— Может, и ерунда это, но чует моя пятая точка, что не ерунда, — на этих словах сосредоточился и Илья. Пятая точка у Люси была бесценной и генерировала такие прорывы интуиции, что иногда дух захватывало. — В общем, сегодня Танюха позвонила. Знаешь же Танюху?
Илья знал. Вот у Танюхи сильных способностей не было — так, проклятие слабое только снять. Ее функция в более сложных делах сводилась к тому, чтобы перенаправить клиента к более сильным медиумам или к рассветнику. Но хоть не совсем зазря деньги драла, как многие.
— Так вот. Приходил к Танюхе мажорчик один — красивый, глаз не оторвать. В костюмчике такой, на дорогой машинке. И начал плести про жуткие странности, которые в его супернавороченных апартаментах завелись. Короче, твое дело, так что Танюшка твой телефон мажорчику и дала.
Илья наклонился вперед. Описания, даже такого поверхностного, хватило, чтобы сопоставить:
— И что он?
— А он такой вежливый весь из себя. И ей втройне за помощь заплатил, и адрес твой попросил. Танюха, она многого рассмотреть не может, но говорит, смотрит на него — и видит!
— Что видит-то? — Илья не выдержал паузы.
— Зло видит. Если бы я на него глянула, то точнее бы сказала, но раз даже Танюха наша разглядела, то как пить дать — мажорчик нечистый.
— Демон он, — бегло объяснил Илья. — Мы уже встречались. И что, она адрес дала?
Люся тяжело вздохнула и развела руками:
— Дала. Не из-за денег, не из-за вежливости его, а почуяла, что если не даст, то худо ей придется. Короче говоря, на сто процентов никто ни в чем был не уверен, но тебя предупредить стоило.
Илья кивнул и тихо ответил:
— Хорошо, что Таня жива осталась. А адрес мой он в любом случае из кого-нибудь выбил бы. Скажи ей, что обиды не держу.
На улице уже было темно и заметно прохладно. Итак, красноглазый демон к нему подбирается. Вот, теперь узнал, где живет… Но зачем? Просто убить рассветника? Глупая цель для демона. Отомстить за прошлый раз? Вот, уже ближе к правде. Но Илья будет готов ко встрече: солью квартиру засыпать не станет — пусть проходит гость дорогой, а защитные знаки у него давно в каждом углу нарисованы, они демона ослабят. Правильный амулет заставит проснуться, когда приблизится посторонний. И хоть демон гораздо сильнее физически, но Илью так просто тоже не взять.
Демон не явился ни в эту ночь, ни в следующую. Илья не паниковал, но и Марину не стал посвящать, чтобы не запаниковала она. Возможно, адрес демону нужен на какой-то крайний случай, или он просто следит со стороны. В выходные Илья выждал до глубокой ночи и подъехал к институту.
Окна первого этажа все на сигнализации, а на проходной охрана. Но Илья заранее присмотрел путь: сломал в туалете на втором этаже защелку на пластиковом окне. Туда залезть можно — сначала по дереву, потом метр по карнизу, подтянуться на руках и вуаля, он внутри. Забравшись в помещение, Илья вынул маленький фонарик и, стараясь не создавать лишнего шума, пошел искать гуля.
Трупоедик нашелся не сразу. Илья думал, что тот, обожравшись столовскими отходами, дрыхнет в подсобке — своем любимом местечке. Но там гуля не оказалось. Илья обошел уже все коридоры и решил, что пора отпирать аудитории отмычкой, как услышал напевный свист. Осторожно пошел к источнику звука, остановился и усмехнулся. Гуль ковылял по широкому коридору третьего этажа, смешно переваливался с бока на бок и насвистывал мелодию популярной песенки, которая по радио уже задолбала. Интересно, а он-то где ее услышал? Не иначе, работники столовой невольно подсадили нежить на попсу.
Илья решительно поднял фонарик и выхватил световым кругом кривоногую фигурку. Гуль замер, потом подскочил на месте и развернулся, выкатив от страха свои и без того жуткие глазенки. Да, ему в большом мире и недели не продержаться — расслабился он тут. Гуль, узнав Илью, протяжно выдохнул, а потом заверещал:
— Че те надо, рассветник?
Илья подошел ближе и уставился в отвратительную мордаху:
— Спросить хотел, не было ли тут демона?
Трупоедик подбоченился и скривил рожу:
— Ты меня че, в шестерки записал? Я на тебя не работаю и работать не собираюсь!
Даже если бы Илья мог себе позволить, то темную тварь никогда на работу бы и не нанял. Они могут быть полезны только в разовых взаимодействиях и только тогда, когда сами чуют выгоду, но при первой же возможности подставят. Природа у них такая. Но сейчас казалось, что наступило самое время для выгодного разового сотрудничества. Потому Илья и повторил:
— В городе демон. Он следит за мной, но пока неизвестно зачем. Думаю, он и сюда нагрянуть может. И тогда увидит тебя.
— И че с того? — мерзким фальцетом отозвался гуль, но неконтролируемо затрясся. — Если демон, значит, брат. В отличие от рассветников!
Илья начал злиться. Да что ж это за порода такая, что пока кровь не выпьют, нормально разговаривать не начнут? Ну да, брат. Демоны — это не лесные феечки, не домовые или хранители, которым дело есть только до конкретного человека, дома или лесной опушки. Вот те ругаться между собой могут, только если их интересы пересекутся, а о таком Илья и не слыхал. В случае с демонами ситуация другая: они и братца своего убьют, и сестрицу, и маменьку с папенькой, если это будет выгодно. Демоны же! И гуль это тоже знал, оттого и трясся так натурально.
Илья надавил:
— Демон ищет разлом. Конечно, если ты знаешь, где конкретно разлом находится, то ты ему брат. А вот те, кто до сих пор на этот вопрос ответить не смогли, уже никому не братья.
Гуль наконец-то в своем скудном умишке дошел до какой-то правильной мысли и заистерил:
— Разлом?! Если бы темные могли чуять разломы, то их вокруг этих самых разломов вмиг тьма бы собиралась! Откуда мне знать, где разлом?!
— Вот и я о том, — поддержал верное направление Илья.
Гуль поник: вся его тушка как-то осела и будто уменьшилась.
— Не было тут демонов.
— А если появится, скажешь?
— Я тебе кто, шестерка?!
Илья просто развернулся и пошел к лестнице. Гуль туповат, без толку ему что-то объяснять. Если сам постепенно дойдет до идеи, что такое сытное местечко покидать ему не с руки, то оповестит Илью. Или труханет и сбежит, как только демон появится в институте. Но с этим ничего нельзя поделать.
Позвонил закатнику — одному из тех, что на его глазах несколько лет назад хранителя убивали. Из двоих он выглядел более человечным и вел себя хоть на полпроцента дружелюбнее, чем второй, потому Илья на нем и остановился. Мужчине-закатнику на вид было за сорок, но точно возраст у них определить сложно — почти все седые уже с двадцати.
Тот ответил, хоть и была глубокая ночь. Голос сухой, безжизненный. А может, они тоже виды демонов? Это многое бы объяснило.
— Что тебе, рассветник?
