Книга Кровь пьют руками, страница 73. Автор книги Генри Лайон Олди, Андрей Валентинов

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Кровь пьют руками»

Cтраница 73

Время от времени господин Лель поглядывает в сторону Молитвина. Шаман не реагирует, лишь бледные губы еле заметно подергиваются.

Видать, знакомы!

…Игорь рядом — и я спокойна. Со мной ничего не случится…

— Основные очаги поражения — поселок Жуковского, район Сосновой Горки и Старый Центр, — бесстрастно докладывает лейтенант. — Эвакуация там завершена, поэтому людские потери незначительны. Мы оттянули патрули на юг…

— Зачем же они стреляют? — нервно восклицает мой интеллигентный сосед. Теперь я его узнала. Мацкевич, директор телеканала «Тонис». Надо же, не побоялся остаться!

Вопрос повисает в воздухе, но я сама знаю ответ. Бьют не по людям (пока — не по людям). Уничтожают город. Город, не желающий сдаваться. Новый Мир, костью в горле застрявший у Старого.

— Разрушен монастырь, — голос лейтенанта непроизвольно вздрагивает. — Покровский собор XVII века — тоже. Успенский собор сильно поврежден. И Благовещенский…

Сердце города, уцелевшее во всех войнах, не тронутое Большой Игрушечной. Какие сволочи!..

— Включите радиоперехват. — Бажанов вздыхает, с силой проводит рукой по лицу. — Все волны, какие поймаете!

Оператор возится у пульта, чертит знаки, шелкает переключателями. И вот динамики взрываются хрипом. Хрипом, треском — и забористым матом:

— …"Иртыш"! «Иртыш»! Какого хера? Я же тебе сказал, «вертушки» не посылать! Ракетами бей, ракетами! Повторяю: «вертушки» не посылать, уже пять накрылось! Там, блин, у них защита, ребята с ума сходят. Как понял?..

— Всем! Всем! Это «Буденновск»! При встрече с боевиком высокого роста, называющим себя «Месяц-из-Тумана», немедленно открывать огонь на поражение. Повторяю…

— …Твою мать, «Ярославль»! Чегему тебя на Гвардейцев-широнинцев? Что значит, не можешь пройти? Точку подавил? Ну так газуй! Да плевал я на этих макак! Мочи их всех! Повторяю: всех мочи, кого увидишь! Приказа не знаешь? Всех здешних выблядков! А самоходки на что? Развернул — и лупи, блин! Да какие люди, мочи — и все!..

— …"Алмаз", «Алмаз»! Корректировщиков, пидоров, под трибунал отдам! Ни одна ракета не взорвалась! Яйца оторву уродам! Что значит, «проверял»? Я за свои ракеты отвечаю, а за твои погоны — нет! Да знаю, что компьютер сдох, у меня он тоже, сука, накрылся. Марал я твой спутник, сам проверь!..

— …Которые на мотоциклах — близко не подпускать! Гасить из пулеметов! Повторяю — с боевиками на мотоциклах в ближний бой не вступать…

Не хочу слушать. Не хочу! Они убивают город.

И ничего поделать нельзя! Ничего! Может быть, потом, лет через сорок, мы вытащим этих мерзавцев в Нюрнберг…

— Игорь! Расскажи мне про остров! Он большой?

— М-маленький! — его губы слегка касаются моего уха. — Пляж — и п-пальмы. А посреди — гора. Т-там когда-то было капище. Б-бог Ронго, страшный такой, ушастый…

Я закрываю глаза. Ничего не хочу видеть — ни черных клубов дыма на экранах, ни бледного лица Шамана. Остров, маленький остров посреди океана…

…Мы с Игорем идем по белому горячему песку. Босиком. Легкая теплая волна догоняет, тыкается, уползает назад. Эми рядом, она улыбается, что-то рассказывает на своем смешном американо-русском суржике.

Тихо — только шум прибоя.

И больше нет войны.

Маг понравится ей! Он ведь не может не нравиться!

Неужели это будет? Неужели?..

Ты ведь не обидишься, Саша?

* * *

— Колонна танков подходит к площади! Десять машин!

Голос лейтенанта слегка дрожит.

Все! Нет острова, нет теплого прибоя.

Зато танки уже здесь.

Значит, что — конец?

Бажанов медленно расстегивает кобуру, рука привычно вынимает обойму, вставляет назад.

— Господа! Предлагаю перейти на запасной командный пункт. Я-на баррикаду. Оружие — в соседней комнате…

— Погодите! Не надо!

Николай Эдуардович Лель вскакивает, подбегает к генералу, что-то шепчет. Бажанов хмурится, дергает щекой.

— Хрен с тобой, пробуй! Все равно!

Улыбка господина Леля становится неотразимой. Он вежливо прокашливается, поворачивается к нам:

— Господа! И дамы!

Галантный поклон в мою сторону.

— Прошу помочь мне в маленьком, э-э-э, научном эксперименте. Это займет пять минут, не больше!

Мы переглядываемся, кто-то неуверенно пожимает плечами. Я смотрю на Игоря — Маг серьезен. И господин Молитвин — тоже. И тут я понимаю, что малыжинский Калиостро не шутит. Научный эксперимент? Уж не боженьку ли Капустняка кликать станет?

Между тем Николай Эдуардович берет два пустых стула и ставит их у стены. Табуретка перемещается на противоположную сторону. Круглая железная коробка устанавливается посередине.

— Господин лейтенант! Не могли бы вы включить экран? Да-да, площадь Свободы. Насколько я понял, танки должны появиться из-за Госпрома?

Ему никто не отвечает, но экран включается мгновенно. Знакомая площадь,чем-то похожая на огромную перевернутую колбу. Серая громада Госпрома. Баррикада, трофейные танки по бокам, еще один — у въезда на улицу Иванова.

Их пока еще нет.

— Господа! — Лель обводит нас наивными, чистыми глазами. — Прошу стать вокруг меня и взяться за руки. Да-да, понимаю, немножечко не, ко времени, но обряд есть обряд…

Он смотрит на Молитвина. Черный Ворон не отвечает, отворачивается.

Все остальные поглядывают на Бажанова. Генерал вновь дергает щекой:

— Попробуем, господа! Хуже не будет. Итак, пробуем! Я не возражаю, поскольку рядом со мною — Игорь. И моя рука — в его руке.

Странный хоровод выстраивается вокруг улыбчивого господина Леля, стульев и железной коробки. Николай Эдуардович удовлетворенно кивает и начинает снимать ботинки. Затем носки.

Мой сосед слева — все тот же господин Мацкевич — брезгливо морщит длинный нос.

Между тем Лель принимается тихо шептать: сперва над стульями, затем — над табуретом. Потом настает очередь коробки. Из нее извлекается банка — стеклянная, с синей крышкой.

Я гляжу на экран — и вздрагиваю. Первый танк уже выезжает из-под бетонного пролета.

Николай Эдуардович тем временем занят банкой. Он по-прежнему шепчет, затем достает иголку, макает в извлеченный из коробки флакон одеколона…

…Капля крови медленно набухает, падает…

Рядом — нетерпеливое хмыканье Игоря. Кажется, он что-то понимает.

И я — понимаю.

Это уже было. Темная ниша, каменная плита со сбитыми ангелочками…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация