Присоединившись к дочери, Сибилла выглянула на улицу, и тут же пульс ее участился. Она отступила на шаг и произнесла мысленную молитву. Потом вернулась к окну.
Флер наблюдала за ней, чтобы понять, как реагировать на высокого незнакомца, стоявшего у дверей. Сибилла взяла себя в руки и прокомментировала увиденное:
— Это не великан, милая, а бог викингов.
Подойдя к двери дома, Ник попытался позвонить в старинный колокольчик, но тщетно — тот был испорчен. Что ж, придется стучать, пока не откроют или дверь не сломается.
— Мамочка спустится и поговорит с ним. А тебе, Флер, лучше остаться здесь с Доджем. Ты ведь знаешь, как он нервничает, когда кто-нибудь приходит.
— Это потому, что люди шумные. — Малышка возилась с кубиками, но Сибиллу ей было не обмануть. Флер ждала, пока она уйдет, чтобы занять наблюдательный пункт на верху лестницы.
Она и сама была бы не прочь сделать то же самое. Однако спустилась, взглянула на себя в зеркало — бессонная ночь оставила на лице очевидные следы. Вместо отдыха ей пришлось как следует порыться в Интернете, чтобы понять, насколько могуществен Ник Воронов и чем может грозить ей противостояние с ним. Судя по материалам «Форбс» — ничего хорошего ждать не приходилось.
Хорошо, хоть успела одеться: белая шелковая блузка, карамельного цвета юбка до колен и сапоги — симпатично и респектабельно. Она нервно провела рукой по волосам и пошла открывать дверь. По пути расстегнула две верхние пуговки на блузке. Не для того, чтобы выглядеть привлекательнее для мужчины, который назвал ее женщиной-ловушкой… Просто чтобы чувствовать себя более уверенно.
Едва Сибилла открыла дверь, как от ее уверенности и смелости не осталось и следа.
Он взглянул на нее и словно сеть накинул. Ей пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы не потянуться к нему. Как и прошлым вечером она не могла отвести глаз от его губ — широких, красиво очерченных. Еще вчера эти губы целовали ее!
— Понравился мой бренди?
Бренди? Она уже даже не помнила, что сделала с бутылкой… Куда-то поставила…
Не понимая, что на нее нашло, ответила:
— Да, спасибо, я отдала ему должное.
— Будьте аккуратнее. Чрезмерное употребление алкоголя вредно для здоровья.
— Буду иметь в виду.
Что ему нужно? И что это он так разглядывает ее? Совершенно бесцеремонно, как будто раздевает взглядом.
— Итак, — сказала Сибилла, сглотнув ком в горле, — как я могу помочь вам сегодня?
Глаза Ника остановились на двух расстегнутых пуговках ее блузки.
— Сейчас девять утра.
— Я предупреждала, что по утрам занята. — Она нарочито беззаботно махнула рукой.
Ник же переключил внимание на ее роскошные волосы. Они как будто выросли за ночь и стали еще пышнее. Он вдруг осознал, как сильно его влечет к ней. Опять.
Он откашлялся.
— Дедушка сказал, вы водите экскурсии по дому.
Она чуть приосанилась.
— Каждый третий вторник месяца у нас экскурсии для школьных групп. Только по западному крылу.
— То есть вы приводите в мой дом посторонних?
— Не думаю, что ваш дедушка согласится с тем, что дом ваш, — заметила она, нервно трепеща пушистыми ресницами. — На самом деле дом принадлежит каждому жителю Эдбери, если можно так выразиться. Здесь этот дом был главным зданием еще во времена норманнов…
— Как захватывающе.
— Да! Это захватывающе! Ваш дедушка понимает, что мы хранители этого места, и поэтому согласился снова открыть его для посетителей.
Ник старался не смотреть на ее пышную грудь, соблазнительно подчеркнутую шелком блузки, и округлые бедра, обтянутые юбкой.
— Меня куда больше интересует, почему мою частную собственность бессовестно эксплуатируют в качестве развлекательного объекта.
Сердце Сибиллы екнуло: похоже, ей его не убедить.
Она вдруг заметила, что его взгляд снова застрял на ее губах, и тут же почувствовала, как щеки залила краска, а колени обмякли.
— Я тоже не объект развлечения, — категорично заявила она.
К ее удивлению, на его высоких скулах выступили красные пятна.
— И никто не использует Эдбери-Холл в этом качестве, — поспешно добавила она. — Скорее, в образовательных целях.
Он скрестил на груди руки.
— Кто платит вам зарплату?
— Никто. Фонд работает на добровольных началах.
— Отлично.
— В Эдбери никогда никому не платили. Вся выручка отправляется на другие проекты в регионе.
Он пристально посмотрел ей в глаза.
— Вы не по найму работаете?
Она покачала головой.
— Хорошо. Неясностей становится все меньше.
— Что вы имеете в виду? Каких таких неясностей? — Слово это Сибилле совсем не понравилось.
— Вы же мой арендатор, — медленно произнес он. — Аренда Холла включает и эти коттеджи.
— Да, — согласилась она и добавила, — я всегда плачу вовремя.
— Никто и не утверждал обратного. Но чисто гипотетически, как бы вам понравилось, если бы я превратил эти коттеджи в туристический аттракцион по выходным?
— Они и есть туристическая достопримечательность.
— Простите?
— Люди со всего мира приезжают, чтобы сфотографировать эти дома. За последние четыре года сюда приезжало несколько съемочных групп. — Она сложила руки на груди. — А вы, похоже, ничего не знает об Эдбери-Холл.
— Вы правы. Я владею Холлом только из-за налогов.
— Что, простите?
— Я обязан владеть определенным количеством объектов недвижимости в Великобритании по налоговым соображениям.
Она смотрела на него так, словно он объявил, что украл королевские драгоценности и спрятал их в Кремле.
— Должно быть, вы шутите? Вы устроили это безобразие в нашей деревне лишь потому, что хотите избежать проблем с налогами? — искренне возмутилась Сибилла.
Ник выпрямился и стал как будто еще выше.
— Я не занимаюсь незаконной деятельностью, миссис Парминтер.
Она боязливо оглянулась и отступила на шаг. Ник тяжело вздохнул. У него не было в привычке третировать женщин, но каждый разговор с этой девушкой превращался в пререкания.
— Мне неинтересны ваши финансовые дела, мистер Воронов, — сообщила она устало, — эта ранняя беседа в дверях отнюдь не доставляет мне удовольствия. Просто скажите, что хотели сказать, и уходите.
Он окинул ее взглядом с головы до ног, что совсем не понравилось ей.
— Я все сказал.
