Танец закончился. Девушка поклонилась, грациозно спрыгнула со сцены и убежала. Музыканты выждали паузу и вновь заиграли. Это была странная мелодия. Более спокойная, мягкая, но с затаенной страстью, словно отзвуки только что отгремевшего танца. Одни гости расступились, другие разбились на пары и заскользили перед сценой. Я допила воду и потянулась за другим стаканом, но тут рядом полыхнуло интересом, меня настойчиво тронули за плечо. Я обернулась, напористый смуглый брюнет, изрядно заросший щетиной, приглашающе протянул мне руку. Ох… Как там по-испански будет «нет», а лучше «оставьте меня в покое»?.. Музыка зазвучала призывнее, барабаны ускорили темп. Сама не поняла, почему вложила свою ладонь в его.
Движение навстречу, секундные объятия. Поворот, плавное вращение. А юбка у меня свободнее, чем казалось! Легкое касание плеч, установленный контакт. Пропущенная по телу волна, еще одно вращение, на этот раз стремительнее. Незнакомец мгновенно подхватил ритм, повел за собой – к сцене, к музыке. Она подчиняла, впитывалась в сознание, до предела обостряя чувства, отключая разум, поджигая зал. Пространство окрасилось оранжевыми всполохами, опаляя невидимым пламенем. Мешали туфли. Скинула их, оставив на блестящем полу. Музыка проникла внутрь, побежала по венам, диктуя единственно правильные движения. Шаг, и мир заискрил, запылал страстью. Два, и все исчезло. Три, и в нарастающих агрессивных аккордах растворилась я сама.
Юбка чертила дугу за дугой, воздух раскалялся. Кажется, партнер сказал мне пару фраз, а, может, почудилось. Пусть… У нас был язык проще и понятнее. Он не требовал слов, не оставлял вопросов. Единый порыв, общая волна, заданный звуками ритм. Я кружилась и выгибалась, теряла и находила, взмывала бесконечно ввысь. Все стало лишним, несущественным – проблемы, сомнения…
Музыка стихла, волшебное наваждение схлынуло. Во мне догорало что-то яростное, безумное, тлели щекотные искры. Я отстранилась от брюнета, наконец-то выдохнула. И заметила, что вокруг нас многовато пустого пространства, словно люди специально расступились. Десяток внимательных взглядов, вспышки восхищения и любопытства. Неожиданно… Изобразив улыбку, я развернулась и пошла искать туфли. В спину прилетела целая тирада, локтя коснулись горячие пальцы. Не знаю, чего от меня хотел мой партнер по танцу, но явно ждал ответа, и весьма нетерпеливо.
– Э… – только и смогла протянуть я.
– Он выражает желание продолжить знакомство, – заботливо подсказали рядом.
Я стиснула зубы, оглянулась. У стены стоял Феликс, на вид сама любезность. Все портила усмешка – уж слишком откровенная. Черт! И давно он здесь?..
– Передай, что не надо никаких знакомств, – выдавила я, радуясь, что покрасневшие уши прикрыты волосами.
Феликс бросил брюнету несколько фраз, совершенно бесстрастным тоном. Тот медленно моргнул, вспыхнув замешательством. Пробормотал что-то с подозрительно извиняющейся интонацией, почему-то Феликсу, и ретировался.
– Что ты ему сказал? – прищурилась я.
– Примерно то, что ты просила, – пожал он плечами. – Идем, дело есть.
Надо же! За мной вернулся. Опять куда-то не пустили? И где эти чертовы туфли?
Пропажа нашлась около стола. Торопливо нацепив их, я выбежала из зала. На улице спокойствие моментально улетучилось, внутри растеклась тревога, хотя охранников нигде не было видно. Мы прошли по выложенному брусчаткой двору с аккуратными конусами елочек и зарослями плюща на старинных стенах. В центре струился пенной водой фигурный фонтан, мраморную лестницу устилала невероятной ширины ковровая дорожка. На массивных дверях парадного входа свирепо скалилась морда льва с клыками такой длины, что напоминала моржа. Не очень гостеприимно…
– Сейчас с хозяином дома перекинусь парой слов о клиниках, – на ходу предупредил Феликс. – Постоишь в стороне, понаблюдаешь за ним.
