Зал был едва освещен несколькими тусклыми светильниками, которые не столько разгоняли мрак, сколько создавали в зале таинственную и романтическую обстановку. Из полумрака выглядывали мрачные лица средневековых рыцарей и кавалеров, которые явно были недовольны неурочным вторжением в их владения. В витринах тускло поблескивали старинные клинки и украшения. Но Женю вели мимо этих портретов, мимо витрин.
Она поняла, куда ее ведут, раньше, чем увидела возвышающийся в полутьме каменный саркофаг.
Перед саркофагом служитель остановился, отступил в сторону, кивнул рыжему:
– Ну, теперь ты…
– Само собой! – рыжий усмехнулся. – Ты уже на такие дела не способен! Состарился!
– Ничего, ты еще доживи до моих лет! – огрызнулся служитель. – Вряд ли это тебе удастся!
– Типун тебе на язык! – Рыжий повернулся к Жене, лицо его перекосилось, зубы яростно скрипнули, и он прошипел:
– Ну, теперь решай – либо останешься живой и здоровой, либо сейчас я тебе морду на всю жизнь изуродую! – и он взмахнул перед Жениным лицом своим ножом.
– Чего… чего вы от меня хотите? – проговорила Женя, с трудом отведя взгляд от блестящего лезвия.
– Вот только не надо дурочку валять! Открой тайник – и я тебя не трону!
– Тайник? – переспросила Женя. – Какой тайник? Не понимаю, о чем вы говорите!
– Так! Я тебя предупреждал! – Рыжий поднес нож к самому ее лицу, коснулся лезвием щеки. – Будешь и дальше умничать или сделаешь, что велят?
Женя отшатнулась.
Кончик ножа выписывал восьмерки перед ее лицом, гипнотизируя, притягивая к себе взгляд.
Вдруг перед Жениным внутренним взором предстала игра, в которую она совсем недавно играла с Ванькой. Разбойник, который напал на принцессу, то есть на Женю, был очень похож на этого рыжего типа. А в итоге он попал в капкан… так, может, стоит рискнуть? До сих пор игра не врала…
– Ну? Мне надоело ждать! – Рыжий снова ткнул в щеку острым кончиком ножа.
– Не надо! – вскрикнула девушка. – Я все сделаю… я открою… открою…
– Вот, давно бы так! – Рыжий ухмыльнулся, убрал нож, гордо взглянул на пожилого спутника – мол, знай наших.
– Только развяжите мне руки, иначе мне ничего не сделать! Руки должны быть свободны!
Рыжий подозрительно взглянул на нее, потом кивнул:
– Ладно, все равно ты никуда не денешься!
Снова в руке блеснул нож, и одним движением он разрезал веревку на Жениных руках.
Женя подошла к саркофагу, взглянула на каменного рыцаря, высеченного на его крышке.
Ей показалось, что он посмотрел на нее с сочувствием и одобрением – действуй, все правильно! Я на твоей стороне!
Женя вспомнила записи приходского священника и подумала, что у нее есть шанс спастись от этих злодеев. Она положила ладони на каменные деревья, украшающие герб Гамильтонов – как сказано в той рукописи, десницу на правое древо, шуйцу – на левое…
Ладони легли на камень легко и удобно, как будто эти деревья были вырублены специально под Женин размер. Она перевела дыхание, вдавила руки в камень и постаралась передвинуть фрагменты щита – правый налево, левый направо.
И каменные плитки медленно, с усилием сдвинулись, как будто многие годы ждали именно ее прикосновения.
Еще раз, но теперь в обратную сторону, как написал английский священник…
Деревья поменялись местами с геральдическими львами, и в то же мгновение раздался тяжелый, натужный скрип, и рот каменного рыцаря широко открылся, словно рыцарь собрался заговорить, собрался открыть тайну, которую хранил столетия.
Во рту рыцаря зиял глубокий провал, вполне достаточный для того, чтобы туда могла проникнуть рука человека.
А перед глазами Жени снова встала удивительная игра – железный капкан, захлопнувшийся на руке разбойника…
Что делать, если рыжий заставит ее саму проверить тайник?
Но рыжий тип не дал ей такой возможности. Его глаза загорелись от жадности и нетерпения, он бросился к саркофагу, запустил руку в темное отверстие…
И тут же снова раздался жуткий скрежет, затем – отвратительный хруст ломающихся костей, и каменные уста сомкнулись на запястье рыжего бандита.
Рыжий завизжал от боли, как попавшая под колесо собака, глаза его едва не вылезли из орбит. Он приплясывал возле саркофага, кусая губы и изрыгая многоэтажные проклятия.
Пожилой служитель пятился, в ужасе глядя на своего изувеченного сообщника.
Женя не теряла времени зря, не ждала, когда старый бандит придет в себя, – она схватила стоявший поблизости стул и со всего размаха ударила его по хромой ноге:
– Это тебе за маму…
Служитель охнул и упал на четвереньки.
Женя снова ударила его – на этот раз по спине:
– А это за папу… А это за меня… – на этот раз ножка стула попала по лицу и рассекла кожу на щеке. Рыжий бандит перестал вертеться и теперь выл, как волк, попавший в капкан, что соответствовало действительности. Служитель закрыл лицо руками и окончательно упал на пол.
Жене хотелось бить еще и еще, но она поняла, что старый бандит все еще опасен, как старая, но все еще ядовитая змея, и со всех ног бросилась к выходу из зала.
Двери на лестницу оказались не заперты, и она понеслась вниз, перепрыгивая через две ступеньки.
Уже скатившись на первый этаж, она услышала впереди шаги и голоса приближающейся охраны.
Встречаться с музейной охраной и объяснять свое пребывание в ночном Эрмитаже не входило в ее планы. Женя метнулась в сторону и под лестницей увидела какую-то неплотно прикрытую дверь. Проскользнула в эту дверь – и оказалась на узкой лестнице, ведущей в огромные музейные подвалы.
Довольно долго она шла по бесконечным подвалам со сводчатыми потолками. Тут и там стояли какие-то ящики, валялись мешки, груды досок, поломанные рамы от картин. Она шла вперед и вперед, надеясь найти какой-нибудь выход, но подвалы тянулись и тянулись, переходили один в другой.
Скоро Жене стало казаться, что она идет по кругу – настолько все эти помещения были похожи. Действительно, она уже видела вот эту позолоченную раму со сломанным углом и этот ящик с осколками битых стекол…
Хорошо еще, что ей не попадались крысы…
И не успела Женя это подумать, как из-под ее ног метнулась какая-то тень. Женя испуганно отшатнулась, однако, приглядевшись, увидела, что это – всего лишь большой рыжий кот, один из многочисленных и знаменитых эрмитажных котов. Котов завезли еще при Екатерине Второй, чтобы в Зимнем дворце не было крыс, с тех пор они так и жили в подвалах и исправно несли свою службу.
В блокаду котов поели, и в сорок шестом году по распоряжению правительства доставили в Ленинград из Казани вагон кошек (как уж их там ловили, история умалчивает). Из того вагона попали хвостатые в Эрмитаж, и с тех пор коты чувствуют себя там как дома. И каждую весну по радио объявляют, что состоится бесплатная раздача эрмитажных котят. Многие берут, поскольку считается, что эрмитажные коты очень интеллигентные и воспитанные.
