— Ты рассказала про нее Алиму? — Габи опустилась на колени, чтобы собрать стекло; она едва не плакала от страха. Она много фантазировала, и иногда ее фантазии были кошмарами.
— Конечно нет. Султана не интересует твоя личная жизнь. Он хочет, чтобы мы организовали королевскую свадьбу! — Бернадетта практически кричала.
— Я не хочу ехать, — сказала Габи. — Отправь кого-нибудь еще.
— Алим ждет именно тебя. Он утверждает, что ты лучше замечаешь детали, и… — Бернадетта едва не подавилась словами, — он хочет, чтобы ты получила адекватную компенсацию… — Она назвала сумму, которую Алим предлагал только за эту короткую поездку.
«Может, это его способ извиниться?» — гадала Габи, пока прибежавшая София убирала разбитую вазу. Бернадетта не оставляла ей времени подумать.
— Габи, если из-за тебя я лишусь этого контракта, завтра можешь на работу не приходить. И все будут знать, что он сорвался именно из-за тебя. — Она умчалась прочь, оставив Габи сидеть на полу.
София помогла ей подняться.
— Я не хочу оставлять ребенка, — сказала Габи.
— Тогда не езди, — сказала София. — Пошли Бернадетту подальше.
Габи улыбнулась: София была сицилийкой, и темперамент у нее был круче, чем у Габи. Но улыбка была слабой, и слезы щипали глаза.
— Я не хочу организовывать его свадьбу.
Она слишком многое выдавала, но София была ее давней и близкой подругой, хотя даже она не могла угадать, что Алим — отец Лючии.
— Ты была в него влюблена? — спросила она.
Конечно, для таких, как Габи, он был недоступен.
Когда ее мать принесла Лючию в отель, перспектива путешествия дочери на Средний Восток не вызвала у нее энтузиазма. Они встретились в фойе; у Габи едва было время на короткую встречу, но она сообщила матери новости.
— Габи, не пора ли тебе поискать более практичную профессию?
— Мне нравится моя работа, — ответила Габи. — И у меня хорошо получается.
— Конечно, но когда у тебя появляется ребенок, приходится отказываться от желаний. Мне пришлось отказаться от университета, когда я забеременела…
Габи прикрыла глаза. Она уже много раз это слышала. Но эта история не повторится.
Она прижалась щекой к Лючии и вдохнула нежный детский запах. С ее появлением Габи хотела добиться большего; стать лучше. Конечно, оставлять ее тяжело, но деньги им не помешают, а работа продвинет ее карьеру.
Но главное — она сможет рассказать Лючии ее историю, потому что лично увидит страну ее отца. Габи выросла, не зная ничего о своем отце; ее дочери не придется так жить.
— Ты сможешь присмотреть за Лючией две ночи?
— Конечно, смогу.
Оставалось убедиться, что она не окажется в ловушке. Габи позвонила по номеру, оставленному Бернадеттой. Голос Виолетты был знакомым; Габи вспомнила, что она участвовала в организации свадьбы Моны и Джеймса.
Теперь Габи знала почему.
— Алим беспокоится, что европейским гостям будут непонятны традиции Зетлехана, — объяснила Виолетта. — Он говорит, что вы хорошо замечаете детали. Мы хотим, чтобы свадьба прошла гладко и гости ни в чем не нуждались.
— С кем мне нужно будет сотрудничать?
— В основном со мной, но также с менеджером отеля, где разместят гостей, не принадлежащих к аристократии. Вы тоже остановитесь там во время работы.
Конкретной даты пока не было, но Виолетта прошлась по списку гостей. Некоторые имена были знакомы Габи. Например, Бастиано Конти — она знала, что это не только друг Алима, но и новый владелец «Гранде Лючии».
Все выглядело правдой.
Конечно, все было роскошнее и сложнее, чем все свадьбы, которые она организовывала, но в конечном счете это была просто еще одна свадьба. И реагировала она соответственно.
— Где будет проводиться служба?
— Их будет две, — пояснила Виолетта. — Маленькое, очень интимное собрание семьи и старейшин — это мы организуем сами. После официальной службы будет большой прием во дворце. Вам нужно будет спланировать перевозку гостей и проследить, чтобы они все были одеты соответственно. — Она описала дресс-код. — И вы будете заниматься всеми диетическими требованиями.
Как на любой другой свадьбе.
— Когда приедете, — продолжила Виолетта, — вы сможете встретиться с шеф-поваром дворца; будет полезно обсудить с ним рекомендации по меню. Банкет будет традиционным, но мы хотим несколько разнообразить кухню.
Габи сглотнула и заставила себя уточнить:
— При встрече с султаном Алимом я могу его спросить…
— О нет, — быстро перебила ее Виолетта. — Насколько я знаю, вы сотрудничали с султаном в «Гранде Лючии», но в этот раз все совсем иначе. Вы не будете встречаться с султаном; вашим основным контактом буду я.
Именно поэтому Габи и согласилась. Ей были нужны связи, причем необычные, а Виолетта будет очень полезна. Однажды она будет готова рассказать Алиму про Лючию; но как оказывалось, нельзя просто позвонить во дворец и попросить позвать султана.
Поэтому, к радости Бернадетты, Габи согласилась.
— Отправляйся домой собираться, — впервые в жизни Бернадетта отпустила ее пораньше. — У тебя есть черные брюки?
Изгибы фигуры Габи вернулись, и Бернадетта смотрела на нее с неодобрением.
— Конечно, — оставалось надеяться, что они сойдутся. — А как же эта свадьба? Осталось еще много дел.
— Думаю, я справлюсь сама, — ответила Бернадетта, — хотя если ты сможешь разобраться с цветами…
Ее лень никуда не делась.
София нашла ей новую вазу; Габи переставила цветы трясущимися руками. Раздался писк имейла. Это оказалось сообщение от Виолетты с ее билетами. Завтра днем, первым классом…
Все это было чересчур. Не работа, не то, что придется оставить малышку Лючию; но то, что мужчина, которого она любила, женится. Габи не знала, как продолжает дышать, организуя его свадьбу.
Прощаться с Лючией было невероятно трудно. Вчера даже необходимость пойти на работу, оставляя дочку дома с мамой, казалась невыносимой; а теперь Габи предстояло уехать на два дня и две ночи. У нее не было собственного молока, что упрощало ситуацию, но все равно она смотрела на спящую малышку с тяжелым сердцем.
— Не буди ее, — сказала Кармель, видя, что Габи вот-вот возьмет ее на руки.
— Я буду по ней скучать.
— Габи, даже если бы тебе не нужно было ехать в Зетлехан, ты едва бы ее увидела в эти выходные, потому что была бы занята свадьбой.
— Я знаю. — Габи многого просила от матери, только чтобы сохранить работу; та уже вырастила одного ребенка и не хотела растить второго. Она согласилась помочь несколько месяцев, но потом…
