Поверить, что все это не по-настоящему. Поцеловать его в губы, нащупать пистолет. Не медлить, но выждать момент.
«Увернуться от зубов гиены, прыгнуть на нее, уставшую, еще раз, потом третий».
Приподняв подушку, прицелиться, не вытаскивая из-под нее пистолет.
«Победить врага, перейти на следующий уровень».
Выдохнуть и до упора нажать на спусковой крючок…
Картинка исчезла так же внезапно, как появилась, оставив подступающую к горлу тошноту и ломоту в висках. Сквозь слезы расплывалась бордовая комнатка, заставленная вычурной мебелью.
– Зачем остановился? – небрежно спросила я Пашу, но интонация вышла истеричная. – Там еще много интересного, честное слово.
Он тяжело вздохнул и покачал головой.
– Нет. Пожалуй, даже это было перебором.
Я не выдержала и рассмеялась. К счастью, слезы отступили. Реветь при Паше – худшее, что можно придумать. Да и обескураженное выражение его лица заставляло меня злорадствовать. Не ожидал такого? Напрасно! Я полна сюрпризов.
Когда я успокоилась, а на это понадобилось минут десять, он отошел от двери и приблизился к креслу. Склонился надо мной и без намека на издевку сказал:
– Меня не интересуют твои секреты, нисколько. Я хочу понять, во что вляпалась Лейка. А она вляпалась во что-то серьезное.
– Она запретила говорить об этом, – призналась я. – Строго. Угрожала всяким разным, точно не шутила.
– А разве похоже, что я сейчас шучу?
Он вопросительно вскинул бровь и замер, ожидая ответа. Что ж… Любые разборки с Лейкой обойдутся дешевле. Ей просто совесть не позволит вести себя подобным образом.
– Ладно, – сдалась я. – Разбирайтесь без меня, достали оба. Лейка ко мне приезжала перед тем, как к Вениамину ломануться в геройском порыве. И сил у нее было маловато, в прямом смысле. Дар загасили основательно.
– Кто?
– Ясно кто. На такое способны только редкие кадры из Совета, а Аниту она сейчас увидела впервые. Ты думал, она из вредности их всех терпеть не может?
– Стоило догадаться, – помрачнел Паша.
– Сначала я решила, что Лейка единственная просекла, как устроить в первородном мире фейерверк из жизненной энергии, вот и выжила. А потом она заявилась с требованиями, чтобы я о ее временной слабости никому не говорила. Тут-то я сообразила, что сама бы она тьму не победила ни при каком раскладе.
– Ей кто-то помог?
– Кто-то или что-то. Мне известно лишь одно – Лейка очень не хочет, чтобы это открылось.
Он удовлетворенно кивнул и отстранился. Шагнул к двери, на секунду остановился и бросил через плечо:
– Ты ведь могла на него пожаловаться. Вениамину, друзьям. Кому угодно.
– Давай ты не будешь рассказывать, что я могла, а что нет! Я лучше знаю.
Паша пожал плечами и вышел в коридор. Дверь за ним захлопнулась, я осталась в одиночестве. Какое-то время просто сидела, пытаясь справиться с выворачивающей наизнанку тошнотой. Уже и забыла, как прекрасен откат после проникновения в подсознание. Дивные ощущения! Но воспоминания гораздо противнее.
Мне тогда повезло, и очень. До приезда милиции я успела протереть пистолет, оставить на нем отпечатки пальцев Олега и переодеться. Руку я мыла с безумной фанатичностью, чуть кожу не содрала. В мою версию, что я сидела в своей комнате в наушниках и не слышала выстрела, сразу поверили. Все, кроме Ромы. Он настаивал на проведении дополнительных экспертиз, но его никто не послушал. Меня даже проверять не стали. Во-первых, играя в великого детектива, Рома умудрился поссориться со следователем. Во-вторых, на руках Олега нашли следы пороха. Значит, на мое счастье, в тот день он уже стрелял из этого пистолета. У Олега было столько связей с криминальным миром и проблем с законом, что в его вине не сомневались. К тому же накануне они со Славиком что-то не поделили. Олег впал в кому и опровергнуть обвинения не мог. В-третьих, наша пятничная гостья выглядела подозрительнее меня – выйдя из транса, она не помнила последнего вечера и устраивала на допросах бурные истерики. Рома был упертым и ссылался на показания соседки, которая слышала, как дядя на меня кричал. Я признала, что мы часто ссорились. И что с того? Все ссорятся. Образ был идеальный – студентка престижного вуза, умница и отличница. В итоге всех устроила более вероятная версия, и дело закрыли. Олег был не в обиде – в себя он так и не пришел. А вот Славик выжил и очнулся. Правда, пуля все-таки задела мозг, и ничего связного мы от него не услышали. Но те дни, что я ждала показаний Славика, были самыми ужасными в моей жизни…
В три часа ночи я нашла силы встать с кресла. Надеюсь, Пашу по дороге домой переедет каток. Или даже два. Туда и обратно. Однажды он непременно огребет, я уверена. Исключительно вопрос времени.
Я забрала шубу из гардероба и добрела до стоянки. Слава богу, Анита с Кириллом из клуба уже ушли.
Садиться за руль было страшно. Вдрызг пьяной и то больше шансов доехать, чем после мини-лоботомии. Заднее сидение манило невероятно. Я по старинке устроилась между велосипедом и коробками. Прогрела салон, закрыла глаза.
Ерунда, справлюсь. Бывало и похуже. Призраки мучают лишь тех, кто о них помнит. Будущее опаснее прошлого. Говорят, человек из всего извлекает урок и делает выводы. Я свой сделала.
Целиться надо лучше.
Глава 16
Лейка
Из плоского светильника на потолке лился мягкий свет, аромат кофе смешивался с почти рассеявшимся запахом табака. Глядя на записную книжку, открытую на восемнадцатой странице, хотелось рассмеяться. Полгода так лежит на письменном столе в кабинете Зорьева, если не дольше. Сразу видно – нужная вещь!
Я отпила из чашки и вопросительно уставилась на Михаила. Он сидел в кресле напротив и неторопливо размешивал сахар. Минут эдак пять размешивал. Ситуация откровенно напрягала. Позвал меня поговорить, а сам молчит. И сильно нервничает. Для Зорьева это редкость, обычно его эмоции едва заметны.
– Валерия, – издалека начал он, прекратив терзать несчастную ложку. – Вы знаете, я ездил в командировку. В Германию.
– Слышала.
– У нас с Ниной там совместный бизнес, он требует много внимания. А веб-студия давно отлично работает и без моего участия.
– К чему вы клоните? – насторожилась я.
– Думаю, вы уже поняли, – вздохнул Михаил, сцепив пальцы в замок. – Летом мы переезжаем в Гамбург.
Повеяло тоской – исключительно моей, она выплеснулась, расползлась по кабинету.
– Вместе с Артемом? – выдавила я.
– Это я и собирался с вами обсудить, – заявил Зорьев и посмотрел мне в глаза. Прямо, открыто. Взглядом, исключающим недомолвки. – Как вы считаете, мой сын сможет обойтись без вашей помощи?
– Нет, – честно ответила я. – Он многому научился за последние месяцы, но не контролирует дар полностью.
