Поразилась собственным словам. Полчаса – это очень смело… Никогда не любила себя переоценивать.
– Я все учел, – уверил он и не спеша двинулся к кованым воротам.
Парковку от них отделял десяток метров. Один идти собрался? Я хмыкнула, поравнялась с Феликсом.
– Прямо-таки все? Мой возможный провал тоже?
– Есть запасной план, – сообщил он с холодным спокойствием и хмуро добавил: – Но лучше без него.
– И что подразумевает этот план?
– Могу сказать, чего он не подразумевает, – вежливо улыбнулся Феликс. – Твоего участия.
Задавать вопросы разом расхотелось, да и ворота неотвратимо приближались. Надо сосредоточиться. Предстоит поймать несколько подсознаний, непонятно на каком расстоянии, и нарисовать то, что я толком не видела. Та еще задача…
Не доходя до гостеприимно распахнутых створок пары метров, он остановился. Его рука легла мне на талию. Выдержка чуть не скончалась, как и равновесие. Мгновение, и я оказалась между Феликсом и прохладным забором. Поясницы коснулась каменная полоска орнамента, из-за ворот донеслись приглушенные голоса.
– Сколько их там? – обожгло шепотом ухо.
– Пятеро, – выдавила я, чувствуя пять энергетических сгустков за забором.
Ответом стал мрачный вздох. Ощущала его дыхание, легкий запах табака и прикосновение сквозь невесомый шелк ткани. Шершавая кладка холодила кожу, наверху медленно мигала красной лампочкой камера.
– Нормально, сделаю, – произнесла я, косясь на ворота. Было видно мощеную дорогу и кусочек парка. – Секунд тридцать-сорок у нас будет.
Феликс отстранился, недоверчиво изогнул бровь.
– Не хочешь – не надо, – пожала я плечами. – Бери запасной план, и в путь.
– Нет уж. – Он убрал руку. – Давай.
Я отлепилась от забора, шагнула к воротам. На парковку заезжала новая машина, медлить было нельзя. Я смогу. Справлюсь. У меня всегда получалось перекидывать в Лектум без осечек. Этот раз исключением не станет. Успокоиться, сконцентрироваться. Развернуть сияющее белое полотно, щедро добавить красок. Блестящую булыжниками дорогу, деревья, шелест листьев. Приблизиться к створке, приготовиться. Отогнать прочь мысли, что проникать в чужой дом незаконно. Это меньшая из моих проблем! Зацепить пять подсознаний и погрузить в специально созданный сон – для каждого свой. Вид общий, ракурсы разные. Еще шаг, к застывшим посреди двора мужчинам в строгих костюмах. Картинка стала полнее. Я быстро добавила недостающее: с одной стороны – спрятанный за деревьями фасад дома и хвостик дороги, ведущей к крыльцу, с другой – пышный газон, плотные заросли фигурных кустов на границе с садом вместе с петляющей в его направлении тропинкой. Вот теперь полный порядок!
Феликс взял меня под локоть и повел вперед – совершенно расслаблено, будто счет не шел на секунды. Но это правильно… Раз кругом камеры, суетиться не стоит. Я старалась сохранять тот же невозмутимый вид, на ходу корректируя нарисованное. Атмосфера спокойствия, имитация глубокой задумчивости окружающих. Никому не хочется ни заговорить, ни сдвинуться с места. Пока что… Концентрация слабела, время утекало сквозь пальцы. Ноги я уже переставляла с трудом, а до крыльца оставалось около двадцати шагов. Феликс к нему и не пошел. Свернул на дорожку, потянув меня в сад. Нас скрыли высокие кусты, охранники исчезли за густыми ветвями.
– Отпускай, – скомандовал он.
Так и поступила. Впрочем, в запасе все равно была максимум пара секунд. Я прислонилась к дереву и наконец вдохнула. От дурманящего запаха свежескошенной травы закружилась голова, в глазах замельтешили яркие цветы. Дорожка, петляя между деревьями, огибала полукругом трехэтажный белокаменный дом и уходила за одноэтажную пристройку с покатой крышей.
– Сработало, – констатировал Феликс, внимательно глядя куда-то сквозь живую изгородь.
– Сказала же, что сделаю…
В горле предательски першило. Феликс пошел по дорожке в глубь сада, жестом позвав за собой. Я отпустила дерево и побрела за ним, изо всех сил стараясь не закашляться. К счастью, через минуту полегчало.
В саду было безлюдно. Никаких пальм и папоротников, сплошь акации, чудные деревья с россыпью розовых цветков, да кусты камелии. Дорожка неторопливо вела вдоль увитой плющом стены громадного дома, напоминающего готическую каменную крепость со стрельчатыми окнами, узкими прорезями арок и зубчатыми башенками. Я не могла ни успокоиться, ни перестать озираться на камеры. Ждала, что нас в любой момент раскроют, и явится охрана. Черт… Не хочу узнавать ни про какой запасной план! Вскоре живая изгородь и двор пропали из вида, впереди показался каменный мост, перекинутый через маленькое озеро. В нем кружили утки, на мутной зеленоватой поверхности покачивались кувшинки. И снова – ни души.
– Нам тут можно находиться? – поинтересовалась я, хотя вопрос был глупым. Приглашений на прием у нас нет вовсе!
– Почему бы гостям не прогуляться вокруг дома? – как ни в чем не бывало отозвался Феликс. – Да и тебе лучше избегать основного сборища.
– Боишься, я им что-то лишнее скажу?
– Говори, что хочешь, – разрешил он. – Все равно тебя никто не поймет.
Вот как? А со мной везде удобно, оказывается. Я глубоко вдохнула. Заметила два отпечатка энергии, а потом – двух девиц в вечерних платьях у противоположного края озера. Они беззаботно хихикали и подзывали уток, кроша в воду булку. Стало спокойнее, удалось немного взять себя в руки.
Из одноэтажной пристройки доносились звуки гитары и барабанов, аппетитно тянуло свежей выпечкой. Феликс мельком глянул на старинные часы над входом и прошел в распахнутые резные двери, я проскользнула за ним. В полумраке просторного зала на символической сцене играли музыканты, и кружилась девушка в огненно-красном платье. Танец у нее был странный – плавный, экспрессивный, с элементами классического балета и чересчур смелой акробатики. Явно что-то авторское, потому что в целом – ничего узнаваемого, но красиво. Стеклянный потолок причудливо преломлял лучи солнца, вдоль стены тянулся заполненный закусками длинный стол. Около него никого не было – гости, человек двадцать, столпились у сцены и завороженно следили за танцем. Необычно для светского приема…
– У дочери хозяина своя мини-вечеринка, – пояснил Феликс. – Подождешь здесь.
Я кивнула и направилась к столу, а Феликс – обратно на улицу. Тарелок с угощениями было в избытке, особенно булочек и трехслойных круглых бутербродов. Еще один слой, и получились бы хлебно-сырные шарики. Выглядели они аппетитно, и пахли так же, но есть не хотелось совсем. Подозреваю, что меня не мутило от волнения лишь по той причине, что пообедала я давно. Лучше не рисковать. Я взяла стакан с минеральной водой, отпила немного и повернулась к сцене. Музыка завораживала, ритм нарастал. Девушка двигалась невероятно пластично и уверенно, с той живой страстью, какую ни подделать, ни отрепетировать. Мир окрашивался теплыми красками, каждый ее изящный разворот, каждое па раскаляли воздух и дарили чувство необычайной легкости, заставляя забывать о том, как я здесь оказалась, и зачем.
