– Итак, давайте еще раз вспомним план действий на сегодняшний вечер.
Кора отвернулась от окна и посмотрела ему в глаза, в свете уличных фонарей он увидел, как она бледна.
– Я понимаю, чего вы ждете от этого обеда, и сделаю работу, за которую вы мне платите. Я согласилась играть роль влюбленной невесты, и сыграю.
– Не хотите добавить последние штрихи, которые помогли бы мне произвести впечатление на вашу семью?
– Вам не нужны никакие штрихи. – Рафаэль нахмурился, заметив в ее словах привкус горечи. – Вы прекрасно сможете очаровать мою семью.
Тем не менее сомнения не давали покоя. Рафаэль ждал, что герцог и герцогиня попытаются каким-то образом воспрепятствовать ему.
– Значит, вы по-прежнему не знаете, почему они с такой готовностью восприняли нашу помолвку?
– Нет. Разве это имеет значение? Важно, что они это сделали и теперь раструбят повсюду, и все, включая дона Карлоса, поверят. Обед еще не закончится, а новость уже уйдет в прессу.
– Вас это тревожит? – Рафаэль снова ощутил разочарование оттого, что она отказалась надеть платье. – Я знаю, вы всегда сторонились камер. – Правда, он не понимал почему.
– Мои отношения с прессой как-то не сложились.
Натянутый тон намекал на воспоминания, которыми Кора явно не собиралась делиться. Рафаэль почувствовал любопытство, смешанное с сочувствием.
– Поэтому я считаю, что общение с ней лучше всего оставить родственникам, а я могу ни о чем не волноваться, благополучно спрятавшись за вашими спинами.
– Вам незачем прятаться. Особенно сегодня. Ведь вы звезда сегодняшнего шоу. Я сделаю так, что обручальное кольцо будет на всех снимках, и уверяю вас, так ослепит репортеров, что они поверят в помолвку. Я хорошо понимаю свою роль.
– О’кей. Давайте удостоверимся, что я понимаю свою.
– В ресторане будут ваши родители и Кейтлин. Гейбрил не придет?
– Верно. Лучше, если вы вообще не станете упоминать Гейба.
– Почему?
– Честно говоря, я не знаю, что с ним происходит.
– Расскажите, доверьтесь мне. Это останется между нами. Чем больше я буду знать, тем меньше вероятность, что испорчу всю обедню.
– Нечего рассказывать, я сама ничего не знаю. Несколько месяцев назад он порвал со своей девушкой и, никого не предупредив, уехал за границу. По поводу разрыва в прессе пошли весьма неприятные слухи. Родителям удалось их замять. Больше я ничего не знаю. Когда все это случилось, я не жила дома.
– И с тех пор ничего о нем не слышали?
– Ничего. Мы с ним не настолько близки, как они с Кейтлин. Если она что-то и знает, не рассказывает об этом.
– Даже сестре-двойняшке?
– Да.
Короткий ответ поднял в сознании Рафаэля еще один тревожный флажок. Не хватало еще семейных дрязг за столом.
– Но вы-то с Кейтлин близки?
– Конечно.
– А правда, что между близнецами существует особая связь?
– В детстве так и было. Иногда я знала, что чувствует Кейтлин, вдруг начинала беспокоиться о ней, если мы находились в разных местах. Но с возрастом это случалось все реже и реже, а сейчас и вовсе ложная тревога. Думаю, мы переросли. – В ее голосе слышались грусть и непонятное ему смирение. – Не удивлюсь, если окажется, что вы видите ее чаще, чем я.
– Я действительно иногда вижу Кейтлин, хотя и незнаком с ней.
Лимузин остановился у ресторана.
– Все будет хорошо, – улыбнувшись, приободрил Рафаэль.
Не успел он окинуть взглядом сверкающий интерьер – благоухающее ароматом славы и успеха творение известного дизайнера, как выпорхнула Кейтлин.
– Кора, дорогая. Рафаэль, а вы, оказывается, темная лошадка.
Она выглядела потрясающе. Пресса постоянно пела дифирамбы ее внешности, утонченности и умению держаться. О ее любовных похождениях ходили многочисленные слухи, правда, ничего скандального. Ее никогда не видели выходящей из ночного клуба, даже в самом легком опьянении. Тем не менее она не считалась паинькой и слыла образцом девушки-аристократки. Она удостоила их широкой искренней улыбкой, озарившей классически красивое лицо с высокими скулами и изумрудно-зелеными глазами. Однако ее улыбка не согрела Рафаэля так, как улыбка ее сестры, заслужить которую гораздо сложнее. Он чувствовал, как Кора немного напряглась, прежде чем обнять сестру.
– Выглядишь фантастически, Кейт. Мне нравится твоя новая прическа. Челка тебе идет.
– Спасибо, милая. Мне тоже нравится, что ты распустила волосы.
Кора застыла, хотя Рафаэль не понимал почему; он инстинктивно шагнул ближе к ней и, обняв за талию, потянул к себе.
– Кейтлин, рад снова видеть вас.
– Не могу поверить, что вы держали все это в секрете. Кора, почему ты мне ничего не сказала?
Рафаэль нахмурился. С учетом признания Коры, слова Кейтлин казались неискренними, из серии «так положено».
– Ваша сестра замечательная, но упрямая девушка, до последнего отказывалась верить, что мои чувства к ней искренни.
Кейтлин улыбнулась и положила руку с идеальным маникюром на сгиб его локтя.
– С радостью помогу ее убедить. А теперь, думаю, вам пора к столу. Родители ждут не дождутся, чтобы познакомиться с вами.
Рафаэль сомневался в этом, но оказалось, Кейтлин права. Обед сопровождался легкой беседой, то и дело звучал смех. Герцог с герцогиней – сплошное очарование, еда выше всяких похвал. Тем не менее его что-то тревожило. На миг он позволил себе отвлечься и попытался уловить то, что смутно подсказывал инстинкт.
Теперь он знает, что Кора несчастлива. Да, внешне она похожа на счастливую невесту, но в глазах недостает огня, отличавшего настоящую улыбку, которую она дарит своим хвостатым друзьям Флэшу, Раффлз и остальным, с кем он познакомился за последнюю неделю. Бордер-колли, терьеры, метисы мастифов. Кора любит их всех. Иногда она и ему так улыбается.
Сейчас она слишком притихла. Похоже, ей приходится следить за каждым словом.
Потом Кора с матерью надолго удалились в дамскую комнату, а когда вернулись, он заметил ее замкнутое лицо и почувствовал, как она сникла. Герцогиня тем временем продолжала улыбаться своей знаменитой безоблачной улыбкой.
– Мне так приятно видеть мою дочь счастливой.
А потом раздался игривый голос герцога:
– Значит, хотите жениться на моей дочери, да? Вы уверены, что выбрали ту, которую надо? – Хохот дал понять, что это шутка. – Хорошо, что выбрали Кору. На Кейтлин мы возлагаем более амбициозные надежды.
Это заставило Рафаэля переключиться на Кейтлин. Она казалась ему ненастоящей, говорила умно или забавно. Мысль о том, что она способна допустить хоть малейшую оплошность, казалась невероятной. Родители определенно молились на нее. Застольная беседа изобиловала фамильными анекдотами, а если упоминали Кору, в центре внимания все равно оказывалась Кейтлин. Что же до Гейбрила, он оказался полностью исключенным из анналов.
