— Думаю, что мне стоит поторопиться с этим, — смущенно ответила она.
Он как бы невзначай намотал локон ее волос на палец и отпустил: этакое почти интимное прикосновение и в то же время не прикосновение.
— Нет, лучше не надо. Оставайся такой, какая есть.
— Слишком высокой, слишком самодостаточной и слишком толстой… — пробормотала она.
Боже! И зачем только она это сказала? Словно напрашивается на комплимент…
— Извини, сама не знаю, что болтаю. Думаю, женщины, с которыми ты встречался, никогда не комплексовали по поводу своей внешности. Красавицам ведь нечего об этом волноваться.
Сибилла сделала глубокий вдох и испытующе посмотрела на него. В разговоре повисла неловкая и ужасно длинная пауза. Ей вдруг захотелось изо всех сил закричать и убежать подальше в лес. Но вместо этого она взглянула на наручные часики.
— Ой, надо же, сколько времени! Мне пора забирать Флер. — И она заторопилась к машине, не дожидаясь его ответа.
— Знаешь что, — бросила она через плечо, — не возражаешь, если я поведу?
Прислушиваясь к его тяжелым шагам, взмокнув от волнения и стыда, она плюхнулась на водительское сиденье. Ник четко дал ей понять, что она его не интересует, а она сделала для него очевидным, что совершенно потеряла из-за него голову…
Глава 7
Сидя с ногами на диване, Сибилла пристально смотрела на Доджи — ручного кролика дочери. — Я совершила непоправимое, — доверительно сообщила она зверьку. — Открыла Нику Воронову все свои слабости. И возможно, дала ему ясно понять, что за последние шесть лет никто не видел моего нижнего белья, за исключением стиральной машины.
Потом спросила пискляво, словно это заговорил Доджи:
— Ну как можно быть такой дурочкой, Сиб?
— Я сказала ему, что я толстая, одинокая и отчаявшаяся… Ну кто тянул меня за язык?.. Почему я это сказала?..
— Потому что он, возможно, встречается с гламурными дамочками, а его дедушка хочет, чтобы он встречался с тобой…
— И он четко дал мне понять, что этого не будет… и что я вроде как… сошла с ума.
— Ну что ж, в полнолуние ты и в самом деле становишься слегка сумасшедшей.
— Не думаю, что это из-за полнолуния… Хотя кого я обманываю. Я же притворяюсь, что разговариваю с кроликом! Ох, как же я облажалась!
— Я бы такого не сказал, — раздался внезапно глубокий баритон, и Сибилла чуть было не упала с дивана.
В дверях стоял бог викингов собственной персоной.
— Как ты вошел?
— Ты не заперла входную дверь. Я пытался звонить в колокольчик. Ты знаешь, что он не работает?
Щеки Сибиллы залила горячая краска, в основном потому, что она выставила себя полной идиоткой. Перед мужчиной, мнение которого так важно для нее.
— Прости, но ты не можешь вот так просто расхаживать здесь, — заметила она, осторожно сползая с дивана, чтобы не потревожить Доджи, сидевшего и настороженно смотревшего на Ника.
— Надо же, ты извиняешься даже перед непрошеными гостями, — сказал он так, словно узнал важный секрет, потом внимательно посмотрел на Доджи. — Этот кролик настоящий?
— Его зовут Доджи, он домашний, тут где-то есть еще один, так что говори тише, пожалуйста.
— Я вовсе не хочу напугать лесных обитателей, — понизив голос, отозвался Ник, глядя на нее так странно, как будто имел в виду и ее тоже. Аккуратно закрыл за собой дверь, и вдруг комната стала какой-то маленькой.
— Что ты здесь делаешь?
— Зашел попрощаться. Завтра утром я уезжаю.
Сибиллу словно ударили под дых. Уже уезжает?
Ну надо же…
Он был одет в простую футболку и джинсы, но выглядел при этом как модель с обложки глянцевого журнала. Не хватало только дорогущего мотоцикла на заднем плане.
— Я прочел твое предложение о том, чтобы открыть дом для туристов.
Но Сибилла была так расстроена новостью о его отъезде, что едва понимала, о чем он толкует.
— И я готов обсудить это предложение.
Сейчас? Отлично, просто отлично. Это большой шаг в правильном направлении… для Холла, конечно.
Сибилла попыталась собраться с мыслями.
— Правда в том, что на меня давит дедушка.
Это было совсем не то, что ей хотелось услышать, и это заставило ее сосредоточиться. Значит, ему нужна ее помощь. Словно подтверждая ее догадку, Ник провел рукой по затылку — жест мужчины, готового пойти на уступки.
— Ты его очень любишь, правда?
Он пожал плечами.
— Это же мой дедушка… Кстати, я хотел бы кое-что рассказать о нем. Я присяду?
Не дожидаясь приглашения, он уселся в кресло, стоявшее напротив дивана, где расположилась Сибилла.
Ник чуть наклонился вперед, положил ладони на колени и вперил в нее пристальный взгляд.
— Где твоя малышка?
— На выходные к нам приехала ее тетя Мег, так что Флер ночует у моих свекров. Они живут в другом конце деревни.
В его взгляде вдруг мелькнуло что-то такое, от чего сердце Сибиллы забилось сильнее.
— Так что ты хотел рассказать… о своем дедушке? — в смятении выдавила она.
— Это началось с моих родителей, Дарьи и Александра. Они любили друг друга почти с детства и долгое время были вместе. Потом им пришлось на год расстаться, мама забеременела мной. Но по всей видимости, случайно, потому что возобновила роман с Александром, и он с радостью назвал меня своим сыном.
Сибилла не знала, что и сказать.
— Маму я почти не помню. У нее было редкое заболевание почек, и она умерла, когда я был совсем маленьким. Папа растил меня в одиночку, пока не женился снова. Это было хорошее время, по крайней мере так мне рассказывали. Я побывал с отцом на множестве съемочных площадок по всей России. У него была сплоченная команда, которая стала мне семьей. А потом, когда мне исполнилось пять, у меня появилась мачеха, а несколько месяцев спустя — и сводный брат. Саша. Уверен, ты о нем слышала.
— Твой дедушка упоминает о нем время от времени. Кажется, он известная персона.
— Мой младший брат знаменит своими фильмами и вечеринками. И не всегда в этой последовательности. — В голосе Ника не было той теплоты, с которой он говорил о дедушке. — Моему брату было четыре, когда наш отец разбился в горах на съемках в Турции. Ради хорошего кадра он всегда готов был пойти на риск. Мой брат очень похож на него.
По тону Ника было ясно, что он не считает это хорошим качеством.
— После смерти Алекса я стал жить у дедушки. Он был успешным бизнесменом. Не знаю, рассказывал ли он что-то об этой части своей жизни…
