Стрегон неловко помялся.
— И всех их, похоже, сумел отыскать Тиль, — согласилась Гончая. — Так что в некотором роде мы с ним проделали одинаковую работу. Просто у меня было больше времени, а у него — возможностей. В итоге получилось ваше братство и наши охотники. А что лучше… не знаю. Теперь действительно не знаю.
Рос вдруг нетерпеливо рыкнул.
— Да, — тут же среагировала Гончая. — Пора, Тиль с мальчишками уже там. Надо приниматься за дело. Стрегон, вы поможете?
Полуэльф удивленно поднял голову.
— Теперь вы свободны от заказа, — коротко пояснила Белка. — Можете уйти, можете остаться, вам решать. Я не люблю кого-то заставлять, поэтому всего лишь спрашиваю: вы поможете?
— А от нас будет какой-то прок?
— Ваши татуировки способны поглощать магию — не очень много, но в нашем случае даже такая малость может стать решающей. Основная часть нагрузки, разумеется, ляжет на меня, но порой результат определяет не большой валун, а маленький камешек. Вы шестеро можете оказаться таким камешком, поэтому в нашем деле лучше предусмотреть все варианты. Так что? Вы с нами?
Стрегон переглянулся с Тергом и молча посоветовался с ситтом. Перевертыши при этом заинтересованно прянули ушами, Шир настороженно замер, а Белка просто выжидательно сложила руки на груди.
— А что? — вполголоса рассудил Лакр. — Когда еще выпадет случай приобщиться к эльфийским тайнам? Хоть на хозяина поглядим, за изнанку этого мира нос высунем…
— Чтоб тебе его там же и оторвали, — тут же пробурчал Торос. — По мне, так ну их, эти тайны. Своя голова целее будет.
— И заказ выполнен, — скупо обронил Брон.
— Но нас попросили о помощи, — напомнил Ивер.
— Вежливо попросили, — задумчиво подтвердил Терг.
— Пока еще вежливо, — тут же вставил Лакр и выжидательно уставился на Стрегона. — Решай давай. Ты у нас умный, вот и говори, что делать.
— У тебя что, своей головы нет? — вдруг усмехнулся полуэльф. — Все время должен решать кто-то сверху и без конца указывать, куда идти и чем заниматься? Тебе сколько лет, рыжий? Тридцать стукнет? И сколько, скажи мне, должно пройти еще, чтобы ты научился быть самостоятельным?
Лакр изумленно разинул рот, не ожидая от побратима такой отповеди, а братья непонимающе переглянулись. Что такое? Что за шутки? Его выбрали и поставили вожаком именно для этого! Чтобы рассудил и отдал приказ, когда остальные погрязли в сомнениях! В этом весь кодекс! На этом зиждется братство!
— Хватит, — решительно отмахнулся Стрегон и повернулся к терпеливо ожидающей Белке. — Я согласен, Бел. А они пусть сами думают, как им поступать.
— Стрегон, ты в своем уме?
— Ты что творишь?
Гончая странно хмыкнула, когда у братьев забавно вытянулись лица.
— Надо же… Похоже, ты наконец-то поумнел, друг мой?
— Нет, Бел, просто решил для себя кое-что важное.
— Это за пару-то недель?! — откровенно не поверила Белка.
Лицо ее оставалось подчеркнуто бесстрастным, губы плотно сжались, но глаза смеялись. И сквозили в них торжество, облегчение и благодарность.
Стрегон, чувствуя, что наконец понял ее правильно, перевел дух. А вслух нарочито небрежно ответил:
— Что тут удивительного? Иногда и за день можно поседеть, а когда-то и целой жизни мало, чтобы понять, в чем состоит твое призвание.
— А ты понял? — с нескрываемым интересом спросила Гончая.
— Возможно, — уклонился он от прямого ответа.
— Что ж, тогда добро пожаловать в общество ушастых упрямцев, где ты, несомненно, займешь достойное место.
— Благодарю, — в тон ей отозвался полуэльф, без колебаний покинув побратимов. — Всегда искал чего-то большего, чем могла предложить эта жизнь. Может, это и есть мой шанс?
— Почему нет? — вдруг задумалась Белка. — Кстати, учти: чтобы вернуть себе прежний статус, тебе придется здорово постараться.
— Ничего, я не привередливый.
— А остальные?
Стрегон вопросительно обернулся к растерявшимся ситтам. Дескать, решились? Или разворачиваетесь обратно и уходите, даже не рискнув что-то изменить?
— Тьфу! — с неожиданной злостью сплюнул Лакр. — Типун тебе на язык и кол заточенный в задницу! Что ж ты, гад такой, делаешь?! Думаешь, я тебя, стервеца, брошу из-за каких-то там эльфов?!
Он решительно поправил перевязь и потопал к Белке.
— Сволочь! Ползун белобрысый!..
— В кои-то веки я с тобой согласен, — пробормотал Торос и, отбросив бесполезные колебания, двинулся следом. — Портал там или нет, заказ или просто дурость, мы своих не бросаем. Да и кто, кроме нас, спину тебе прикроет?
Стрегон перехватил злые взгляды побратимов, обещающие ему все муки ада после того, как все закончится, и вдруг почувствовал, как губы сами собой расползаются в усмешке: надо же! Услышали его! Ощутили наконец, что именно было неправильно раньше! Никогда его не бросят, не предадут, не оставят. Себя не пожалеют и прикроют собственными спинами, как тогда, возле ущелья, когда на руках его тащили до последнего. И теперь идут следом не потому, что велено подчиняться, а потому, что чувствуют — есть в этом мире нечто выше старательно выведенных на бумаге правил, что-то сильнее человеческих законов, мудрее прописных истин, важнее, чем все сокровища этого мира. Что-то, что они осознали только сейчас, и они были готовы драться за эту правду с любым, кто посмеет в ней усомниться.
— Мы с тобой, брат, — твердо сказал Лакр, положив полукровке руку на плечо. — Что бы ни случилось, с тобой.
Стрегон долгое мгновение всматривался в решительные лица побратимов, а потом коротко обнял каждого и звучно хлопнул по спине.
— Я и не сомневался. Все, идем, а то опоздаем.
— Стой, — вздохнул внезапно Терг. — И куда это вы собрались в такой компании?
Шир оскалился в хищной усмешке, волки одобрительно заурчали, но Терг не обратил внимания — сжав челюсти, нагнал уходящий ситт и требовательно кивнул в сторону Лакра.
— Стрегон, ты спятил — отправляться туда вместе с этим сумасшедшим? Он же вас насмерть уболтает, если его не остановить. Что я тогда по возвращении скажу, а? Что мы вас потеряли по вине какого-то болтуна?
— Не какого-то, а лучшего в мире, — непримиримо пробурчал ланниец. — А тебе я, может, вообще ни слова больше не скажу.
— Ну-ну. Зарекалась ворона…
Терг вежливо оскалился.
— Стрегон, убей его сам. А еще лучше в следующий раз предупреди меня заранее, когда надумаешь делать глупости, — я хоть спину тебе прикрою, индюку бесцветному, не то помрешь где-нибудь, а я даже знать не буду, куда прийти, чтобы плюнуть на могилу.
Белка кашлянула, поторапливая братьев, застывших друг напротив друга в напряженных позах. Потом кашлянула еще разок, погромче. Наконец фыркнула, потянула Роса за ухо и нарочито громко бросила:
