А вот патроны, как и магазины… Еще окончательно не решил. Только разрезал изоленту со спарок. В любом случае валетом пусть таскают другие. Еще шесть «ВОГ» извлек из кармашков, может, не все продавать, а хаттабок наделать? Так смысла нет. Осколки легкие, разве только против пустышей, как говорил Цемент.
Один «ПММ» для тренировок, второй на продажу. Помповый «Benelli М-1014» тоже пока пусть у меня будет, а двуствольный МСП «Гроза», тот вообще на ногу прикреплю. Кукри, проверив на предмет тайника в рукояти и ножнах, тоже свежакам. Выглядел тот грозно, почти как меч. Мне же такое добро близко не надо.
«АК-103» пока не решил куда. Фотоаппарат, рация «Кенвуд», планшет «Самсунг» в кожаном чехле, еще пять спаренных магазинов, четыре выстрела для «ГП» и три гранаты «РГД-5»… Возился я, перебирая вещи, как в фильме «Свадьба в Малиновке», до самого прихода Третьяка.
– Ну что, пожрем – и в баньку? – осклабился тот довольно, едва я открыл дверь. Мимо же прошел Постигающий в длинном кожаном плаще и фуражке, посмотрев вроде бы безразлично.
Но… Напускное безразличие, которое сквозило во взгляде, скрывало настоящий интерес. Интерес живой, цепкий, липкий, пытающийся проникнуть в саму суть. И ничего хорошего он не предвещал.
Да, можно не раз и не два повторить мантру: мол, у меня опять разыгрался приступ паранойи. Вот только именно она, родная, позволяла проходить сотни и сотни раз по самому краю таких обрывов и круч, что от тех высот и разверзшейся внизу пустоты кружилась голова, а к горлу подступал ком.
* * *
Крестный протиснулся в комнату, тихонько присвистнул, увидев разложенные горы и кучи вещей. Как будто до этого не он помогал их затаскивать. А лицо довольное, как у волка, добравшегося до дымящихся на легком морозе потрохов, сожравшего печень и теперь в сладкой ленивой истоме растягивающего губы. Жизнь удалась! Вот только с чего такие резкие перемены в настроении? Рейд закончился благополучно?
– Ниче ты так прибарахлился. – Его взгляд чуть задержался на планшетах с картами.
– Ага, – невозмутимо ответил, наблюдая внимательно за Третьяком. – Как думаешь, вот эти трофеи хочу свежакам отдать, не обижу их?
На слове «свежакам» тот красноречиво уставился на меня, потом хохотнул, затем осмотрел содержимое сумки.
– Нормально, нормально, типа на тебе, боже, что нам негоже?
– Предлагаешь последнюю рубаху снять?
Тот молча поднял вверх руки в жесте «сдаюсь».
– Несколько вопросов есть, – сообщил я и, не дожидаясь ответной реакции, продолжил: – Во-первых, вот эти гранаты что собой представляют? Никогда не встречал.
– «Дэфки»! Обычные гранаты… правда, от щитовиков. Вот эта, с рубашкой типа «Ф-1», и по действию, и по прочим эффектам такая же, замедлитель вроде бы рассчитан на три секунды. А это термобарическая.
– Ясно. Ты знаешь, как вот с этой штукой управляться? – Я ткнул пальцем на «TRK-10», которая сейчас стояла на сошках на столе.
– Да, приходилось сталкиваться. Потом покажу и объясню, но лучше с Каштаном консультироваться насчет стрелковки, да и относительно любого оружия. Он у нас спец. И наставления у него на все имеются. Вот тебе добрый совет: пока в КАН ее не стаскаешь, а они на закладки и прочую тряхомудию потроха и прицел не проверят, лучше не пользоваться. Ресовские штуки-дрюки! А я их на дух не переношу. Мощные, убойные, легкие, хорошие – этого не отнять, но… не верю я во всю эту муйню. По мне – чем меньше разного технологичного дерьма, тем лучше.
