— Я не могла бывать у тебя каждый день, извини.
— Света, да при чем здесь ты?! Замуж-то я собиралась не за тебя, а за Вадима! Вот и думай после этого — стоит ли связывать свою жизнь с таким человеком или нет. Честно говоря, я просто возненавидела его! Одно дело, когда я здорова и в чем-то сомневаюсь, а когда все болит, когда так плохо, что хочется выть, а твоего жениха и след простыл… Сама понимаешь, все кажется во сто крат хуже. Словом, не хочу я выходить за него замуж.
— Ты сказала ему об этом?
— Сказала. — Дина снова принялась вяло жевать хлеб.
— Ох! Послушай, такие новости, а ты такая спокойная. Сидишь, костер разжигаешь, болтовню мою слушаешь.
— Да, может, я такая спокойная именно поэтому.
— Почему?
— Потому что приняла решение. Все взвесила, представила, как мы с Вадимом жили бы, если бы поженились, и так нехорошо на душе стало, даже как-то страшно.
— Слушаю тебя — и ушам своим не верю! Все же так хорошо было. Он так за тобой красиво ухаживал, подарки дарил, казался очень надежным.
— Пока я была здорова, — заметила Дина. — А представь себе, что случилось бы, заболей я чем-нибудь серьезным? Да уж лучше одной жить, чем постоянно чувствовать, что ты кому-то в тягость. Мы еще молоды, ведь так? А у меня в голове эта дурацкая простуда и реакция Вадима… Ладно, пойдем искать дрова.
Она поднялась, отряхнула с колен крошки, и Светлане показалось, что Дина стала в эту минуту неуклюжей, тяжелой, неповоротливой, словно драма, которая произошла в ее личной жизни, лишила ее сил и превратила в старуху. И как это раньше она не заметила перемену в настроении и поведении Дины?
— Дина, не смей раскисать! — воскликнула Света. — Ты посмотри, какой ты стала. Возьми себя в руки! Ну! Ты совсем-совсем с ним не видишься?
— Почти, — уклончиво ответила Дина. — Все. Хватит об этом.
Щеки ее покраснели. Дина, почувствовав это, обняла их холодными ладонями.
— А ты-то что хотела рассказать?
— Да так…
— Говори-говори, сменим тему.
— Да мрачноватая тема-то. Просто моя мама, отправляя меня сюда, рассказала жуткую историю, случившуюся с ее подругой, когда та еще училась в школе. Представляешь, они с родителями отправились, как мы с тобой, на пикник. Только в лес, а не на речку. Папа возился с шашлыком, мама сидела на травке и вязала, слушая щебет птиц, а в это время их дочка с подружкой-одноклассницей отправились прогуляться. Короче, рядом была военная часть. Вот солдаты с ними и развлеклись.
— Господи, ужас какой! И это мама тебе рассказала сегодня, отправляя сюда?
— Говорю же, она была против нашей затеи. Но нельзя постоянно думать о плохом! Если послушать мою маму, так из дома вообще лучше не выходить — кругом полно маньяков.
— Вот и мой отец такой же.
Снова раздался телефонный сигнал, Светлана машинально сунула руку в карман, но, увидев номер на дисплее, захлопнула крышку:
— Вот черт! Только вспомнишь о маньяках, как они тут как тут.
— Ты серьезно? — Дина взглядом показала на телефон. — Может, в милицию обратиться?
— Ничего, сама как-нибудь справлюсь. Все мужики — идиоты, — проговорила Света с явным отвращением. — Дина, тебе не кажется, дорогая, что мы с тобой приехали сюда вовсе не для того, чтобы вести мрачные разговоры? Конечно, определенный риск в нашей прогулке есть, но у меня в машине лежит монтировка, а в сумке — газовый баллончик.
— Только представь себе: спускается с трассы машина, а в ней — пара мужиков. Ты успеешь схватить свою монтировку или баллончик?
— Что ты предлагаешь? — раздраженно спросила Светлана. — Забыть о нашем месте и о прогулках? Проводить свободное время в барах и ресторанах или, еще лучше, дома, за книгами, или торчать в Интернете?
— Успокойся. Хорошо, что ты такая храбрая. Но все равно, неплохо было бы подумать о безопасности.
— Это как же?
— К примеру, газовый баллончик должен находиться при тебе, в том же самом кармане, или лежать на пледе, под книгой. И монтировку туда же положи. И не смотри на меня так — это вовсе не смешно. Я слышала массу страшных историй.
— Дина, я понимаю, у тебя сейчас не самый лучший период: тебе плохо, у тебя проблемы. Но, прошу, постарайся сделать так, чтобы это не отразилось на наших отношениях.
— Упаси бог, Света! Просто я сказала то, что думаю.
— Ладно, извини.
Светлана махнула рукой и отправилась к камышам. И вдруг остановилась, напряглась, словно к чему-то прислушиваясь.
— Ты слышишь? — Она быстро оглянулась и посмотрела на Дину.
— Машина. Я слышу, что по дороге едет машина. Но ее пока еще не видно. Здесь время от времени проезжают автомобили из деревни в город.
— Ладно… Напугали меня! Скажи лучше, камыши горят?
— Думаю, да.
Между тем на дороге показалась машина — черная, сверкающая новыми хромированными деталями.
Дина вздрогнула.
— Света, возвращайся сюда, быстро! Машина! Шикарная, дорогая. Она еще не свернула сюда, но мне почему-то страшно.
И тут она услышала крик подруги. Света даже не кричала, а визжала, словно наступила на змею, которая внезапно ужалила ее.
— Света! — Дина бросилась к машине, схватила монтировку и побежала на крик. Она не понимала, что могло вызвать ужасный крик подруги, но сердце ее колотилось так, что она не слышала даже звука собственных шагов. — Света, что случилось?
Она приблизилась к подруге и увидела, что та смотрит куда-то вниз, себе под ноги.
— Мужик… голый… Он мертвый… весь в крови… — Светлана, стуча зубами, обняла Дину и прижалась к ней. — Боже, как страшно!
— Быстро поехали отсюда! Господи, смотри, машина! Она мчится сюда.
2
— Ты варенье взял?
— Да.
— А коробку со скипидаром?
— Взял, взял. Я все взял. Но главное — это ты. Главное, что я увез тебя из этого чудесного загородного дома, оторвал от Фабиолы и твоей мамы. Я все понимаю, здесь — настоящий рай. Но побудь немного и со своим мужем. Поживи в городе. Теперь ты принадлежишь только мне!
— Марк, я серьезно, — Маргарита потрепала Марка по затылку, взъерошила ему волосы. — Честно говоря, я и на самом деле что-то засиделась в деревне. Но там такая красотища! Я написала три натюрморта — один с бордовыми хризантемами, второй — с зимними яблоками в итальянской вазе, помнишь, синей с белым. А третий… Подожди! Ты куда? Марк, куда мы несемся? Ты разобьешь нашу новую машину! Марк!
Машина резко свернула и покатилась по узкой дороге к пляжу. Марк, высунув голову в открытое окно, во что-то всматривался, продолжая лавировать между кочками.
