– А вы не… Создатель, как же я не догадалась! Прошу меня простить, я не сообразила, что вы одеты для путешествия, а не для церемоний, даже таких скромных. Меня порой называют эксцентричной, но я бы не отважилась на путешествие в мужском седле.
– Даже в обществе мужа? – за какими-то кошками уточнила кардинальша, меньше всего думавшая о том, как бы им с Бочкой кому-то понравиться.
– У меня нет мужа, но если бы был и от моего решения зависело что-то по-настоящему важное, я бы, разумеется, пренебрегла всеми приличиями.
А пока мужа нет, пренебречь приличиями ты не рискнешь, что бы на кону ни стояло? Так, что ли?
– Вы так смотрите… Я вам кого-то напоминаю?
– Да, – соврала думавшая о другой принцессе Матильда, – и я пытаюсь вспомнить, кого именно. На кагетскую Этери вы никоим образом не похожи.
– Благодарю вас, – качнула подвитыми перьями собеседница, – хотя не мне над ней смеяться. В Бергмарк меньше красок и криков, но и только.
– В Алате хватает и того, и другого, – Матильда как могла значительно уставилась в молодое разрумянившееся лицо. Урфрида была хороша и прекрасно об этом знала. – Вы говорили об ужине, я почти уверена, что в Старой Придде нет мансая, а у нас есть. Ваших родителей не оскорбит появление на столе чужого вина?
– Что вы! Правда, в наших снегах предпочитают глинтвейн.
– В том числе и вы?
– Вы вновь на что-то намекаете… Хотя да, для севера я несколько необычна. Возможно, дело в звездах, у меня довольно странный гороскоп. Или в книгах, которые читала мама, пока отец воевал. Зато мои братья – истинные торские генералы, они даже сейчас в армии.
– Где же им еще быть? – Матильда завертела головой, отыскивая Бонифация, и преисполнилась гордости за благоверного. Его высокопреосвященство без подсказок вовсю окормлял фрейлин, а великолепный Бурраз завладел беднягой-адъютантом, которому, судя по ошалевшей физиономии, карьера дипломата не светила. Валме с его псом было не видать, но алатка не сомневалась, что тот удрал к бакранам и сейчас пересаживается на своего Мэгнуса. Более того, догадайся сама Матильда выучиться козлиной езде, она бы въехала в Старую Придду на рогаче и в обнимку с бочонком мансая.
4
То, как Дювье осматривался – цепко, настороженно, ни на чем не задерживая взгляда надолго, – выдавало в нем человека опытного и серьезного, но это как раз не удивляло: Рокэ не отправил бы в столицу кого попало.
– Садитесь, капитан, – велел Савиньяк. – Начнем с простого: как вам показались военные возможности дуксии?
– Так себе, – со знанием дела объявил Дювье. – Без зелени к весне б точно разбежались. Солдат у них после мятежа на пять полков набиралось: барсинцы, гарнизонные, ошметки армии Люра и кто до поры тихо сидел. У Старой Барсины мы этих… кто за нами гнался, неплохо пощипали. Дуксы потом новых набирали и набрали: жрать-то хочется, а тут и обещают знатно, и дают потом, пусть и не всё. Осенью в Эпинэ мы тварей опять трепанули, ну так вербовщики на что? Чуть не на всех площадях барабанят, и выпивки хоть залейся – откуда только берут?
– Многие идут?
– Пожалуй, поболе будет, чем осенью. Видел я таких на улицах: пока не солдаты, и учить некому. Ветеранов – раз, два и обчелся, а теньентов и капитанов приличных и того меньше. Кто побашковитей, успели в полковники, а то и в генералы выскочить, только дуксы умных не сильно жалуют. Так и норовят то под пули подвести, то виноватыми за свои промахи сделать, но про то маркиз лучше расскажет.
– Сколько в этой, пусть будет армии, бесноватых?
– Не скажу. Их же, пока не заведутся, определить трудно, но злых много. Так и ищут, в кого б вцепиться; прямо псы бродячие…
– Хорошо. Про данариев хватит.
– Может, я чего и не заметил, но господин Салиган думает так же.
Бывший сержант не сомневался, что его поблагодарят и отпустят. Солдату перепала бы еще парочка золотых, но офицерам подачек не полагается.
– Разливайте, – Савиньяк кивком указал на ждавший своего часа кувшин. – Наш разговор не кончен.
– Слушаю, господин маршал.
Стаканы южанин расставлял умеючи, надо думать, был при Иноходце сразу ординарцем, нянькой и другом… Числись за Иноходцем какие-то тайны, капитан бы их знал наверняка, но вытянуть «монсеньоровы секреты» не смог бы ни собутыльник, ни, тем паче, палач. Такие, как этот Дювье, молчат, пока сами не решат заговорить.
– Я временно оставляю вас при себе, – Савиньяк слегка ослабил ворот рубахи, – офицером для особых поручений. Выберемся – вернетесь к своему герцогу, он сейчас с Алвой. Кстати, о судьбе Жюстена Марана вы Эпинэ еще не рассказали?
– Нет, господин маршал. Зачем?
– Незачем. Покойный, как и его родители, свою участь полностью заслужил. – Проэмперадор, чуть сощурившись, поднял стакан: – За возмездие.
– Спасибо, господин маршал. – Дювье от души хлебнул алатского. – Вы от матушки ведь узнали? Капитан… Генерал Карваль сказал ей про мелкого Марана; верней, она спросила, ну и чего врать? Сделали и сделали.
– Да, – подтвердил Савиньяк, – мне рассказала мать.
– С чем мы надурили, – стакан Дювье не поставил, сейчас что-то добавит, – так это с Сэ. Вы вроде и не вспоминаете, а нам, кто остался еще, тошно. Прямо наваждение какое-то накатило! И ведь знали же, что без матушки вашей покойную маркизу вовсе б заклевали, и все одно.
Может, и наваждение, а верней всего, Карвалю были очень нужны мятеж и заложница. С последним, спасибо Райнштайнеру, не вышло, а за мятеж спрашивают всяко не с сержантов. Лионель неторопливо снял с шеи и положил на стол серебряную звезду.
– Узнаёте?
– Позвольте взять.
– Берите.
Большая рука берет эсперу, будто бабочку. «Воин Дювье»… Солдат, где-то добывший величайшую драгоценность и отдавший ее едва знакомой девушке, хотя солдатам, именно солдатам, такое свойственно.
– Да, господин маршал, она это.
– Вы узнали по примете?
– Да какие у Адриановых звезд приметы? На них царапин, и тех не бывает. Просто она это, и всё… Как взял, сразу понял. Не скажете, откуда она у вас? Я ведь ее… мальчонке одному дал.
– Вы подарили Адрианову эсперу девушке, которая только поэтому спаслась от нечисти. Потом подоспел Придд, но без вашего подарка Эжени бы увели.
– Спрут, он и в Дору подоспел. – Дювье сжал губы, воспоминания были не из приятных. – Если взялся, разгребёт. Что за нечисть-то была и откуда, не скажете?
– Выходец, только не простой, а обманутый при помощи особенного заклятия. Этого человека отравил Альдо; убитый это знал и шел за своим убийцей, но Альдо спрятали за Эжени.
– Ох ты ж, падла Создателева!.. Простите, господин маршал.
– Полностью разделяю ваши чувства. Попробуйте угадать имя выходца.