– Хорошо. Тогда последний вопрос. Оружие брать? И еще: можно ли в номере вещи оставлять, никто не приделает ноги?
– Даже не заморачивайся. За них несет ответственность администрация отеля и вообще форпоста. Да и ни разу не слышал я, чтобы кто-то что-то здесь своровал. Дело не в воспитанности, а в том, что, если поймают, или на кол посадят, или зараженным живьем скормят. В Остроге все же либеральнее. Здесь жестко! Одно слово – форпост. И это, согласись, заставляет даже отморозков с пиететом относиться к нашим законам. Риск несоизмерим. Пистолет же всегда должен быть с тобой, и в Остроге тоже. Трусы забудь – его возьми! Приличней будет. Автомат оставь. Да, гранаты тоже не бери! Когда я их у тебя вижу, мне страшно становится! Ты ведь их, даже не думая, в ход пускаешь!
– Хорошо, – кивнул я.
Послебанные вещи давно были уложены в сорокалитровый рюкзак. Там же на дне лежал «ПБ» с одним запасным магазином, «Заря» и «Ф-1», которые не подумал выкладывать. Плевать на чьи-то страхи и фобии, главное, мне спокойней. Решив не рисковать, туда же положил карты Цемента и фляжку с живцом. Мало ли, вдруг приспичит. Нацепил ремень, на котором оставил только кобуру с «ПЯ». Сунул бумажник Кривошея с деньгами в карман маскхалата. Все. Готов к труду и обороне!
Третьяк подхватил сумку с презентами для свежаков.
Кафе находилось прямо за отелем. Прямоугольное здание, металл, стекло, красный кирпич, крыша шатром, она еще и закрывала от возможного дождя столики на улице. Здесь возле мангала, явно выкованного на заказ, суетился невысокий армянин, улыбчивый и приветливый. Если забыть о том, что происходило за периметром форпоста, складывалось полное ощущение присутствия на матушке Земле. Однако несколько здоровяков, увешанных оружием, попавшихся нам навстречу, разрушали иллюзорную картину видимого благополучия.
Вот интересно, по всем признакам обживались здесь все всерьез и надолго. А как решалась проблема с перемещающимися стаями зараженных? Или близко не подпускали? Гасили на дальних подступах, используя те же беспилотники, артиллерию и минометы? Или каждый раз вновь все отстраивали?
Опять поразился какому-то удивительному порядку – ни одного окурка не валялось на идеально черном асфальте. Как ни пытался специально высмотреть, ни одной бумажки, ни обертки. Цивилизация, однако. Везде урны, тут и там скамейки, часто расположенные в тени небольших голубых елей, явно привезенных откуда-то и высаженных.
Внутри было уютно, десятка четыре деревянных столиков: шесть длинных, рассчитанных человек на десять, остальные стандартные – на четверых. Мягкое освещение, обалденные запахи, салфетки, скатерти, пепельницы. Треть мест примерно занято.
В глубине помещения сидело четверо сектантов в кожаных плащах, так и не снявших свои немецкие фуражки. И без этого они у меня не вызывали никаких хороших и добрых чувств, а тут прямо родовая память включилась, вопила и требовала закатить кругляш «эфки» им под стол. Крестовики развернулись все, как по команде, пялясь на нас, отчего возникало ощущение сельского клуба и мы на месте городских. Тип, которого я видел, когда открывал дверь Третьяку, что-то говорил своим коллегам, явно про нас.
И черт с ними. Пусть только попробуют сунуться!
Завалю всех и вся.
И их БТР спалю!
«Наши» практически в полном составе тоже находились здесь. Свежаки расположились за длинным столом. Вручил хипстеру сумку с подарками. И, не слушая благодарностей, вернулся к крестному, который усаживался возле окна. По пути кивнул мрачному Граниту, тому что-то втолковывал Гыча, размахивая руками. Дохлер мне подмигнул. Зондера и его команду я проигнорировал.
