Приложив ладонь к сканерной метке, лейтенант, затаив дыхание, стал ждать заветного щелчка. Иногда замок заедало, и сейчас это было бы совсем некстати.
Однако замок сработал, и, распахнув узкую дверцу, лейтенант Гайер с ходу безошибочно плюхнулся в кресло стрелка, хотя автоматическое включение освещения чуть запоздало.
А когда осветительная панель на низком потолке разгорелась в полную силу, лейтенант уже запустил прогрев механизмов подачи, активизировал резервное электропитание, надел визирный шлем и поднял наружные маскирующие шторки, за которыми прятались сдвоенные стволы его автоматической артустановки.
Все, теперь он полностью готов в точности повторить все освоенные прежде навыки. Правда, раньше это были только тренировки – электронные бои, зато теперь он чувствовал себя намного увереннее, чем в первый раз, когда сел за это кресло, «чтобы осмотреться».
– Артиллерийский пост докладывает о полной готовности! – длинно, не по уставу прокричал доклад лейтенант. И, тотчас смутившись своей оплошности, начал было корить себя, однако обнаружил, что связь не включена – тумблер на приборной панели оставался в положении «выкл».
Представляя, как уже злится начальник конвоя, лейтенант включил связь и как можно более сдержанно произнес:
– Зенитный артпост готов полным!
– Наконец-то, мы уже думали, ты пропал куда-то! – неожиданно вместо начальника отозвался штурман.
– О, а где инструктор?
– Разбирается с «синими». Что-то они там напортачили – похоже, ящик с инструментами в реакторную шахту уронили.
– Ничего себе! И что теперь?
– Неизвестно. По крайней мере пока мы не можем развить сверхскорость – плазма может коротнуть, и из нашего конвоя получится гигантская вспышка.
– Ну, «синие» всегда что-нибудь учудят, – с долей ликования произнес лейтенант. Приятно было осознавать, что хоть на кого-то можно взглянуть свысока.
В то же время страшно представить, что еще совсем недавно он сам был в таком же положении.
Признаться, он об этом времени почти ничего не помнил – ни обид, ни оскорблений.
– А что там с преследователями?
– Возможно, и нет никаких преследователей. Скорее всего – глюк аппаратуры на аномалию. Были метки, и нет их.
– Да, наверное, глюк. Или перешли на сверхскорость.
Штурман ответил не сразу.
– Нет, не могли они с такими перегрузками на сверхскорость перейти.
– Если только это не амморайдеры, – снова добавил лейтенант, вспоминая о недавней разработке военно-промышленного комплекса Метрополии – роботизированных кораблях с управлением субактивным искусственным интеллектом, имевшим прогнозное планирование на двенадцать этапов.
При этом обычный живой пилот мог как-то предугадывать на два этапа, усиленный компьютерным ресурсом дотягивался до четырех. А тут – двенадцать. «Врут, наверное», – подумал лейтенант и перевел дух. Против этих амморайдеров у них не было бы ни единого шанса.
Штурман никак не прокомментировал его замечание – в последнее время лейтенант замечал за ним некоторую заторможенность.
Согласно уставу, он был обязан доложить о своем наблюдении начальству, однако лейтенанту этого делать не хотелось – возможно, в нем уже сказывалась развивающаяся натура варвара. Форматируйся он как суперколвер – давно бы доложил со всеми подробностями. А варвары – нет, они не такие.
Лейтенант уже немало прочитал о своей будущей форматной натуре и нашел в ее характеристиках много положительных сторон. Например, гибкость ума, самостоятельность, которая, правда, иногда переходила в анархические наклонности.
Варвары нестандартно мыслили, имели хорошую резервную динамику мышечной массы. Но вот ростом были не слишком велики.
Перспективы суперколверов лейтенанту Гайеру нравились больше, но, если бы у всех интересовались, как бы они хотели форматироваться, наверняка все бы выбрали суперколверов.
А вот женщины лучше выходили из варварских форматов. Гоберли еще ничего, а женщины-канзасы и вовсе были какие-то блеклые и вдобавок узкобедрые.
Суперколверы в женском исполнении также выглядели некрасиво – рослые, угловатые и неулыбчивые.
Женщины лейтенанта уже интересовали, но пока больше с эстетической точки зрения, поскольку окончательное формирование половой системы происходило только на третьем периоде.
– Гайер! Гайер!..
– Слушаю, господин инструктор! Я здесь – на посту!
– Знаю, что на посту. Снимайся и спускайся ко мне. Тут «синие» такого наслесарили, что мне одному не разобраться.
– А как же нападение?
– Пока отбой тревоги. Похоже, это какой-то сбой в эховолновом комплексе.
– Иду, господин инструктор! – крикнул лейтенант и, сбросив шлем, выскочил из поста и заспешил по винтовой лестнице еще на два яруса вниз, где находилось машинное отделение с главным реактором.
Когда он оказался в реакторном боксе, то увидел начальника конвоя, который лично шарил магнитным щупом, надеясь выловить злополучный инструмент.
Над ним, поскрипывая на растяжках, висел топливный цилиндр, который опускали в шахту для получения полной мощности.
Тяжелые баржи имели лишь тяговые двигатели, которым еще требовались запальные узлы. Однако их не было, и зажигание в двигательных котлах барж происходило благодаря передаче позитронного потока по нуль-вакуумному каналу. Разумеется, это не позволяло баржам самостоятельно маневрировать, зато на их борту экономилось большое количество массоизмещения, которое использовалось для дополнительного груза.
– Сейчас я дам тебе фонарик, и ты спустишься в шахту.
– Но там же опасное излучение!
– Ты всего лишь второпериодник, и потому излучение на тебя особенно не повлияет, – сказал начальник, вытягивая из шахты раскладной щуп и разглядывая его с досадливым выражением лица, как будто надеясь рассмотреть на нем прицепившуюся сумку с инструментами.
– Но есть же они, господин инструктор! – в отчаянии воскликнул Гайер, кивнув на стоящих рядом двоих первопериодников.
– Нельзя их туда посылать, они на такую работу не запрограммированы – я это точно знаю.
– Но… Но…
Гайер хотел найти еще какие-то отговорки, однако начальник его уже не слушал и, включив привод крана-балки, начал отводить в сторону топливный цилиндр, а ему на смену подвел раскладной трап с прикрепленным к нему защитным костюмом.
Помощник посмотрел на начальника, ожидая, что тот прикажет облачиться в защитное средство, однако тот лишь сунул ему фонарик и сказал:
– Полезай, у нас очень мало времени.
Гайер бросил взгляд на «синих», но встретился лишь с каким-то детским любопытством.
