Конечно. У Рафаэля сжалось сердце от мысли об ее унижении.
– Мне так…
– Не перебивайте. Руперт сослужил мне добрую службу, сказал, что я – цитирую: «Бледная копия Кейтлин, ее тень». И он прав. Что как бы ни одевалась, как бы ни старалась этому научиться, я никогда не стану в один ряд с сестрой. И тогда я смирилась с этим, приняла себя такой, какая есть, все стало нормально. И комментарии меня больше не волнуют.
Резонно. Кора оставила попытки стать копией сестры. И слава богу. Однако Рафаэль усмотрел в этом чудовищную ошибку. Кора все довела до абсурда. По-прежнему считала себя хуже сестры, ее бледной тенью. Смирилась. Потому и на обед с родителями отказалась надеть золотое платье. И вообще выбирала одежду, которая делала ее незаметной, занималась работой, которая ее не вдохновляла. Окружила себя защитной стеной и убедила себя в том, что, если не высовываться, риск потерпеть неудачу исключен.
– О чем вы думаете?
– Я думаю, что Руперт ошибался. Вы не бледная тень Кейтлин. Вы – это вы. Вам надо разобраться, кто такая Кора Дервент, и полюбить ее.
Он чувствовал, что история с Рупертом – только вершина айсберга, кульминация череды событий, опустивших ее самооценку ниже некуда.
– И что это значит? Я прекрасно знаю, кто я, и меня это вполне устраивает. Я совершенно счастлива. И рассказала вам все это, чтобы вы поняли.
Лучше оставить все как есть. Она считает, что во всем разобралась, возможно, так оно и есть. Возможно, это он увидел в ситуации больше, чем надо. У леди Коры Дервент семья, деньги, и она вполне может жить своей жизнью без его вмешательства.
– Я рад, что у вас все о’кей. А у меня нет. И если думаете, что мы останемся в этом занюханном, богом забытом отеле, ошибаетесь.
– Что собираетесь делать?
– Мы проведем медовый месяц шикарно и позаботимся о том, чтобы об этом узнали в прессе. Придется вам поприжать принципы и снова полететь на частном самолете.
– Куда?
– В Гранаду.
Им пойдет на пользу пребывание в Испании. Ох и учинит он небольшой переполох в местной прессе, тем самым напомнив о своем существовании дону Карлосу!
Через несколько часов Кора уже осматривала интерьер частного самолета, ощущая дежавю. Правда, теперь они с Рафаэлем супруги – ситуация, еще совсем недавно казавшаяся ей совершенно невозможной.
Да уж, Рафаэль Мартинес точно знает, кто он и чего хочет.
Ей снова вспомнились его слова: «Вам надо разобраться, кто такая Кора Дервент, и полюбить ее».
Однако, если нельзя стать такой, как Кейтлин, надо заслужить любовь родителей иначе, скажем, став им полезной. Это ведь тоже хорошо, верно? Значит, не стоит придавать словам Рафаэля особого значения. Они знакомы всего несколько недель, и едва ли надо прислушиваться к его мнению. Хотя его слова беспокоили. Он будто видел что-то такое, чего не замечала она.
– Вы в самом деле думаете, что я не знаю себя?
– Я думаю, вы были слишком заняты, сравнивая себя с Кейт, и не успели разглядеть собственные качества, взгляды, способности, потенциал.
– В каком смысле?
– Помните, несколько недель назад вы рассказали, чего хотите от жизни. Быть счастливой. Быть обычной. Счастливо прожить до гроба с Джо Середняком. Заниматься собаками. При этом вы ничего не делаете.
– Это не так просто.
– Нет, просто. Учредите фирму «Дервент догс». Дайте рекламу и начните выгуливать собак. Создайте собачий приют. Возможно, вы встретите вашего Джо С., а если и нет, то хотя бы откроете франшизы по всему миру. Вы можете сделать все, что захотите. Хотя бы попытайтесь.
Его слова, будто специально, подчеркивали разницу между ними. Рафаэль мыслил универсально, широко. Какой скучной, почти убогой, должно быть, выглядит Кора.
– Это не мой вариант. Я не такая, как вы. Мне хочется обычного, вы не забыли?
– Тогда начните с малого и остановитесь на малом. Или выучитесь на ветеринара. Возможностей бесчисленное множество. Но что бы ни выбрали, делайте только то, что хотите делать. Вы не бледная копия Кейтлин и не должны жить в ее тени. Это же ваша жизнь. Вот и живите!
Кора почувствовала, что Рафаэль верит в каждое свое слово.
Но говорить легко, ей приходилось считаться с реальностью. А реальность диктовала главное – выполнение обязательств перед семьей и достижение собственной цели. Неизвестно, какие глубины скрываются в душе Рафаэля, но сейчас они вместе, их связывает контракт. Пройдет несколько дней, и она ему наскучит. А когда брак закончится, он тут же забудет ее и пойдет дальше своей дорогой. Надо придерживаться правил, главенствующих в ее жизни, и не увлекаться чужими.
– Я и собираюсь это сделать. Я знаю, чего хочу от жизни. – Любви и одобрения родителей, шанса доказать, что она тоже Дервент.
Рафаэль не успел ответить, у него зазвонил телефон, уже через несколько секунд он переключился на горячий и быстрый, словно пулеметная очередь, диалог на испанском.
Неужели дон Карлос? Уже? Кора задумалась, ощутив надежду, смешанную с необъяснимой тоской разочарования. От мысли, что Гранады ей, очевидно, не видать.
– Все в порядке?
– Это Кристина Эррера, репортер одного желтого испанского журнала. Я отправил ей сообщение. Она хотела бы встретиться с нами завтра, взять интервью по поводу медового месяца. Это поможет убедить всех, что речь идет не о каком-то второсортном событии. Я знаю, вы не любите прессу, но думаю, это важно. Если повезет, дон Карлос прочитает ее репортаж.
– Нет проблем. – Кора постаралась говорить максимально уверенно, хотя сама идея приводила в ужас, но она его понимала. – Я выдержала свадьбу, так что это уже мелочи.
Однако чувствовала себя совсем иначе. На этот раз свет прожекторов сосредоточится исключительно на них. Не будет Кейтлин, герцога с герцогиней, вереницы именитых гостей. Кору охватила нервная дрожь.
– Я даже позволю, чтобы меня нарядили в стиле Кейтлин.
Что это? Откуда взялось? И Рафаэль смотрел так, словно задавался теми же вопросами. Кора чувствовала его удивление.
– Нет, не то. Вам не нужно выглядеть «Кейтлин-стайл». Вы должны выглядеть в стиле Коры. Наденьте то, в чем себе нравитесь.
– Нет проблем. Проще простого. – Неужели она действительно это сказала? – Подберу что-нибудь из моего гардероба.
Услышав в собственном голосе нотки упрямства и вызова, Кора почувствовала раздражение. Безумие. У нее нет причин упрямиться или сопротивляться. Конечно, у нее есть что-нибудь подходящее. Однако, мысленно перебирая гардероб, темные, бесформенные вещи, она засомневалась. Смешно. Одежда – всего лишь кусок ткани, необходимый, чтобы соблюсти приличия и обеспечить тепло.
Темно-синее летнее платье вполне сойдет. Оно предстало перед ее мысленным взором. Широкое. Закрыто по самую шею. Рукав-фонарик. Сомнения нарастали. Неужели это она? Выбирает одежду специально, чтобы скрыть любой намек на женственность? Неужели она в самом деле предпочитала быть невидимой, лишь бы не выглядеть бледной тенью сестры?
