Агидиус раскрыл было рот, чтобы переспросить, но тут понял, о чем она говорит. Он на мгновение так и застыл с приоткрытым ртом, а потом тоже залился алой краской.
– Тогда вы забирайтесь в седло, а я поведу Ветерка в поводу, – предложил он первое пришедшее на ум решение.
– А это не покажется странным? – усомнилась Леона. – Юноша знатного происхождения идет рядом с конем, на котором восседает южанин с перепачканным лицом.
Лицо, кстати сказать, ощутимо стянуло под глиняной коркой. Кожа даже начала слегка зудеть, и Леона то и дело, забывшись, принималась почесывать щеку.
– Наверное, вы правы, – неуверенно произнес Агидиус. – Но как нам тогда быть?
– Рядом с конем могу пойти я, – предложила Леона.
Паж возмутился. Как она только может предлагать ему столь неподобающие вещи? Разве настоящий рыцарь может восседать спокойно на коне, когда прекрасная дама, сбивая нежные ноги, бредет рядом? Нет, нет и нет! До столь позорного поступка он никогда не опустится. Леоне стоило больших трудов утихомирить разбушевавшегося юношу.
– Давайте уже что-нибудь решать, – в отчаянии попросила она. – Нам надо успеть к открытию городских ворот. А если мы продолжим спорить, то не успеем ускользнуть. Нас хватятся уже к завтраку. Нам еще повезло, что светает рано. Если мы покинем замок в числе первых путников, то к полудню будем уже далеко.
– Тогда предлагаю выйти из замка пешком, ведя коня в поводу. А в первой же деревне купим вторую лошадь.
Леона покачала головой.
– Лучше сказать стражникам, что я – ваш слуга. Или сделать вид, будто мы незнакомы. На вашего приятеля я не тяну, с такой-то физиономией.
И она яростно поскребла щеку.
– Тогда нам лучше выехать раздельно, а встретиться уже за воротами, – решил Агидиус. – Обращаться с вами как со слугой я все равно не смогу. Берите Ветерка и ждите меня у леса.
Леона только вздохнула.
– И как вы намерены объяснять стражникам, отчего паж господина виконта покидает замок пешим? Скажете, что решили прогуляться? Грибочков собрать?
– Каких грибочков? – ошеломленно переспросил Агидиус.
– Никаких, наверное. Дождей давно не было, так что причина покажется страже неубедительной. А вот если вы будете верхом, то сможете сказать, будто виконт отправил вас с поручением. Куда и с каким – сами придумаете.
– А вы?
– А меня стражники не узнают. Во всяком случае, я сильно на это надеюсь. А к небогатому страннику с расспросами приставать не станут. И потом, я ведь покидаю замок, а не стремлюсь попасть внутрь.
Паж посмотрел на Леону с сомнением, но возражений против ее плана придумать так и не смог. Проворчав еще раз, что ему неудобно ехать верхом, пока благородная девица пешком добирается к месту встречи, он все-таки вскочил в седло и тронул поводья. Сумку с припасами он у Леоны все-таки отобрал, хотя она и уверяла, что путник без поклажи будет выглядеть подозрительно. В результате недолгих препирательств в руках у девушки остался легкий узелок с хлебом и вяленым мясом, стянутым предусмотрительным пажом из графской кладовой. Распрощавшись ненадолго, беглецы двинулись к воротам. Поначалу Агидиус то и дело огладывался на Леону, но вскоре значительно опередил ее и скрылся во тьме.
Стефан втайне надеялся, что хоть один из навязанных ему попутчиков проспит. Накануне он с плохо скрываемым злорадством предупредил, что отправиться намерен еще до рассвета. Клаус кивнул.
– Хорошо, я буду готов.
