– Привет, – ответила София, прервав безумный ход его мыслей.
Он ответил не сразу, потому что пытался совладать со своим телом.
– Как дела? – наконец просипел Эрик.
– Чудесно, – приподняла бровь София. – Давненько не виделись. – В ее голосе прозвучал вызов, потому что она прекрасно понимала, что он избегал ее.
– Дела. Слышал, ты почти освоилась.
– Вроде того, – уверенно заявила София, а потом вдруг потупила взгляд. – Все очень добры ко мне.
– Но…
– На следующей неделе нас ждет поездка в Сент-Луис? – покраснела она и от волнения начала покусывать нижнюю губу.
Эрик сдержался, чтобы не наклониться к ней и не провести пальцем по ее губе, чтобы стереть с нее тревогу, отчего его рука буквально задрожала.
– Переживаешь, что придется оставить детей?
Эрик наклонился и взял со стола фотографию в рамочке.
Боже, какими же хорошенькими были ее малыши. Эдди, одетый в костюмчик и крошечный галстук, стоял, положив ладошки на маленький стульчик, а рядом на полу сидела Адди в платье с таким количеством оборок, что буквально утопала в них. Дети радостно улыбались, а Адди еще и хлопала в ладошки. И при взгляде на них сердце Эрика мучительно сжималось.
Как жаль, что их отец умер так рано и лишился возможности любить свою чудесную семью. Будь у Эрика такая жена, как София, и такие дети, как Эдди и Адди, он ни за что бы не допустил такую глупость, как смерть. Он бы до конца своих дней заботился о своей семье и делал все, чтобы его родные были счастливы.
Эрик представил, как после работы они с Софией возвращаются домой и, как Маркус со своей женой и сыном, дурачатся за ужином или гуляют в парке. А вечером, когда дети уснут, он унес бы Софию в свою кровать, где провел бы самую лучшую часть ночи – и следующего утра, – потерявшись в ее жарких объятиях.
Какая прекрасная мечта, но только он не мог просто так взять и войти в жизнь Софии. Эрик никогда не спал со своими сотрудницами и запрещал себе фантазировать о них.
До него вдруг дошло, что София так и не ответила на его вопрос. Она сидела и смотрела, как он разглядывает фотографию. Эрик сделал вид, что ничего не случилось, и поставил рамочку обратно на стол.
– Я бы тоже скучал по ним, – признался он, коснувшись рамочки пальцем. – Как они переживают разлуку с тобой?
– Непросто, – тихо ответила София, словно боялась, что кто-то услышит, как она признается в собственной слабости, и быстро добавила: – Но, мистер Дженнер, это никак не влияет на мою работу.
– Тогда что тебя тревожит?
Она молча окинула его взглядом, и Эрик, а он считал себя далеко не глупым, подумал, что не ошибся, когда заметил, как потемнели ее глаза.
Он прочитал в них интерес. Даже влечение. София смотрела на него как на мужчину, с которым могла бы провести выходные. И его тело тут же отозвалось.
– София, можешь быть со мной откровенной, – сипло выдавил Эрик. – Ты ведь знаешь.
Она посмотрела на него и, еще больше покраснев, провела языком по нижней губе.
Эрик почувствовал, как отяжелела его плоть, и инстинктивно подался вперед.
Но София отвернулась, и чары тут же рассеялись.
– Мы ведь будем ужинать с вице-губернатором, а потом будет коктейль-прием у мэра. Я не знаю, что надеть…
– И это все?
– Нет, – тихо ответила она. – То есть это единственное, что тревожит меня в предстоящей поездке. А с детьми все будет хорошо. Мы ведь уедем всего на три дня, не так ли?
– Да. Мы вылетаем в пятницу утром и вернемся в воскресенье вечером.
Теперь Эрик знал, что ему делать. Ему придется отказаться от прогулки на яхте после обеда, о чем он, к своему большому удивлению, ничуть не жалел. Потому что у него появился шанс вытащить Софию из ее скучных офисных нарядов.
– Знаешь, что, – предложил он. – После обеда мы отправимся по магазинам и купим тебе что-нибудь из одежды.
Лимузины, которые практически предписывались миллионерам, были жутко неудобными для поездок в центре Чикаго. Поэтому Эрик предпочитал свою «феррари» класса F60 – таких было всего десять штук – и водил ее сам.
Он с улыбкой посмотрел на Софию, сидевшую рядом и державшуюся за дверную ручку так, словно от нее зависела ее жизнь, когда он маневрировал по запруженным улицам города. Ее запах, теплый и легкий, заполнил салон машины, напоминая Эрику аромат свежеиспеченного печенья. Наверное, поэтому ему хотелось прижаться губами к основанию ее шеи и слегка куснуть.
– Только не дорогой магазин, – в шестой раз повторила София.
– Да ладно тебе. Ты ведешь себя так, словно я тащу тебя на виселицу.
– Эрик, – начала она, и он пришел в восторг от того, как его имя прозвучало в ее устах. – Послушай. У меня нет таких денег, чтобы покупать одежду в «Барнис».
– Ни о чем не волнуйся.
– Нет, – решительно возразила София. – Нам уже не по десять лет. И только попробуй превратиться в свою матушку и купить мне платьице с оборками, которое я больше не смогу никуда надеть.
– А ты только попробуй не надеть то, что я куплю для тебя, – притворился рассерженным Эрик, и она громко захохотала. Он тоже расплылся в улыбке. София нравилась ему именно такой – не встревоженной и осторожничающей, а открытой и готовой задать ему жару. – Я совсем не такой, как моя мать, и ты в этом убедишься. Ни на одном из платьев не будет оборок. – Он уже представил, что на Софии будет прекрасно смотреться что-нибудь облегающее с глубоким вырезом, чтобы он мог оценить по достоинству ее… активы.
– Эрик, ты не можешь покупать мне одежду. Ведь ты не покупаешь наряды для Мерил или Стива?
– Нет, но эта поездка – для них давно не новость. Кроме того, ты меня совсем не знаешь, если думаешь, что я позволю тебе оказаться в ситуации, будучи неподготовленной к ней.
Хотя Эрик никогда не покупал одежду своим сотрудникам и не отпускал их с работы, чтобы поводить по магазинам. Такое исключение он сделал только для Софии.
Машина остановилась у магазина, и рядом с дверцей тут же появился парковщик.
– Мистер Дженнер, рад видеть вас, – улыбнулся мужчина.
– Норман, будь с ней поласковей, – попросил Эрик, передавая ему ключи, и услышал, как фыркнула София.
Он обогнул машину и открыл дверцу с ее стороны.
– Не бойся, все будет хорошо, – пообещал он, протягивая ей руку. – Может быть, даже весело.
Удивительно, но Эрику было весело. София косо посмотрела на него, и он сдержался, чтобы не рассмеяться. Он несколько раз водил женщин по магазинам, и они вечно жеманничали, улыбались и рассыпались в благодарности, так что все превращалось в какой-то фарс.
Ему не хотелось, чтобы то же самое повторилось с Софией. Эрик не понимал, почему его влекло к ней с такой силой, но он знал, что ей нравится, и более того, в чем она нуждается.
