После шестого убийства была проведена огромная работа по перекрестной проверке телекамер возле мест, где были совершены нападения на жертв. И снова ничего. Были замечены несколько человек, которые вели себя подозрительно, – старались не подставлять лицо под объективы, прикрывали лицо волосами, надевали очки или опускали голову, но между ними и убийствами не было обнаружено никакой связи. Это доказывало, что Турист знает свое дело.
Бывший комиссар пропустил примерно тридцать страниц психиатрической оценки и стал искать раздел с объяснениями, как и где преступник вступал в контакт со своими жертвами. Следователи единогласно считали, что Турист выбирал жертв на улице и следовал за совершенно не знакомыми ему женщинами до их домов. В отличие от других серийных убийц он не планировал свои преступления, но немалое число «удач», осторожность и бдительность указывали на то, что он совершенно не собирается попадаться.
«Наконец что-то действительно полезное», – подумал Самбо, ища среди файлов те, в которых была информация о передвижениях женщины. Француз и испанец точно знали, что их коллега вышла из поезда на железнодорожном вокзале Санта-Лючия и возвращалась в дом, который снимала. Когда Матис позвонил ей на сотовый телефон, она была на катере, который довез ее до остановки «Больница Оспедале», дальше она шла пешком.
В первый раз Самбо получил возможность узнать, где жила жертва. Он воспользовался этой информацией и начертил более быстрый путь и несколько других маршрутов.
Самбо вышел из дома и пешком дошел до этого вокзала. Там он стал бродить по холлу и наблюдать. Он следил за женщинами глазами Туриста, а за мужчинами – глазами сыщика, ожидая того поезда, из которого вышла женщина-агент. Он узнал своих бывших коллег, которые охотились за карманниками, и других агентов из отделов по борьбе с терроризмом и наркотиками. Как все проблемные точки города, вокзал находился под крайне внимательным контролем, несмотря на то что охранявших его сотрудников было слишком мало для такого потока пассажиров. Самбо начал обращать внимание на красоту некоторых дам и тогда осознал, что уже давно не смотрел ни на одну женщину. Иностранки не слишком привлекали его потому, что венецианки не только очаровывали красотой, но и, как правило, были очень приятными особами – даже те из них, которые слыли ненормальными сумасбродками. Самбо имел склонность наказывать себя, поэтому вспомнил минуты интимной близости с Изабеллой и бросился, как в пропасть, в чувство вины.
Прозвучавшее несколько раз объявление медленно вернуло его к действительности. Он смешался с толпой пассажиров и пошел по пути, которым шла убитая. Бывший комиссар искал опору для расследования – идеи, указания или, что было бы лучше всего, предположения. За годы службы он узнал по опыту, что все это нельзя недооценивать. Особенно ему хотелось выяснить причины единственного отклонения от нормы, явно заметного в этом преступлении. Почему Турист не покинул Венецию сразу после убийства и даже, видя, что труп не обнаружили, вернулся через целых шесть дней выяснить, что произошло, хотя подвергал себя огромному риску. И риск действительно был: он попал в ловушку с телекамерой, замаскированной под гондолу.
Объективная информация: этот серийный убийца имеет надежное укрытие, где может прятаться.
Самбо не знал, как Турист объяснил себе таинственное исчезновение своей жертвы, но подозревал (и данные Интерпола подтверждали его подозрение), что сообщение об убийстве в массмедиа было частью ритуала, от которой Турист не мог отказаться. В таком случае допустимо предположить, что он начал искать другую женщину с красивой сумочкой.
Бывшему комиссару трудно было вынести мысль, что серийный убийца по-прежнему в городе и готов нанести удар, а он не может предупредить об этом силы правопорядка. Если Турист совершит новое убийство, он, Пьетро Самбо, никогда не простит этого себе.
Через час он зашел в бар на улице Барбариа-делле-Толе, чтобы выпить аперитив. Бар был полон посетителей. Заказывая себе стакан крепкого белого вина, Самбо думал о Туристе. Серийный убийца творит свои дела в полупустом и плохо освещенном городе. В вечерние часы Венеция уже не обслуживает туристов. Немногие открытые заведения становятся островками, где собираются жители города, чтобы выпить последний за день бокал и поболтать перед тем, как запереться дома. В это время уличная жизнь в Венеции, как и в других городах провинции Венето, сосредоточивается на площади, в данном случае – на площади Кампо-Санта-Маргерита. На площади много молодежи, сотни литров венецианского коктейля «Шприц», магазины, казино, нетрезвые местные жители и контроль со стороны полиции, которой из-за этого не хватает людей в других районах.
Венеция в общем и целом была безопасным городом, но серийный убийца с характеристиками Туриста мог чувствовать себя здесь свободно. Единственной серьезной опасностью для него (о которой Турист не мог не думать) оставалось то, что, если его обнаружат и ему придется бежать, у него будет очень мало возможностей уйти безнаказанно. Очень многие пытались это сделать, но удалось только одному. Это был человек, ставший легендой местного преступного мира, бандит, не боявшийся никого, тем более полицейских. Кончилось тем, что его остановили двумя пулями в спину, когда он уходил от полиции на моторной лодке по каналу Пьомбо: другого выхода не было.
Но серийные убийцы – люди другого склада, и у Туриста не было бы возможности спастись.
Самбо сел в катер возле дворца Ка-д’Оро, а вышел в Риальто. За статуей Гольдони он свернул на улицу Бисса и через несколько шагов оказался перед старой, всегда полной людей закусочной, где кормили хорошо и не драли с посетителей три шкуры.
Бывший комиссар взглянул на предлагаемые блюда и заказал ризотто по-рыбацки и стакан вина вердуццо. Он сел за столик в боковом проходе, откуда была хорошо видна дверь. Скоро появился тот человек, с кем он надеялся встретиться, – Нелло Каприольо, который обеспечивал безопасность многих отелей. Нелло сразу обратил на себя внимание – начал обмениваться с другими посетителями и с кассиром шутками на диалекте, потом громко позвал одну из поварих, и та через несколько секунд вышла из кухни с подносом дымящихся жареных блюд. Нелло сделал вид, что ухаживает за ней, она ответила на это непристойными замечаниями, и через несколько минут все смеялись и шутили. Так устроены венецианцы: они любят шутку, хлесткую насмешку и веселый шум.
Каприольо повернулся к Самбо, указал на него, изобразив на лице удивление, и привлек всеобщее внимание умело выдержанной театральной паузой, а потом сказал:
– Смотрите, кто пришел, – бывший комиссар. На те деньги, которые ты заработал за счет нас, бедных честных налогоплательщиков, ты должен хотя бы заказать пару бутылок просекко.
Разумеется, Пьетро с радостью поддержал эту идею и сделал знак бармену, что делает заказ. Через пару минут Каприольо уже сидел за его столиком. Приятелю бывшего комиссара шел шестой десяток. Он был коренастым коротышкой. Из-за малого роста его не приняли в карабинеры, и ему пришлось довольствоваться должностью «полусыщика». Пьетро и Нелло знали друг друга с детства, потому что оба родились и выросли в районе Кастелло. Друзьями они никогда не были, но всегда уважали один другого и часто встречались по профессиональным делам.