Отто быстро делал пометки и отвлекся лишь на мгновение, чтобы сообщить, что отдаст все необходимые распоряжения. Стефана даже не удивило, что на сей раз и у повара сыскались требуемые припасы, и оружейник не подвел, и даже дела графа не требовали долгого разбирательства и личного присутствия секретаря. Все нужное для долгой дороги отыскалось почти сразу.
Но драконоборец предпочел бы обойтись без помощи – и без помощников. В конце концов, он привык сам заботиться о себе. И не без умысла назначил слишком ранний час отправления в надежде избавиться хоть от одного из спутников. Здесь он больше рассчитывал на Клауса. Все-таки Отто привык к дисциплине и порядку за годы безупречной службы, а вот молодой рыцарь мог бы и понежиться в постели подольше.
Но расчеты не оправдались. Слишком поздно Стефан вспомнил о том, что Клаус являлся заядлым рыболовом, стало быть, для него не составляло труда проснуться затемно. И когда драконоборец спустился в холл, оба попутчика уже поджидали его, негромко переговариваясь.
– О, вот и вы, господин Стефан, – оживленно приветствовал его Отто, выглядевший просто до неприличия бодрым. – Все уже готово. Проверять будете?
– Нет, я полагаюсь на вашу компетентность, – ответил драконоборец. – С вас же и спрашивать буду, если вдруг не обнаружу чего-либо нужного.
Секретарь графа слегка улыбнулся, давая понять, что оценил сарказм.
– Лошади уже оседланы и ждут нас, – заметил он. – В путь?
Стефан хотел было спросить, неужели любезный хозяин замка не пожелает попрощаться с ними, но тут появился граф собственной персоной. Вид у Эгона был усталый, но довольный, из чего рыцарь заключил, что вовсе не тяжкие думы послужили причиной графской бессонницы.
Во дворе Эгон пожелал небольшому отряду удачи, помахал всадникам, а потом еще некоторое время смотрел им вслед. На лице его проступило выражение, которое наблюдательный секретарь, случись ему это увидеть, охарактеризовал бы как несколько встревоженное.
И все же у ворот они оказались далеко не первыми. Несмотря на то, что рассвет еще только занимался, на небольшой площади образовалась очередь из пеших, верховых и обозов. Перекрикивались всадники, переругивались с возов торговки, время от времени что-то громогласно вопрошали стражники.
– Мы не обязаны ждать вместе со всеми, – веско произнес Отто. – Посланцам графа должны уступить дорогу.
Стефан, не желавший пользоваться привилегированным положением, собирался было возразить, но тут увидел у самых ворот худенькую фигурку. Судя по головному убору, то был небогатый южанин, но что-то в движениях парнишки показалось драконоборцу знакомым. Он присмотрелся повнимательнее и тут же скомандовал Отто и Клаусу:
– Вперед!
– Именем его сиятельства! – взревел понятливый Отто. – Дорогу! Дорогу посланникам господина графа!
Стоящие прямо перед ним кумушки с корзинами тут же испуганно шарахнулись в разные стороны.
Вот только почти сразу же вмешался злой рок, помешавший небольшому отряду достигнуть ворот и остановить беглую племянницу барона (а в том, что под видом южанина скрывалась именно она, у Стефана сомнений не было). Злая судьба приняла на сей раз облик грузной неповоротливой торговки в мятом чепце. Кода ее товарки бросились врассыпную, она отчего-то замешкалась, а затем и уронила огромную корзину, из которой выскочили два крайне перепуганных гуся. Птицы встопорщили перья, распахнули крылья, вытянули шеи, дружно зашипели и двинулись к парочке прислонившихся к столбу юных зевак, пришедших поглазеть на утреннюю толпу у ворот. Один из пареньков оказался неробкого десятка и топнул ногой на подступающего противника, зато второй струсил и сломя голову бросился подальше от опасности. На бегу он толкнул клетку, в которой мирно кудахтали куры. От удара клеть накренилась, ее дверца распахнулась, и встревоженные куры выскочили из своего временного обиталища.
