Советник замер. Весь его вид говорил, что он не готов к подобному разговору.
– Послушайте, – я устало вздохнула. Наполненная тревогами и ожиданием ночь давала о себе знать. Впрочем, спать я все равно пока не хотела, а вот оказаться сейчас в немного другом месте– очень даже да. – Я не понимаю, по какой причине вы решили, что я подпишу нечто подобное, – подхватив бумагу, я помахала ею, – но вы ошиблись, считая, будто я настолько глупа.
– Что вы, ваше величество, да я никогда бы...
– Замолчите, – перебила я его, потирая висок. – Я всё понимаю, поэтому на первый раз закрою на это глаза. В следующий раз вас ждут кандалы и тяжелый физический труд где-нибудь на рудниках севера. Надеюсь, это понятно?
Советник вспыхнул, но всё-таки покорно опустил глаза и кивнул.
– Да, ваше величество, – выдавил он вроде как пристыжено и немного зло.
Если бы я не смотрела на него в этот момент, то совершенно точно не заметила бы улыбки, которая была настолько мимолетной, что я вполне могла бы подумать, что мне померещилось.
– Идите, – приказала, откидываясь на спинку стула. – И позовите следующего. Пусть войдет минут через десять.
Советник поклонился и вышел.
Я же прикрыла глаза и задумалась. Итак, что это только что было? Как-то я сомневалась, что меня решили вот так нагло и просто обмануть. Сумма, указанная в бумаге, была настолько большой, что обычной семье ее хватило бы, чтобы жить безбедно несколько сотен лет.
Если вспомнить, как вел себя советник, то на первый взгляд кажется, будто тот вполне способен совершить нечто подобное. Вроде как обычный вор, посчитавший, что ему вполне удастся подсунуть недавно коронованной девчонке бумажку и на законных основаниях унести из казны довольно крупную сумму золотых монет. Все так и кричало об этом. И его поведение, и слова, и телодвижения. Вот только во все это не вписывался взгляд.
Как по мне, так все больше походило на проверку. Подпишу или не подпишу? И эта его последняя улыбка и довольное выражение лица... Да, можно было бы подумать, что он рад, что все сошло с рук и его не посадили под замок, вот только что-то подсказывает мне, что настоящий вор радовался бы немного не так. Советник же, как мне кажется, был доволен именно моими словами и действиями.
В дверь постучались, обрывая мои размышления. Снова вздохнув, я выпрямилась в кресле и разрешила войти.
– Доброе утро, ваше величество, – поздоровался со мной высокий крепкий мужчина лет сорока, походивший на воина. – Я бы хотел обсудить с вами время для переподписания всех договоров с соседними странами. Время истекает.
Он говорил четко и выверенно. Держался прямо, без ужимок, улыбок и подобострастия. Но в то же время он не выказывал пренебрежительности, смотрел лишь с легким любопытством во взгляде.
– Как ваше имя? – спросила, сразу же понимая, что передо мной именно военный советник.
– Леодмар Бортвик, – представившись, мужчина слегка поклонился. – Ваше величество.
– Бортвик? Геральд, – я стала рассматривать военного советника с бо́льшим любопытством.
О семье Бортвик знали все в Хальдоре. Они были одними из самых приближенных к короне геральдов. Уже на протяжении многих веков, со времен правления королевы Нимийи, именно Бортвики становились военными советниками. Многие историки сходятся во мнении, что именно благодаря действиям геральда Ордмера Бортвика после смерти королевы Нимийи Хальдору удалось отбиться от всех воинственных соседей, которые решили, что король Этерн не способен править и принимать верные решения.
– Все верно, ваше величество, – отчеканил тот. – Что по поводу переговоров?
Я прикусила щеку изнутри. Честно говоря, я немного сомневалась, что переподписывать договора с соседями стоит именно мне. Всё-таки у меня есть муж, и именно он должен делать нечто подобное, но он сейчас не в том состоянии. К сожалению, лекарь не смог пока дать четкого ответа, когда король придет в себя.
– Сколько у нас есть времени? – спросила, постукивая пальцем по столешнице. – И сядьте вы уже.
– Как прикажете, – быстро отозвался мужчина и одним четким движением опустился в кресло, мгновенно замирая. – Три страны, я уверен, могут согласиться подождать столько, сколько потребуется. Им сейчас не до военных действий. Но вот Каледоскония, как обычно, посматривает в нашу сторону весьма недобро. Они могут воспользоваться заминкой, чтобы на законных основаниях выдвинуть в нашем направлении войска.
Вздохнула. И почему срок столетних договоров о ненападении истекает именно тогда, когда корону возложили на мою голову? Будто подгадал кто-то, в самом деле.
– Это сами договора? – спросила, кивнув в сторону свитков, которые держал в руках Бортвик.
– Да, ваше величество, – ответил тот. Привстав, он положил свитки передо мной.
– Как по-вашему, в старых договорах есть что-то такое, что можно было бы изменить? И нужно ли? – спросила осторожно, пытаясь понять, стоит ли мне что-то менять в том, что веками работало нормально. С одной стороны, вроде бы не стоило. Но с другой стороны, время идет, все меняется.
Во взгляде Леодмара появилось легкое сомнение.
– Говорите, – попросила, сразу же поняв, что некие мысли в голове у геральда по поводу договоров всё-таки есть.
– Как скажете, ваше величество, – я постаралась не поморщиться. Все-таки эти постоянные «ваше величество» слегка надоедали и резали слух, но, к моему сожалению, подобного требовал этикет, и я не могла попросить обращаться ко мне проще. Подобное могло бы быть расценено совершенно неверно. – Меня волнует третий пункт о пограничных заставах.
Я внимательно слушала Бортвика, потом вчитывалась в договора, понимая, что геральд прав и некоторые пункты давно нужно пересмотреть и переработать. Я понимала, что на самом деле мне совершенно не интересно обсуждать, например, оборону или то, сколько нужно поставить на границе наблюдательных крепостей, чтобы соседняя страна не решила, что мы хотим нарушить мирный договор о ненападении. Но деваться было некуда, поэтому я и вчитывалась в текст, стараясь понять и решить, что будет более выгодно для моего королевства и не воспримется в штыки соседями.
Бортвик же, как мне показалось, мог говорить обо всем этом нескончаемо долго. И при этом выражение его лица совершенно не менялось. Мне надо отдать ему должное – Леодмар был терпеливым и невероятно спокойным человеком, которого, как мне кажется, ничто не могло вывести из себя.
Закончили мы только ближе к вечеру – обсуждение договоров затянулось. Остальных советников я решила принять на следующий день, сама же поторопилась к мужу. Я понимала, что раз отец или братья не приходили и ничего не передавали со слугами, значит, все нормально, но мне хотелось убедиться самой.
Мои покои явно перестали быть таковыми, так как в гостиной я обнаружила братьев, спокойно беседующих о чем-то с лекарем.
