– Мы должны ускорить расследование касательно незаконной сдачи квартир.
В Венеции уже давно никого не убивали, и теперь журналисты всех газет и журналов штурмовали управление полиции. Тициана Базиле поговорила с начальницей пресс-службы, и та посоветовала ей не писать сообщения для прессы, а обратиться к журналистам напрямую. Это преступление стало таким громким, что журналистам будет мало нескольких коротких строк.
Однако Тициана понимала, что будет вынуждена лгать и что ей придется принять на себя всю ответственность за дело. Если появятся факты, которые разоблачат ее обман, она не сможет рассказать о том, что делалось за кулисами, и ее карьера будет погублена.
У нее была лишь одна возможность – попытаться хотя бы не усилить любопытство, то есть объявить, что преступление уже близко к раскрытию, и рассказать о нем без тех болезненных подробностей, которые так сильно возбуждают воображение публики. И чтобы добиться такого результата, она должна вести нечестную игру. Но руководитель разведки, который завербовал ее в свою службу, говорил: «Интересы государства выше интересов отдельных людей. Если вы согласны служить родине, работая с нами, вы должны отказаться от разборчивости в средствах».
Поэтому в последнюю минуту перед встречей с журналистами она вызвала своего самого верного сотрудника, бригадира Курто, и отдала ему приказ, который сильно его озадачил.
– Жертву звали Мария-Рита Тендерини, она была домохозяйкой, жила на маленькую ренту, которую ей оставили в наследство родители, – начала говорить в микрофон Тициана, читая на лицах журналистов первые признаки разочарования. – Убитая вела уединенную жизнь, не имела никаких достойных упоминания знакомств. Преступление совершено явно из корыстных побуждений, поскольку мы обнаружили кражу сумочки, мобильного телефона, компьютера и других ценных вещей. Я могу вам сообщить, что у нас уже есть подозреваемая – гражданка Албании Ваче Якова, пятидесяти пяти лет, уборщица. Нам трудно поверить в ее версию, что она обнаружила дверь квартиры синьоры Тендерини открытой и поэтому нашла труп. Мы предполагаем, что албанка под каким-то предлогом вошла в квартиру, украла из нее несколько вещей, а убитая застала ее с поличным. Возможно, началась борьба, в которой хозяйка квартиры была побеждена. Я хотела бы особо отметить, что Якова находится в Италии без разрешения на жительство и имеет крепкое телосложение, она вполне способна одолеть и задушить хрупкую маленькую женщину. К тому же в прошлом другие жильцы страдали от подобных краж, но, к сожалению, не заявляли об этом в полицию. В кражах они всегда подозревали эту албанку, которая часто звонила в их дверные звонки под малозначительными предлогами. В заключение я хотела бы добавить, что десять минут назад сотрудники управления полиции приняли меры для задержания этой гражданки Албании. Позже мы сможем распространить фотографии несчастной жертвы и ее предполагаемой убийцы.
Сказав это, синьора Базиле, замначальника управления полиции, ушла, раздавая по пути улыбки и рукопожатия и делая вид, что не слышит вопросов, которые сыпались на нее как град.
Ни один вопрос не был коварным. Просто журналисты, получив в свои руки уже почти раскрытое дело, желали колоритных подробностей, чтобы окрасить ими свои репортажи. Тициана подала им на блюдечке продукт для такой приправы – иностранку, незаконную мигрантку. Главной проблемой был недостаток информации о несчастной Марии-Рите Тендерини, но Тициана сомневалась, что какой-нибудь директор прикажет своему сотруднику провести подробное расследование. Обе женщины, о которых шла речь, не были особо интересны для прессы.
Тициана была очень занята и потому позвонила в дверь Пьетро лишь незадолго до двадцати трех часов.
– День был тяжелый? – спросил Самбо.
– Один из тех, которые хочется поскорей забыть, – ответила она, снимая туфли.
– Понимаю. Нечасто приходится отправлять в тюрьму невиновного человека, чтобы угодить прессе.
– У меня не было выбора.
– Ты пошутила, верно? Эта несчастная женщина может провести ближайшие двадцать лет в тюремной камере на острове Джудекка.
– Не проведет.
– Ты забыла, как работает эта система? Если человек попал под колесо, нельзя быть уверенным, что его не раздавит. Не рассказывай мне сказочку, что в конце концов справедливость всегда торжествует.
Тициана устала взывать к его здравомыслию.
– Буду говорить откровенно: синьора Ваче Якова меня совершенно не интересует, я займусь этой женщиной, когда у меня будут время и возможность. Напоминаю тебе: у нас на первом месте другие дела. Мы должны остановить Туриста, который нанес уже два удара, и атаковать банду «Свободных профессионалов», и не можем рассчитывать на поддержку сил правопорядка.
Бывший комиссар подошел к ней и сказал:
– Нам случалось запирать на несколько лет, ради их же безопасности, преступников, о которых мы точно знали, что они виновны, но которых не могли отправить в тюрьму согласно правилам. Но тут другой случай: эта албанка не совершила никакого преступления.
– Ты повторяешься, Пьетро, а я сейчас чувствую только одно – голод.
– В холодильнике стоит блюдо макарон биголи под соусом сальса, – сказал Пьетро, указывая пальцем в сторону кухни.
Тициана улыбнулась ему в знак примирения:
– Ты приготовил и на мою долю. Значит, ты ждал меня к ужину, как влюбленный жених.
– Тогда я еще не видел представительницу разведки на конференции для прессы.
– Перестань, Пьетро. Лучше подумай о том, чего ты добился у полковника Морандо. Теперь он относится к тебе по-другому, и может начаться сотрудничество, которое поможет тебе убедить наши круги дать тебе возможность вернуться.
– Цена слишком высокая.
– Не играй роль святой невинности, особенно со мной! – сердито прошипела Тициана. – К тому же ты знал, с чем столкнешься, когда согласился присоединиться к нам.
– Ты права, – признал Пьетро. – На самом деле я похолодел от ужаса, когда увидел, что ты забиваешь гвозди в гроб этой женщины так же безжалостно, как разорвала на куски меня.
– Я всего лишь хорошо работаю, даже когда лгу.
– А от меня что ты скрываешь?
– Я люблю тебя, – прошептала Тициана. – Ты единственный человек, с которым мне хочется делиться всем, делить каждую мысль.
– Не этой ночью, – ответил он и взял в руки свой пиджак.
– Куда ты идешь?
– Мне нужен свежий воздух.
– А мне нужен ты! Здесь и сейчас!
Тициана пожалела, что сказала это таким властным тоном, но было уже поздно уговаривать Пьетро остаться. Он ушел в самом худшем настроении и хлопнул дверью.
Она разогрела макароны и открыла бутылку красного вина, примерно два часа напрасно ждала Пьетро перед телевизором, а после этого решила вернуться домой и спать в эту ночь в своей постели.
