После заселения в гостиницу Злобин практически сразу отправился к организаторам чемпионата, выяснять, когда и где будет проходить жеребьевка, узнавать расписание гонок и прочее.
Петров же отправился в номер к девушкам.
В ответ на его робкий стук в комнате раздался визг и вопли, к Лене его не пустили, пришлось дожидаться ее выхода в коридор.
Та вскоре вышла к нему, красная, как рак, а из открытой двери донесся взрыв смеха.
– Что, смеются? – сочувственно спросил Саша.
– Угу! – буркнула Лена. – А все из-за тебя.
– Ну, ладно, – примирительно сказал Петров. – Посмеются и перестанут. Давай лучше в ближайшую столовую сходим, до обеда там народа немного.
– Ой! Я талоны не взяла, – сообщила Лена.
– Не переживай, я не забыл, – снисходительно сообщил Саша, – нам с тобой хватит.
Когда они вернулись в гостиницу, там их уже дожидался нервничающий Петр Александрович.
– Где вы шляетесь? – налетел он на сладкую парочку. – Надо ехать в долину Уюта, трассы смотреть, а вы пропали в неизвестном направлении.
Пришлось быстро переодеваться и ехать на автобусе в сторону стартов.
Прибыв на место, старший Петров вступил в непродолжительную дискуссию с сыном по поводу смазки. На удивление быстро договорившись, он смазал пробные лыжи и, прокатившись, дал добро на смазку всем остальным.
Вокруг десятки спортсменов занимались тем же самым. На лыжне уже катились спортсмены, знакомящиеся с трассой.
Сашка, смазав лыжи, тоже отправился по трассе «пятнашки». Завтра ему предстояло бежать эту спринтерскую дистанцию, считающуюся таковой в соревнованиях мужчин. По дороге он автоматически искал глазами будущих соперников.
– Ага, вон там Веденин Слава проехал, там Воронков Володя катит. Хм? А это, интересно, кто? Черт! Не могу вспомнить, но лицо очень знакомое.
Для него сейчас было немного странно рассматривать ведущих лыжников Советского Союза в качестве противников. В той, далекой первой жизни он только читал в газетах об их победах, а сам мечтал в те годы выполнить норму первого разряда и попасть в призеры республиканских соревнований.
Углубившись в свои мысли, он незаметно ускорился и пошел на обгон идущего впереди спортсмена.
Тот уступил лыжню без вопросов, только проводил настырного молокососа насмешливым взглядом.
Первое кольцо дистанции оказалось длиной десять километров. В нем оказался один опасный участок, где после крутого спуска с сопки сразу шел поворот влево. Когда Сашка спускался вниз, там уже кто-то барахтался в снегу. Объехав неудачника, Петров сбавил темп и неторопливо двинулся вперед, боясь дальше встретить нечто подобное. Однако больше таких ловушек не было. Но вот на коротком пятикилометровом кругу имелся тягун почти полтора километра длиной.
– Да, вот тут придется ускоряться, – прикинул Саша, продолжив идти прежним неторопливым шагом, который для обычного лыжника таким бы не показался.
Когда к вечеру они вернулись в гостиницу, их уже дожидался Злобин с ворохом новостей и результатами жеребьевки на завтрашний день.
Петрову с жеребьевкой не повезло, завтра придется стартовать практически последним, девяносто четверым номером.
Он особо не расстроился, годы спортивной жизни приучили его искать в любой ситуации что-то хорошее.
– Отлично! – воскликнул он, улыбаясь. – По крайней мере, после того как стартую, спустя полчаса уже появятся первые результаты, так что буду знать, на кого равняться.
Парни, старше его лет на пять-десять, скептически уставились на молодого наглеца, их взгляды говорили, знать-то будешь, но сможешь ли. Однако в присутствии тренеров ребята тактично промолчали.
Ленке, как обычно, повезло, она не стартовала в первой десятке, но ей не придется нервничать полчаса, ожидая своей очереди на старт. Доставшийся ей двадцатый номер должен стартовать всего лишь через пять минут от первой пары.
Вечером тренеры разогнали всех по номерам и заставили лечь в койки уже в девять часов, несмотря на ворчание мужиков.
– Режим – это святое, – сообщал Петр Александрович, закрывая за собой дверь.
Саша в эту ночь долго не мог заснуть. Соседи по номеру уже давали храпака, а он все крутился в кровати, не раз переворачивал подушку. Два раза вставал и пил теплую воду из графина. В конце концов уснуть удалось. И, как всегда, звонок будильника затрещал неожиданно.
Парни вставали молча, без обычных шуток и подколок. Саша глянул в окно, украшенное морозными узорами, и, накинув куртку, отправился на улицу. Петр Александрович уже был там и колдовал с мазями и газовой горелкой.
– Представляешь, сегодня минус двадцать с утра, – сообщил он сыну. – Придется смазать лыжи только девчонкам. Когда до вас дело дойдет, уже потеплеет.
– Зато сейчас особо мудрить не надо, – сказал Саша, – сплошь мажем синим «Свиксом» и проверяем.
Отец согласно кивнул, и оба принялись за работу. Один слегка разогревал лыжу, а второй широкими мазками наносил мазь и затем тщательно растирал ее по поверхности куском пенопласта.
Надев лыжи, Петр Александрович задумчиво прокатился около гостиницы.
– Потянет, – высказался он, закончив проверку. Но Саша знал, что в течение дня батя не раз испробует другие комбинации смазки. До эпохи пластиковых лыж и парафинов оставалось лет пятнадцать.
После завтрака Злобин провел с командой небольшую разминку, и немного погодя все направились к автобусной остановке.
Чемпионат Союза – не рядовое мероприятие, поэтому около старта толпился народ. Мелькали корреспонденты с фотоаппаратами, Кинодокументалисты с кинокамерами… да и многие тренеры имели тоже кинокамеры, чтобы запечатлеть своих воспитанников на лыжне. Тысячи болельщиков наблюдали за происходившим событием со склонов сопок.
Первыми в этот день бежали «пятерку» женщины.
От сборной Карелии в этой гонке принимали участие пять спортсменок. Ленка, первый раз бежавшая в таких соревнованиях, мандражировала до трясухи. Но когда пришла очередь стартовать, мандраж куда-то испарился, она спокойно надела лыжи и встала рядом с напарницей.
После того как прозвучала команда «Марш», Лена мощными толчками палок выкатилась вперед соперницы и, под ободряющие выкрики обоих Петровых, начала набирать скорость.
– Хорошо стартовала, – задумчиво сказал Злобин, обратившись к Петру Александровичу. – Ты, Саныч, наверное, волшебное слово знаешь, за пару лет столько талантов откопал.
Петр Александрович покосился на сына, как бы намекая, что именно он является этим волшебным словом.
Не успели все женщины выйти на старт, как первые гонщицы начали финишировать.
Тренеры в волнении приплясывали у финишной прямой, их даже не брал двадцатиградусный мороз.