– О клиниках? – заинтересовалась я и прибавила шаг, стараясь не отставать. – Собираешься прикинуться партнером из фонда?
– Наоборот.
Клиентом, желающим от кого-то избавиться? Уточнить не успела – на террасе помимо рельефных колонн и горшков с кустарниками оказалось полно народа – дамы в вечерних платьях позировали субтильному фотографу с мушкетерской бородкой и огромной камерой наперевес. Хлынула лавина эмоций, виски сдавило. Здравствуй, толпа! Ничего нового, зато без сюрпризов. А ведь на самом приеме еще больше людей… Я попыталась отгородиться от навязчиво липнущей энергии, но в ушах лишь сильнее загудело. Оставалось одно – дышать глубже и надеяться, что все это скоро закончится.
В доме было множество светлых комнат, заполненных шумом и блеском. Блестело все! Мраморные полы, трехъярусные люстры, позолоченные рамы картин, драгоценности гостей и сами гости. Даже поплывшие перед глазами круги были не мутными, а радужными, словно мыльные пузыри. В главном зале между десятками столов проворно сновали официанты. Звенели бокалы, гул голосов вплетался в приглушенную музыку, льющуюся с верхнего этажа.
Феликс оставил меня у приоткрытого окна и направился вглубь зала, велев никуда не уходить. Я прислонилась к подоконнику и с наслаждением вдохнула спасительный свежий воздух. Рядом, на белоснежной скатерти столика, расплывалась тарелка со знакомыми круглыми бутербродами.
Надо срочно собраться! Не имею права раскисать. Особенно сейчас. Ни в коем случае нельзя упустить этого мерзавца. Если от меня хоть что-то зависит, я это сделаю. Но как наблюдать за кем-то в таком состоянии? Я протерла глаза, стараясь не выпускать Феликса из виду. Если потеряю его, энергетический след подсказкой не станет. Зал вращался, эмоции сливались в сплошную сияющую кашу. Вдох, выдох, воображаемый щит из энергии. Желанной черно-белой картинки не вышло, но мир потускнел, перед глазами прояснилось. Феликс остановился у стола, за которым сидели представительные мужчины в возрасте, наклонился к одному из них и что-то сказал. Тот поднялся из-за стола. Оба отошли в угол, недалеко от меня, обменявшись по пути кивками и несколькими скупыми фразами. Я справилась с рябящей энергией и наконец смогла рассмотреть хозяина вечера. Крепкий, низкого роста, на вид лет пятьдесят, с редкой сединой и добродушной улыбкой. На злодея нисколько не похож. Задержать дыхание, унять подступающую головную боль. Сконцентрироваться и отбросить лишнее. Будто никого здесь больше нет. Ни шумных гостей, ни зала, ни целого мира. Только я, он и клубок его эмоций – спутанных, ярких, пульсирующих…
Повезло – их беседа была короткой. Хозяин дома направился обратно к своему столу, я выдохнула и ослабила выматывающую защиту. Откат навалился тут же. Звон в ушах, пелена тумана. Я вцепилась в подоконник. Полчаса! Обещала продержаться полчаса, значит, продержусь. Зал крутанулся, словно его поместили в центрифугу. Передо мной оказался Феликс. Отцепил мои пальцы от подоконника, взял за руку и потянул за собой. Подступала тошнота, сознание уплывало. Еще шаг – и все окончательно заволокло туманом, пол ушел из-под ног.
Марево рассеялось внезапно, словно кто-то включил вентилятор. Очнулась в кресле у большого камина в обшитой уютным деревом комнате. На массивной каминной полке выстроились в ряд белые вазы, расписанными голубыми цветами. Вылитая гжель. В соседнем кресле сидел Феликс и не сводил с меня внимательного взгляда.
