Пьетро взглянул на часы. Оставалось совсем немного до полудня. Можно пропустить рюмочку.
– Чему я обязан такой щедростью? – спросил он друга.
– Ты сказал своему начальству, что доверяешь мне, а такую похвалу всегда надо праздновать. Притом из этого кабачка хорошо виден тот подъезд, который нас интересует.
Нелло был прав. Мало таких людей, кто знает Венецию так, как Нелло, иметь его помощником в этом расследовании было огромной удачей.
Перед тем как войти в кабачок, укрытый от глаз в проходе Сквелини, Нелло показал своему другу, как трудно здесь найти место, откуда можно наблюдать за теми, кто входит в дом и выходит из него.
– Нужно найти кого-нибудь, кто позволит вести слежку из своих окон. Но такая слежка нарушит покой квартала. Все станут говорить о ней, и люди будут махать наблюдателю рукой, проходя под окном.
– Тогда нам остается только одно: устроить наблюдательный пункт у Вианелло.
– Другого выхода нет. Правда, и в этом случае мы будем замечены, в первую очередь ты, и эта новость дойдет до карабинеров.
– Кеко их информатор?
– Да, по семейной традиции: унаследовал это занятие от отца.
– Я бы предпочел кабачок, хозяин которого был судим, – заметил Самбо. – Но в любом случае устранять возможные трудности – дело замначальника Базиле.
Владелец кабачка при виде неожиданных гостей не скрыл своего удивления и пошутил по поводу того, что они странная пара. Каприольо ответил в том же духе, чем позабавил постоянных клиентов. И разумеется, привлек к своему ответу Пьетро, а именно заставил бывшего комиссара угостить всех выпивкой. Потом друзья уединились за столиком, выбрав место, с которого могли наблюдать за улицей. И заказали себе по порции горячих осьминогов, а к этому блюду – белого вина «Колли Эуганеи».
Квартира, за которой они следили, казалась пустой, но это ничего не значило: те, кто скрывается, редко появляются у окна. Через час из кухни вышел брат Кеко и вынес на противне дымящийся пирог с рыбой. На их столик тоже были поданы два больших куска, хотя они не заказывали это блюдо.
Когда Самбо куском хлеба подбирал остатки еды с тарелки, зазвонил его телефон.
– Тициана Базиле, – шепнул он Нелло перед тем, как ответить на вызов.
– Что-то не сходится, – сообщила Тициана, и в ее голосе звучало удивление. – По сведениям датской полиции, Кики Баккер сейчас садится в Копенгагене в норвежский самолет, который направляется в Венецию.
– Значит, сейчас ее здесь нет.
– Похоже, это так. Выходит, хозяйка солгала.
– Может быть, Кики вернулась домой всего на два дня?
– Я проверяла: ее имени нет среди пассажиров ни на авиарейсах, ни на круизных судах. Она могла бы ехать на автомобиле, но я бы исключила этот вариант.
– Что мы будем делать?
– Ничего законного, – ответила синьора заместитель начальника. – Мы задержим ее и допросим в спокойном месте. Через час мы все должны быть в аэропорту.
Пьетро показалось, что он неверно понял ее слова.
– Ты ведь не шутишь?
Она молчала несколько секунд, потом завершила вызов.
– Возможно, – хмуро сказал бывший комиссар своему другу, – сейчас для тебя подходящий момент, чтобы вернуться к гостиничным делам и забыть всю эту историю.
– Что случилось? – спросил Нелло.
Пьетро сообщил ему подробности и в заключение добавил:
– Мы фактически похитим и посадим под арест гражданку другого государства. Это преступление, за которое положен большой тюремный срок.
– Вы не попадете в тюрьму, – возразил Нелло.
– Почему ты в этом так уверен? Я помню похожий случай в Милане. Тогда итальянские разведчики и люди из ЦРУ оказались в тюрьме за то, что похитили одного имама.
– Он был отправлен в Египет, и там его пытали, – напомнил детектив. – В нашем случае никто себе не навредит. А если то, о чем ты сказал, должно случиться, я знаю несколько подходящих укрытий на отмелях.
Самбо широко раскрыл глаза от ужаса, и Каприольо поспешил объяснить, что пошутил.
Через два часа после их разговора заместитель начальника управления ждала Кики Баккер в аэропорту Марко Поло. Увидев Кики, которая выходила из самолета, катя за собой сумку, Тициана преградила журналистке путь и показала ей свое полицейское удостоверение. Кики послушно пошла за ней. Выйдя из аэропорта, они оказались на остановке речного такси. Среди них находилось и то, которое вел бывший инспектор Симоне Феррари. Он вежливо сказал Кики несколько расплывчатых по смыслу фраз о необходимости выяснить некоторые подробности найма ею квартиры в доме синьоры Коули-Бьондани и убедил журналистку подняться на катер. На борту уже Самбо и Каприольо отвели ее в помещение под палубой и усадили на маленький неудобный диван. Кики заподозрила неладное, лишь когда заметила, что катер покидает Венецию и направляется к Бурано. Наконец ей велели сойти с катера. Она увидела перед собой маленькую заброшенную пристань и стала метаться и кричать как одержимая. Этой пристанью раньше пользовались клиенты процветавшей в то время трехзвездочной гостиницы «Паломита», но теперь отель был закрыт из-за размолвки между теми, кто получил его в наследство. Пьетро был вынужден пригрозить ей пистолетом, чтобы добиться от нее молчания и послушания. Провести допрос в этом отеле посоветовал Нелло, имевший от него ключи. Агентство недвижимости, которое около двух лет назад пыталось продать «Паломиту», платило гостиничному детективу, чтобы он охранял отель от грабежей.
Охваченную ужасом Кики провели в маленькую гостиную, расположенную рядом с баром. В этой постоянно запертой комнате было душно от жары и стоял затхлый запах. На креслах и стульях были нейлоновые чехлы. В баре на полках еще стояли бутылки. Нелло налил в рюмку сливовой водки и подал ее Кики. Та выпила содержимое рюмки одним глотком и спросила на хорошем итальянском языке:
– Чего вы хотите?
Они не удостоили ее ответом. Вместо этого у нее на глазах обыскали ее сумочку и багаж. Самбо осмотрел ее мобильник. В памяти телефона было несколько десятков фотографий любовника Кики, сделанных в разное время и в разных городах.
Бывший комиссар показал ей фотографию Туриста, сделанную в Париже на фоне собора Нотр-Дам, и спросил:
– Кто это?
– Абель, – ответила Кики, на этот раз по-английски. Она не понимала, зачем ей задают этот вопрос.
– А как фамилия Абеля? – продолжал Пьетро поитальянски.
– Картагена. Это мой близкий друг.
– Насколько близкий? – вмешался мрачный Симоне Феррари.
Кики окружали трое вооруженных мужчин. Она была пленницей в каком-то глухом углу. Она решила сотрудничать и не сопротивляться.
– Мы любим друг друга, – ответила она торопливо и смущенно. – Но он женат на Ильзе. Теперь у них сложности из-за того, что она хочет сына.
