Он делает шаг, и мы оказываемся плечом к плечу, глядя на тихую улочку.
— Нет. Тебе не нравится ни то ни другое. — Сайлас уверен, будто знает меня, и я хочу ему напомнить, что это ошибочное мнение, но тут он берет меня за локоть. — Давай выбираться отсюда. Сделаем что-то, что не присуще Чарли и Сайласу. Что-то только наше.
— Ты так говоришь, словно мы вторглись в их тела.
Сайлас закрывает глаза и откидывает назад голову.
— Ты себе не представляешь, как часто я думаю о вторжении в твое тело.
Я не планировала так громко смеяться. Запутываюсь в собственных ногах, и Сайлас едва успевает меня поймать. Мы оба хохочем, и он потирает мои руки.
Я смущаюсь. Мне надоело испытывать к нему симпатию. У меня лишь полтора дня воспоминаний, но они уже полнятся не ненавистью к Сайласу. А теперь он еще и придумал себе новую цель в жизни — влюбить меня в себя. И меня раздражает, что мне это нравится.
— Отойди, — приказываю я.
Он поднимает руки в знак капитуляции и делает шаг назад.
— Достаточно?
— Дальше.
Еще шаг.
— Так лучше?
— Гораздо, — язвлю я.
Парень ухмыляется:
— Я плохо себя знаю, но я определенно люблю игры.
— Ой, я тебя умоляю! Сайлас, будь ты игрой, это была бы «Монополия». Ты ходишь, ходишь, но в итоге все жульничают, чтобы наконец покончить с этим.
Он молчит с минуту. Я уже жалею о своих словах, несмотря на то что это была шутка.
— Наверное, ты права. — он смеется. — Вот почему ты изменила мне с тем придурком Брайаном. К счастью для тебя, я больше не «Монополия». Теперь я «Тетрис». Все кусочки моей мозаики подойдут к твоим.
Я фыркаю:
— Ну и к школьному психологу, конечно же.
— Удар ниже пояса, Чарли, — он качает головой.
Я жду пару секунд, покусывая губу.
— Мне не очень хочется, чтобы ты так меня называл.
— Чарли? — Сайлас поворачивается ко мне.
— Да. Это странно? Я не чувствую себя ею. Даже не представляю, каким она была человеком. Впечатление, будто это не мое имя.
Он кивает и идет к машине.
— Так я могу тебя переименовать?
— Да… пока мы со всем не разберемся.
— Поппи.
— Нет.
— Люси.
— Черта с два, да что с тобой не так?!
Он открывает пассажирскую дверь «Ровера», и я сажусь.
— Ладно-ладно… Вижу, ты не ценишь традиционно милые имена. Можем подыскать что-то покруче. — он присаживается за руль. — Ксена…
— Нет.
— Рог.
— Фу, нет!
Так мы и проводим время, пока навигатор Сайласа не объявляет, что мы на месте. Я осматриваюсь, удивленная собственной увлеченностью разговором — даже не заметила, как прошла поездка. Опустив глаза на телефон, вижу шесть сообщений от Брайана. Не хочу с ним сейчас разбираться. Прячу мобильный и кошелек под сиденье, подальше от.
— Где мы?
— Бурбон-стрит, — отвечает он. — Самое популярное место в Новом Орлеане.
— Откуда ты знаешь? — спрашиваю я с нотками подозрения.
— Вбил в Гугле. — Мы смотрим друг на друга поверх капота, а затем одновременно закрываем дверцы.
— Откуда ты знал, что такое Гугл?
— Как раз в этом мы и должны разобраться.
— Я думаю, мы инопланетяне, — говорю я. — Поэтому у нас и отсутствуют воспоминания Чарли и Сайласа. Но мы помним, что такое Гугл и «Тетрис», из-за компьютерных чипов в наших мозгах.
— Так мне можно переименовать тебя на Пришельца?
Я бездумно стукаю его ладонью по груди.
— Сосредоточься, Сайлас!
Он пыхтит, а я указываю прямо.
— Что это? — бегу вперед. Это белое, похожее на замок здание. Его три шпиля тянутся к небу.
— Похоже на церковь, — говорит Сайлас, доставая телефон.
— Что ты делаешь?
— Фотографирую… на случай, если мы забудем. Я подумал, что нам нужно документировать все события в нашей жизни и места, где мы бываем.
Я молча обдумываю его слова. А хорошая ведь идея!
— Туда нам и надо, так? Церковь всегда помогает людям… — я умолкаю.
— Да. Людям, а не пришельцам. А поскольку мы…
Я снова его бью. Когда он начнет воспринимать все всерьез?
— Что, если мы ангелы, которые должны всем помогать, и нам дали эти тела, чтобы исполнить свою миссию?
Он вздыхает:
— Ты сама слышишь, что говоришь?
Мы доходим до дверей, которые, по иронии судьбы, закрыты.
— Ладно. — я поворачиваюсь: — Каковы твои предположения? Что с нами произошло? Мы стукнулись головами и потеряли память? Или съели что-то неудачное?! — Спешно спускаюсь по ступенькам.
— Эй! Эй! — кричит Сайлас. — Тебе запрещено на меня злиться! Это не моя вина. — Он бежит за мной.
— Откуда такая уверенность? Мы ничего не знаем, Сайлас! Может, это ты во всем виноват!
Мы стоим у лестницы и испепеляем друг друга взглядами.
— Может, и так. Но что бы я ни сделал, ты тоже на это пошла. Если ты не заметила, мы с тобой оба в это встряли.
Я сжимаю кулаки, делаю глубокий вдох и сосредоточиваюсь на церкви, пока глаза не начинают слезиться.
— Слушай! — Сайлас делает шаг в мою сторону. — Прости, что шутил. Я хочу все понять не меньше тебя. Какие еще идеи?
Я закрываю глаза.
— Сказки. Кто-то всегда оказывается проклят. Чтобы разрушить заклятье, он должен что-то узнать о себе… и…
— Что?
Я вижу, что он пытается воспринимать меня серьезно, но это только больше злит.
— Дальше — поцелуй…
Парень ухмыляется:
— Поцелуй, значит? Я никогда ни с кем не целовался.
— Сайлас!
— Что?! Если я не помню, это не в счет!
Я скрещиваю руки на груди и наблюдаю, как уличный музыкант поднимает скрипку. Он помнит первый раз, когда взял ее в руки, свои первые ноты, кто ее подарил. Я завидую его воспоминаниям.
— Я буду серьезен, Чарли. Прости.
Кошусь на Сайласа. Он искренне сожалеет — руки в карманах, голова опущена, будто стала слишком тяжелой.
— Так что, по-твоему, мы должны сделать? Поцеловаться?
Я пожимаю плечами:
— Попытка не пытка, так?
