– Как такое может быть, – в который раз удивлялся он. – Я вроде бы работаю восьмой год, какой-никакой опыт имею, а так не получается.
Ему было невдомек, что рослый не по возрасту, пятнадцатилетний мальчишка, за которого он держал Сашу Петрова, большую часть своей сознательной жизни, почти пятьдесят лет, занимался воспитанием молодежи, и сравнивать себя с ним было просто смешно.
В комнате у парней было немногим теплее. Но все же после того, как дыры в окнах были забиты тряпками, здесь не было сквозняков.
Саша проснулся, как обычно, около шести. Растолкал двух очередников на топку печи и готовку завтрака, а сам в тренировочном костюме отправился на утреннюю пробежку.
Утро было сырым и туманным. Сквозь туман просвечивало багровое солнце.
«Хороший будет денек», – думал Петров, продолжая размеренно бежать по грунтовке.
Пробежав пять километров, он повернул обратно. Когда добрался до деревни, ребята уже проснулись. Куча народа толпилась на озерном берегу, умываясь и чистя зубы. Пара человек, забравшись дальше в озеро, стояли на камнях и пытались ловить рыбу.
Зайдя в дом, он обнаружил, что кроме сидящего за столом учителя больше никого нет.
– Доброе утро, – буркнул Петров и отправился за чайником.
– Доброе, – эхом отозвался преподаватель и добавил: – Наливай чаек и присаживайся ко мне, поговорим.
Саша кивнул и, налив в эмалированную кружку крепко заваренного чая, уселся напротив Гурьева.
– Как будем дальше жить? – спросил учитель.
Петров улыбнулся.
– Олег Евгеньевич, так вы наш куратор, вам и карты в руки. Я вчера взял инициативу на себя, видел, что вы растерялись. А так я что? Я ничего, командуйте, как хотите.
В дверях появился Демидов. Увидев беседующую парочку, он хотел смыться, но Гурьев крикнул:
– Сергей, ты вовремя зашел, присядь с нами, поговорим, как будем жить этот месяц.
– Олег Евгеньевич, мы здесь остаемся только при условии, что нам создают нормальные условия для работы, – напомнил Петров. – Иначе нас здесь сегодня уже не будет.
– Но бригадир же обещал, – пробормотал учитель.
– Он может обещать все, что пожелает, – слегка раздраженно поведал Петров. – Но решать будет директор совхоза, а не бригадир.
Их спор прервал шум со двора. Выйдя из дома, они увидели грузовую машину, остановившуюся рядом. Из кабины вылезли вчерашний бригадир и еще двое мужчин. В кузове сидели два парня помоложе. Один начал кидать на землю кирпичи, стараясь, чтобы они не падали друг на друга. Второй на другую сторону кузова начал выгружать матрацы.
– Вот видите, – гордо заявил бригадир. – Мое слово алмаз. Захар сказал, Захар сделал.
Между тем печник с помощником уже скинули пустую железную бочку, видимо для приготовления раствора. В конце были выгружены ящики с тушенкой, сгущенным молоком, макароны, рис и прочее.
Бригадир сунул Гурьеву в руки накладные.
– Будьте добры, распишитесь в получении.
– Подождите, надо пересчитать, – сказал Сашка.
Все окружающие с возмущением уставились на него.
Петров же, взяв из рук преподавателя накладные, начал невозмутимо пересчитывать привезенный провиант.
– Не хватает десять банок тушенки, восемь банок сгущенки и мешка макарон, – доложил он через несколько минут. Собравшиеся вокруг парни неодобрительно зашумели.
Бригадир посмотрел на притихших грузчиков в кузове и сам полез туда. Там он очень быстро обнаружил пропавшие продукты, молча помахал кулаком перед носом у парней и снова спустился вниз.
– Теперь доволен? – спросил он, обращаясь к Петрову.
Тот кивнул и протянул накладные учителю.
– Похоже, мне здесь делать нечего, – вздохнул тот, подписывая бумаги, – все решается без меня.
Когда вся учебная группа в полном составе вышла на окружающие деревню картофельные поля, там уже работал трактор «Беларусь» с копалкой, поднимая пласты земли с картофелем.
На краю поля лежала огромная куча пустых мешков. Расхватав их, ребята приступили к работе.
Когда они пришли на обед, окна в доме сверкали новыми стеклами. Печка была переложена, на ней висела записка, где корявым почерком было написано, когда и как ее следует затопить.
На улице был обновлен навес над обеденным столом, а на плите для готовки настил был заменен на целый.
– Это дело надо бы отметить! – воскликнул Жуков. По лицам остальных ребят было понятно, что они, в общем, не против. Вопрос состоял в том, где взять деньги и как добраться до магазина.
После работы аппетит был молодецкий, так что даже клейстер из макарон, сваренный дежурными, был съеден в один момент. Кое-кто даже попросил добавки.
После обеда час времени был выделен на отдых, и все разбежались кто куда. Но большая часть ребят постелили привезенные матрацы на нары и с удовольствием разлеглись на них.
Когда Петров зашел в дом, комната была заполнена сизым сигаретным дымом.
– Так, быстро потушили сигареты, – скомандовал он.
Человек шесть быстро захапчили свои окурки и сделали вид, что ничем не занимались. Только Демидов, вальяжно развалившись на матраце, демонстративно затянулся и сказал:
– Ты, бл…, вообще кто такой? Х… ты тут раскомандовался? Быстро с…би отсюда и не отсвечивай. Радуйся, что мне лень вставать. И чтобы больше я тебя не слышал. Утомил дедушку.
«Нет уж, я дышать вонью этой не собираюсь, – подумал Сашка и, пройдя к нарам, стащил Демидова вместе с матрацем на пол. А когда тот вскочил, коротким ударом в челюсть послал его в нокдаун.
– О, зае…ь, – воскликнул Жуков, заходя в помещение. – Демид довы…ся. Ну, Саня, у тебя и колотуха, – восхищенно добавил он.
Демидов, между тем, ворочался на полу, пытаясь подняться. Когда он все же встал, его еще мотало по сторонам.
– Ну что, добавить не нужно? – спросил Петров. Сергей зло мотнул головой и сел на нары.
– Все поняли, что здесь не курим? – спросил Сашка. Общее молчание было ему ответом.
«Да курите, сколько хотите, – подумал он. – Только не при мне. Как там говорят, доброе слово и пистолет лучше, чем просто доброе слово. Ну, пистолета у меня нет, а кулак, вот он, пожалуйста».
Увидев, что Демидов пришел в себя и собирается уйти, он сказал:
– Сергей, если хочешь один на один помахаться, я всегда готов, только скажи. А курить с этого дня всем на улице, тем более погода позволяет. Нам и без пожаров неплохо.
После обеда все вновь отправились на работу. С непривычки было тяжеловато. Поэтому перекуры становились все чаще.
Около четырех часов к Петрову подошел Жуков.
