— Страшуся я. Ведь рано или поздно демоны явятся сюда за вами. А мне потом вовек не оправдаться, что я ничегошеньки хорошего вам не сделал…
И в груди зазудело ощутимее. Да, они нашли идеальное место, но… Но гуль прав! Существуют заклинания поиска — одним из таких Алиса когда-то нашла Марину. Понятно, что демоны могут и не обладать такими знаниями, но со временем любые вопросы можно решить. Например, одна из команд обыщет особняк и найдет записи. Или привлекут ведьм. Или еще каким-то образом, но раз способ есть, то за пять дней до него кто-то может и додуматься! Теперь уже не зудело, а стучало, отдаваясь в голову, как в барабан.
Она решительно направилась обратно, открыла дверь и сказала:
— Просыпайтесь, нам надо уходить.
Алиса терла заспанные глаза:
— Уже утро? Может, выйдем попозже? И так снова целый день на холоде прятаться.
Мама не ответила, а сразу поднялась на ноги и подошла к раковине, чтобы умыться. У нее из теплых вещей вообще была только домашняя кофта. Им еще везло с погодой, могло быть и намного хуже. Но Алиса и без того гундосила: ее простуда — это скорее следствие невезения, чем реального холода.
— Нет, мы возвращаемся в дом Хайша.
Алиса тотчас проснулась и хором с хранителем уточнила нервно:
— Что?!
— Возвращаемся в особняк, — уверенно повторила Марина. — Нас не было два дня. Демоны уже сейчас должны были решить, что мы до конца тура и не появимся. Значит, мы снизили интенсивность атак.
— Но это все равно очень рискованно! — недоумевала Алиса.
Марина согласилась:
— Рискованно. Но если хочешь победить, то надо действовать. Ведь ты сама говорила, что наши могут уже и не вернуться. Вот и будем поступать так, как если бы мы навсегда остались одни.
Шарик тоже встал, чуя всеобщее возбуждение. Гуль из-за спины пискляво, но с надеждой переспросил:
— Выметаетесь?
Марина повернулась к нему.
— Выметаемся. Но если хочешь, можешь пойти с нами. В случае серьезной заварухи тебе придется выбрать сторону. А мы тебе ближе, чем любые пришлые.
Трупоедик выкатил глазища и раззявил рот в неподдельном изумлении. Даже его писк отражал всю степень омерзения от озвученного предложения:
— Рассветница спятила от невзгод… Совсем рехнулась, демонова невестушка. Вот он обрадуется, когда вернется…
— Я серьезно, — Марина решила потратить на него еще минуту времени. — Ты всю жизнь собираешься просидеть тут и бояться каждого шороха?
— Нет, блин! — он вскинул кривые ручки. — Я собираюсь пойти за тобой и сдохнуть уже сегодня!
— Ну, так и сдохнешь, не сегодня, так завтра или послезавтра, — Марина скривилась в ответ, отражая его мимику. — Потому что ты слабый. Настолько, что без защиты даже до кладбища не доберешься, не то чтобы могилу раскопать.
— А ты, получается, сильная? — казалось, что еще больше сморщиться уже чисто физиологически невозможно, но гуль бил все рекорды.
— Уж точно сильнее тебя. Хотя бы потому, что если и погибну, то не за столовские харчи. Ладно, нам пора. А тебе спасибо — хотел не хотел, но нам ты помог.
— Агась. Выметайтесь быстрее. Тетенька, заберите эту спятившую и уведите куда подальше!
— Она все равно тебя не слышит, — напоследок Марина улыбнулась ему доброжелательно.
Выбираться планировали уже известным путем — через окно аудитории на первом этаже, пока безлюдно. Там уже говорили совсем шепотом и передвигались как можно тише: если охрана их застукает, то объяснение сходу и не придумаешь. Но гуль мог верещать на полной громкости:
— Эй, рассветница, стой! А че ты мне предлагаешь-то, а?
Марина обернулась уже возле окна, в которое протискивалась мама, и ответила очень тихо:
— Другую жизнь. Больше ничего.
— Не-не, — гуль даже схватил ее за джинсы. — Предлагай чего-нибудь! Я что ж, не понимаю, что тебе любая помощь сейчас нужна. Вот ты меня и позвала! Я тя сегодня спасу, а завтра ты мне чего?
Марина тоже полезла на подоконник:
— Ничего. Все, до связи, трупоед.
Но он буквально вцепился в ее ногу.
— Не-не, погодь! Кто ж так дела ведет? Предлагай мне что-нибудь!
— Отстань! — Марина начала злиться из-за вынужденной задержки. — Нечего мне тебе предложить! Сама, как видишь, на волоске.
— Тогда че ж ты мне мозги клевала, раз вообще нечего?
Марина задумалась, ведь вопрос был не настолько простым. И ответила теперь серьезно:
— Единственное, что у нас есть — мы. И своих не бросаем. Это дает не гарантии… а какой-то смысл, что ли.
Гуль сосредоточенно свел кустистые бровки в кучу:
— А я вам разве свой? Разве друг тебе? Вот давай-ка честно.
Марина смотрела на Шарика, который уже выпрыгнул на улицу. Он подаст сигнал, если кто-то появится.
— Хорошо, давай честно. Не друг пока, но и не враг. Я за все это время одну важную вещь поняла. Не бывает полностью плохих или полностью хороших. Я видела людей, которых хотела придушить голыми руками. Я видела демона, который рисковал жизнью, чтобы кого-то спасти. Смысл только в совпадающих и несовпадающих целях. Вот по этому принципу все делятся на своих и чужих. Ведь у демонов, играющих в чертову игру, с их стороны тоже есть цель. Ради нее они объединяются и подставляются за своих. И мы преданы только своей команде и своим целям. Вот и думай, гуль, в чем твоя цель, а оттого и соображай, кто тебе свой.
Трупоедик вздохнул и выдал:
— Дерьмовая философия! Я половину не понял. Но уговорила, я с вами.
Марина в ответ только пожала плечами.
Когда осторожно выбрались с территории института и зашагали по дороге, мама не выдержала:
— Я так и не поняла — к нам еще один невидимка присоединился?
Марина не успела ответить, поскольку хранитель, который до сих пор все тужился, сдерживаться перестал и заверещал на всю округу противным фальцетом:
— Вот и я хотел поинтересоваться! Мы теперь всю нечисть под свое крыло брать будем?! Я вам Хайша простил, да и то, потому что он фиговый демон, но отличный боец. Но вот это уже слишком! Какой от него прок?!
Быстро же он забыл, как сам еще вчера предлагал скормить гулю труп соседа и понадеяться на его помощь. И гуль ответил ему на той же ноте:
— А от тебя какой прок, истеричка?!
— Кто тут еще истеричка?!
Мама, которая не могла этого слышать, схватила Марину за руку и с беспокойством уточнила:
— Доча, тебе нехорошо? Ты почему так дернулась?
Марина на секунду сцепила зубы и за это время перевела дыхание. Выцедила:
