? Будет продолжение? – забеспокоилась Эммилин.
– Не волнуйся. Прием. Точнее, коктейльная вечеринка в великолепном ресторане с видом на реку.
– О’кей. С этим я справлюсь.
– Потом вы с Пьетро удаляетесь, а молодежь продолжит вечеринку в недавно открывшемся модном ночном клубе. Похоже, твой муж был одним из инвесторов. Думаю, мы там повеселимся на славу.
Эммилин скорчила рожицу.
– А мне вот совсем невесело.
– Да… ну у тебя в любом случае масса дел…
Эммилин бросила на подругу едкий взгляд.
– Это правда.
– Хм, я видела, как вы целовались. Я страсть за версту чую.
Эммилин закашлялась, поперхнувшись шампанским.
– Поверь, это совсем не то, что ты думаешь, – отдышавшись, сказала Эммилин.
– Тогда тебе следует обратиться к врачу. Если такой мужчина тебя не трогает, значит, ты фригидна, – безапелляционно заявила Софи.
– Или просто разумная женщина, – спокойно возразила Эммилин.
Казалось, вечеру не будет конца. Поток поздравительных речей. Свадебный торт. Свадебный танец… Эммилин кружилась в объятиях Пьетро на танцполе, стараясь всем своим видом показать, что ей безразличны его прикосновения, хотя внутри у нее бурлила лава.
– Итак… – медленно растягивая гласные, процедил он. – Ты моя жена.
Фраза вызвала у Эммилин улыбку, далекую от удовлетворения.
– Я бы на вашем месте не обольщалась, – холодно сказала она.
Он чуть замедлил танец и обвел взглядом толпу гостей.
– Я знаю, по крайней мере, троих, кто сейчас пребывает в полном восторге, – заметил он.
Проследив за его взглядом, она увидела стоящих рядом ее отца и его мать. Лица обоих сияли.
– Да, папа счастлив, что сбылась его мечта, – сказала она, покачав головой. В ее глазах сквозило разочарование, но Пьетро не хотел углубляться в изучение характера своей непокорной жены.
– А моя матушка, вероятно, мечтает о спокойной жизни теперь, когда я, по-видимому, перестал быть холостяком, – заметил он.
«По-видимому», – повторила она про себя, вспомнив их договоренность о том, что он впредь будет осмотрительнее при выборе любовниц. Ее это мало волнует, по крайней мере, Эммилин пыталась себя в этом убедить.
Да, они будут жить под одной крышей. Встречаться на кухне, в холле, в гостиной. Эммилин настаивала, что они будут своего рода соседями. Но сможет ли она игнорировать мужа, проживая с ним бок о бок? С их первого знакомства много лет назад, когда она была совсем девочкой, он приводил ее в смятение. И как выяснилось, с годами это чувство не ушло. А теперь они к тому же женаты…
– Ты такая неповоротливая, – пожаловался Пьетро. – Тебя что, никогда не учили танцевать?
Ее щеки порозовели, и она с обидой взглянула на него.
– Я просто задумалась, – пробормотала она, пытаясь попасть в ногу с партнером.
– В танце не нужно думать. Это язык тела. Своего рода соблазнение, – наставлял он, покачивая бедрами и умело ведя ее по паркету. – Расслабься, – прошептал он, – или я поцелуем сотру все твои тревожные мысли.
При этих словах Эммилин окончательно сбилась с шага. Ей необходимо сосредоточиться. В противном случае она окончательно собьется с пути.
– Только посмейте, – огрызнулась она.
– Тогда улыбайся и делай вид, что тебе хорошо, – приказал он. – Ты же знаешь, что все на нас смотрят.
Эммилин судорожно сглотнула, обводя взглядом зал. Толпа разодетых гостей не сводила с них глаз. Все улыбались и одобрительно кивали. Сердце Эммилин екнуло. Быть женой Пьетро Морелли потребует от нее гораздо больше терпения и усилий, чем она предполагала.
Был поздний вечер, и Эммилин украдкой подавила зевок. Общительная Софи, как всегда, собрала вокруг себя компанию друзей и веселила всех байками. Сидеть рядом с ней и притворяться, что умираешь от смеха, было лучше, чем наблюдать за мужем.
Ее взгляд неосознанно остановился на Пьетро. Он по-прежнему разговаривал с рыжеволосой женщиной. Она инстинктивно нахмурилась. А как ей себя вести, если восхитительная красотка полностью завладела вниманием мужчины, за которого Эммилин вышла замуж несколько часов назад? Обладательница пышных форм с тонкой талией и длинными ногами, с гривой медно-рыжих волос и алым ртом беззастенчиво флиртовала с Пьетро. На ней было кремовое платье и золотые босоножки. Разве это не дурной тон – надеть такое светлое платье на чужую свадьбу?
Кто это?
Пьетро наклонился к ней и зашептал что-то ей на ухо. Красотка положила руку ему на грудь и подняла на него взгляд. Даже с другого конца комнаты Эммилин почувствовала их сексуальное влечение друг к другу. Она поднялась и направилась к парочке. Эммилин подошла к ним почти вплотную, когда Пьетро оторвал взгляд от рыжеволосой бестии и посмотрел на Эммилин, словно не узнавая. Но затем раздраженно нахмурился и отошел на шаг от своей собеседницы с непроницаемым выражением лица.
– Эммилин, – пробормотал он.
– Пьетро, – сказала она, не удостоив взглядом стоявшую рядом женщину. – Можно тебя на минуту?
Его губы дернулись то ли от досады, то ли от веселья. Он приобнял Эммилин за талию и повел на танцпол.
Она остановилась и твердо сказала:
– Я не хочу больше танцевать.
– Но ты хотела поговорить со мной о чем-то. В танце это легче сделать.
– Я… – Она покачала головой. – Нет.
Он пристально на нее взглянул:
– Почему?
– Потому что… я не привыкла к такому, – пробормотала она и отвернулась. – Ты сам мне недавно об этом сказал.
– Тогда позволь тебя научить, – ответил он.
Крепко взяв ее за талию, Пьетро вывел ее на паркет и закружил в танце. Эммилин почувствовала себя марионеткой в его сильных руках. Она вынужденно положила руки ему на грудь, которая была твердой как скала, но теплой. Находясь в столь опасной близости, Эммилин ощущала его мужскую силу и притягательность.
– Ты обещал быть осмотрительным, а сам прилюдно заигрываешь с этой женщиной.
