Слушайте голоса вокруг себя
ЮНОША: Должен признать, я стал терять нить нашей беседы. С твоего позволения, попытаюсь немного прояснить дело. Подходя к межличностным отношениям, мы разделяем задачи и определяем свою цель как чувство общности. По твоим словам, чувство общности подразумевает «ощущение других людей как своих товарищей» и «осознание своего убежища» в обществе. До сих пор я мог понять твои объяснения и согласиться с ними, но теперь все становится слишком натянутым и неопределенным. К примеру, что ты имеешь в виду, когда распространяешь понятие «общества» на всю Вселенную, на прошлое и будущее, на всех живых существ и даже на неодушевленные предметы?
ФИЛОСОФ: Если воспринимать концепцию Адлера буквально и пытаться вообразить, что общество включает всю Вселенную с неодушевленными объектами, это, безусловно, делает ее трудной для понимания. На первом этапе достаточно сказать, что границы общества бесконечны.
ЮНОША: Бесконечны?
ФИЛОСОФ: К примеру, возьмем человека, который по достижении пенсионного возраста уходит с работы, быстро теряет жизненную энергию и впадает в депрессию. Резко оборвав связи с компанией, которая была его маленькой общиной, лишенный должности и профессии, он становится «обычным никем». Не в силах примириться с фактом своей новой «обыкновенности», он стареет буквально за одну ночь. На самом деле он оказался отрезанным лишь от маленькой общины, существующей в его компании. Каждый человек принадлежит к какой-либо общине. Но если брать шире, то все мы принадлежим к общности планеты Земля и к общности Вселенной.
ЮНОША: Это чистая софистика! Глупо заявлять «Ты принадлежишь к общности Вселенной», как будто это дает ощущение принадлежности.
ФИЛОСОФ: Действительно, никто не может представить Вселенную во всей ее полноте. Тем не менее ты должен осознать, что принадлежишь к более крупному сообществу, чем то, которое тебя окружает, – к примеру, граждане твоей страны или местная община, где ты живешь, – и что ты вносишь свой вклад в это сообщество.
ЮНОША: Тогда как насчет такой ситуации? Предположим, человек не женат, потерял работу и друзей, избегает общества других людей и просто живет на деньги, оставшиеся от родителей. Таким образом он фактически уклоняется от задач работы, дружбы и любви. Ты скажешь, что даже такой человек принадлежит к какому-то сообществу?
ФИЛОСОФ: Разумеется. Допустим, он выходит купить батон хлеба. За это он расплачивается монетой. Эта монета не просто возвращается к пекарям, которые приготовили хлеб. Она отправляется к производителям масла и муки, поставляющим эти ингредиенты; к продавцам бензина, заправляющим фургоны для доставки хлеба; к жителям нефтедобывающих стран, откуда поступает топливо, и так далее. Все взаимосвязано. Люди никогда не бывают совершенно одни, отделенные от общества. Этого не может быть.
ЮНОША: Значит, я должен фантазировать, когда покупаю хлеб?
ФИЛОСОФ: Это не фантазии, а факты. Сообщество, о котором говорит Адлер, простирается за пределы нашей повседневной жизни, наших семей и местных общин, и включает связи, которые остаются невидимыми для нас.
ЮНОША: Прошу прощения, но ты уходишь в дебри абстракций. Предмет, к которому мы должны обращаться, – ощущение принадлежности, собственного места в обществе. Благодаря ему то общество, которое мы видим, становится сильнее. Ты согласен с этим, не так ли? Например, если мы сравним общество, существующее в какой-нибудь организации, с «сообществом планеты Земля», то у члена такой организации ощущение принадлежности сильнее. Если обратиться к твоей терминологии, то дистанция и прочность межличностных отношений будет совершенно разной. Вполне естественно, что в поисках ощущения принадлежности мы обращаемся к малому сообществу.
ФИЛОСОФ: Это проницательное замечание. Давай подумаем о том, почему мы должны осознавать присутствие более многочисленных и крупных сообществ. Как я упоминал ранее, каждый из нас принадлежит к нескольким сообществам – семьям, учебным заведениям, рабочим местам, местным общинам и странам, где мы живем. Ты пока что согласен со мной?
ЮНОША: Да, согласен.
ФИЛОСОФ: Предположим, что ты, будучи студентом университета, возвел в абсолют понятие «университетской общины». Иными словами, университет значит все для тебя, твое «я» существует благодаря университету, и ты не мыслишь себя как личность за его пределами. Но, естественно, в университетском сообществе ты сталкиваешься и с неприятностями. Это может быть грубость однокурсников, неспособность завести настоящих друзей, отставание от программы или другие затруднения. То есть, возможно, временами ты не чувствуешь себя «как дома» в университете, несмотря на ощущение принадлежности.
ЮНОША: Да, такое вполне вероятно.
ФИЛОСОФ: Когда это случается, то в конце концов твоя убежденность дает трещину и ты утрачиваешь чувство общности с кем-либо в учебном заведении. Ты замыкаешься в пределах малого сообщества, например, в собственном доме. Ты становишься затворником, и, возможно, даже прибегаешь к насилию против членов своей семьи. Поступая таким образом, ты стараешься вернуть себе ощущение принадлежности. Но я хотел бы, чтобы ты сосредоточился на том, что наряду с «отдельными сообществами» существует «большое сообщество».
ЮНОША: Что это означает?
ФИЛОСОФ: То, что есть большой мир, который простирается за пределами дома или университета. И каждый из нас – часть этого мира. Если ты не находишь надежного убежища в своем учебном заведении, ты должен найти другое убежище за его пределами. Ты можешь поступить в другой университет, да и в отчислении до получения диплома тоже нет ничего плохого. Сообщество, с которым ты разрываешь отношения, просто подав уведомление об уходе, в любом случае нельзя назвать сплоченным. Узнав, как велик мир, ты убедишься в том, что все твои невзгоды в университете были бурей в стакане воды. В тот момент, когда ты покинешь стакан, буря закончится и тебя встретит свежий ветерок.
ЮНОША: Ты говоришь, что, пока человек замыкается в стакане воды, у него нет шансов попытать счастья снаружи?
ФИЛОСОФ: Уединение в своей комнате сродни пребыванию в стакане воды, как будто ты прячешься в жалкой лачуге. Ты можешь переждать небольшой дождь, но буря снесет крышу.
ЮНОША: Теоретически это так, но вырваться наружу очень трудно. Решение уйти из университета – нелегкий выбор.
ФИЛОСОФ: Уверен, что ты прав, и это нелегко. Поэтому существует принцип действия, который я попрошу тебя запомнить. Когда мы сталкиваемся с трудностями в межличностных отношениях или когда не видим выхода из положения, то в первую очередь мы должны обратиться к принципу, который гласит: «Слушай голоса вокруг тебя».
ЮНОША: Голоса вокруг меня?
ФИЛОСОФ: Если речь идет об учебном заведении, не нужно судить о вещах с точки зрения здравого смысла, принятого в этом учреждении. Вместо этого стоит прислушаться к здравому смыслу большого сообщества. Предположим, твой учитель придерживается авторитарного стиля. Но власть или авторитет этого учителя – не более чем аспект здравого смысла, принятого в небольшом учебном сообществе. С точки зрения большого человеческого общества, ты и учитель равны. Если к тебе предъявляют неразумные требования, ты имеешь полное право открыто возражать против них.
