Книга Две сестры и Кандинский, страница 2. Автор книги Владимир Маканин

Разделитель для чтения книг в онлайн библиотеке

Онлайн книга «Две сестры и Кандинский»

Cтраница 2

— Поименно.

— Неужели не выбранил предателей?

— Не выбранил. Но с иронией заметил: воздержавшиеся — они, мол, как всегда, не делают ошибок.


Гудки. Опять прервали!


— Воздержавшиеся не делают ошибок, — многозначительно повторяет сама себе Ольга.

Счастливцы эти воздержавшиеся!.. Смышленая сестренка Инна предупреждала… Но… Артем интересный мужчина. Умен, — вновь одобряет себя и свой приисканный выбор Ольга. Женщине необходимо самоодобрение. Необходима надежная, устойчивая утренняя мысль… Артем Константа, он же Сигаев Артем Константинович, выбранный недавно в Московскую думу, популярен, харизматичен… Набирает новую высоту.

Но… В наше перестроечное время люди, спешащие во власть, взлетают и падают. Это пугает. Как подстреленные. Валятся с небес. Вместе с харизматичными своими именами… Отец — с привкусом диссидентской желчи рассказывал и смеялся — как быстро рухнувший политик теряет лицо… теряет здоровую психику… звучный голос… теряет друзей… жену…

Но… Артем смел, свободомыслен. Орел на взлете…


Телефон ожил. Инна!


— У Артема сегодня трудный день, — напоминает Ольга сестре, заодно делясь припасенной радостью. — Звездный, может быть, его день. Выступление будет супер. Придешь послушать?

— А ты позовешь?

— Уже зову.

— По телевизору я его слышала. А вот послушать живьем…

— Завораживает!.. Море людей. И вдруг все они разом затаивают дыхание. Приоткрыв рты… И будто бы горячим степным ветром тебя обдает. Ветер по лицам! Ветер от повторений его имени… Константа! Константа! Константа!.. Уже сегодня, сестренка. Сама его услышишь.


Но, пообещав успех и едва выдержав скромную, сладко тянущуюся паузу, Ольга встревожилась: — Лишь бы не было драк. Люди озлобились!.. А пара провокаторов всегда наготове. Я так волнуюсь за сегодня. Жутко волнуюсь.

— К чертям волнения, Оля!.. Он профессионал. Настоящий профи.

— Не люблю это слово.

— К тому же, как говорят в народе, у твоего Артема теперь могучий спонсор. Покровитель. Крепкая волосатая рука!.. Ты, конечно, знаешь? Денежный мешок? да?

— Этот мешок обещал быть на сегодняшнем выступлении. Я еще ни разу его не видела. Мешок будет стоять рядом с Артемом. Так что рассмотрим. Разглядим… Я слышала, простоват. Но щедр. И добр.

— Таким, как Артем, нужна помощь и жесткая поддержка именно простоватых, — поддакивает (и одновременно успокаивает) сестренка Инна. — Помню, как страстно, как яростно твой интеллигентный Артем обрушился на цензуру. Я слушала его по «ящику» и замирала. Замирала от его храбрости… Тот редкий случай, Оля, когда замираешь от чьей-то неожиданной… от неподсказанной храбрости.

— «Ящик» — совсем другое. Надо слушать живьем. Приходи.

— Даже удивительно, что раньше ты меня не звала на его выступления.

— Ты же хорошенькая… Опасная.

Пошучивая, Ольга не забывает ласково «лизнуть» ершистую сестренку — подхвалить и поощрить младшую. Хотя, если о внешности и если честно, из них двоих красива именно она, Ольга.


Но Инна умненькая, все понимает. От доброты сестринских слов крыша у нее не поедет.

— Я, конечно, завидую, Оль!.. И я так хочу тебе счастья. Как не завидовать!.. Вот он с тобой, настоящий мужчина!

— У тебя, Инночка, все впереди.

— Не знаю, не знаю. У меня, Оль, любовное затишье. Отчетливая сексуальная пауза. Уже, пожалуй, затянувшаяся.

— А тот парень, который мучил стихами? который косил под жириновца?

— Проехали.

— Почему?

Но вместо ответа посыпались гудки… вновь мелкие мерзкие телефонные гудки! Невыносимо!.. Сколько можно!.. Бардак какой-то, а не связь! Возмущенная Ольга бесцельно бродит, заглядывает в комнату-кухню и возвращается оттуда, скучно грызя застарелое печенье.


Да, здесь она живет… Студия велика, полуподвал разделен перегородками на секции, это как бы смежные комнаты, много комнат. И конечно, всюду проходы без дверей. Двери, где надо, делали сами.

Кандинский. Книги о нем. Знаменитые репродуцированные работы… И очень кстати, что в полуслепые окна уже с утра сочится и пробивается к репродукциям живой рассветный луч.

Три секции, что как-никак с дверьми, являют собой личную жизнь Ольги. Но двери всегда распахнуты. Кухня… Спальня… Кабинет… Здесь ее хоромы.

Пара старых, терпеливых кресел.

Здесь же еще один телефонный аппарат, чтоб не бегать.

— Спит наш популярный политик?

— Дрыхнет, — смеется Ольга.

— Счастливая. Можешь нырнуть к нему под одеяло.

— Нет… Не этой ночью. Боюсь даже дотронуться.

— Не выдумывай. Небось только что нырнула. Ты всегда звонишь сразу после этого.

— М-м.

— Сознавайся: нырнула?

— Да нет же. Сегодня ему выступать.

— Сознавайся!


— Ты, сестренка, весело щебечешь. Ты пташечка… А для меня каждая ночь перед его выступлением — как проба на новую жизнь, как испытание.

— Я бы не колебалась. Нырнула бы еще разок к нему под одеяло — и все мысли долой. Вплоть до светлого утра.

— Представь, что творится в бессонной моей голове, если я полночи, как комсомолка, рассуждаю, что такое счастье! мое тихое и нескучное счастье!.. Сама с собой!.. вслух!

— И пусть!

— Вдруг и на ровном месте несу что-то бредовое — говорю-говорю-говорю самой себе…

— Счастье — это как редкое блюдо!.. Кушай, дорогая!.. Кушай!.. Я так за тебя рада, Оля! И прошу тебя, ни о чем не думай — нырни к нему в постель, вот тебе оно то самое… твое… Тихое и нескучное!

— Я только что там была.

— А еще разок?!

— Ему надо отдохнуть. Знаешь. Волнуюсь… Когда-нибудь будем гордиться… Жили в одно время с Артемом Константой.

— Скажи — а почему с утра?.. Утренний необъявленный митинг?!. Что за дела? Что за времена!

— Когда-нибудь будем гордиться. Мы в эти времена жили!

* * *

Артем в постели — он, кажется, уже в другом, но тоже тревожном сне. Он уже не пересчитывает голосовавших. Вдруг бормочет:

— Пейзажик. Пейзажик…

Ольга успокаивает — подсела к спящему, зажав плечом телефонную трубку.

Но Артем не унимается:

— Лошадка. Почему избушка так покосилась?.. Больше! Больше ярких деревенских красок. Какая серость!..

Спящий, он задышал ровней. Но тут же опять заработала его что-то ищущая, роющая память:

— Пейзажик… Совсем небольшой… Снег, снег. Много снега! И лошадка вся… вся в снегу…

Вход
Поиск по сайту
Ищем:
Календарь
Навигация